Вот это поцелуй! - Филипп Джиан

Мэри-Джо

Я дождалась, пока Натан уйдет, чтобы встать. Отправилась в ванную взглянуть на себя – благодарю тебя, Господи, за то испытание, которому ты меня подверг, благодарю тысячу раз, благодарю за то, что бросил на меня свой взгляд.

В желудке у меня урчало. Все тело было потное. Получилось! Даже ночная рубашка была мокрая… Еще немного, и я расплачусь.

Фрэнк поднял глаза от кипы бумаг, когда я прошла через гостиную.

– Все в порядке. Мне не хочется об этом творить, – сказала я.

Я пошла на кухню и выпила целую бутылку минералки. Села. И вдруг почувствовала уныние.

Перечитав инструкцию, я обнаружила, что почти втрое превысила рекомендованную дозу. И что с того? Не надо было этого делать? А что еще я могла? Сжечь весь этот жир из огнеметов, начиная с бедер, потом вырубить топором жировые складки и срезать ножом отвислые щеки? Как же мне все осточертело!

Все эти хитрые средства вдобавок стоили бешеных денег. Они вредили мне. Да я бы поубивала мерзавцев, которые стояли за всей этой индустрией! Я вовсе не шучу. Поубивала бы всех с удовольствием. Я не позволю себя всю жизнь облапошивать! Ни за что! Мне тридцать два года, и, честно говоря, моему терпению приходит конец. Я сыта по горло!

– Я недовольна, – объявила я Фрэнку. – Я очень недовольна.

Иногда я ему устраиваю нагоняй.

Крис отчалила. Наконец-то. Это ведь уже становилось смешно. Я вдруг решила отправиться к парикмахеру.

Дерек считал, что час уже пробил.

– Я очень, очень сожалею. Шинед О’Коннор не стрижется под ноль. Детка моя, ты просто бредишь. Шинед О'Коннор! Да прекрати. Ты вообще читаешь газеты иногда? Прекрати, прошу тебя.

– А что же у нее? Волосы длиной не больше сантиметра? Ты представляешь, как я буду выглядеть с ежиком длиной в сантиметр на голове? Дерек, ты вообще соображаешь?

– Шинед О'Коннор, стриженная налысо… Нет, бедная моя, ты становишься совершеннейшей истеричкой, честное слово. Ну и ну!

Засранец этот Дерек! Маленький гений! Но на сей раз я не могла позволить ему сделать все на свой лад. Лучше умереть! Я выдержала его ироничный, презрительный взгляд, не вступая в дальнейшие объяснения. Что? Сделать такую же стрижку, как у Дженнифер Бреннен? Такую же дерьмовую стрижку, чтобы был виден отвратительный череп, как у этой тощей паршивки? Это мне? Ну нет, я еще не окончательно спятила!

Интересно, а что бы подумал Натан?

– Ты опоздала, – сказал он мне, – черт! Мы опять придем последними!

Он был не в лучшем расположении духа. Резким движением он опустил манжет рубашки на часы, удостоверившись, что я увидела, который час. Чистое безумие, отметим и скобках. У меня на счету в банке вот уже два месяца пусто. А я как раз хотела обсудить, как сильно мне разрешат залезть в минус.

Брифинг тянулся больше часа. Он весь был посвящен Бренненам. Жуткая нудятина про отношения отца и дочери Бреннен. Гудение двух огромных вентиляторов – кондиционер планировалось установить к 2050 году, и то при хорошем раскладе, – наводило такую смертельную скуку, что я постоянно зевала, ерзая на стуле. Я буквально засыпала. Я вертелась и печально улыбалась направо и налево, начальству, полицейским в штатском и в форме, типу, менявшему бутыли с водой в холле, глупо улыбалась, глядя в сторону выхода, на фоторобот на стене, на зарешеченное окно, на что ни попадя, пока в воздухе разливался этот… нет, не скучный, архинудный рассказ о Бренненах, обо всей этой галактике Бренненов. А также обо всех мерах предосторожности, которые мы должны принять при расследовании этого дела по очевидным причинам, которые незачем разъяснять. По крайней мере, чтобы пройти насквозь эти дебри, выбраться из этого ледникового периода.

Схватившись за горло, закатив глаза, я потянула Натана за рукав, и мы побежали через улицу, в то время как все прочие нашли в себе силы остаться и продолжать обсуждение, ломать голову, передавая друг другу фотографию дочери Бреннена с порочной складочкой около рта.

Мы с Натаном рухнули на диванчик, обтянутый новенькой кожей, заказали прохладительные напитки, и я улыбнулась, вдыхая свежий воздух, струившийся из решетки в потолке. Очень ловко придумано. Супер.

Наконец мы могли обменяться парой-тройкой слов.

– Я помогаю ей обустраиваться на новом месте.

– Ну да, конечно, помогаешь.

– Да, помогаю…

– А в чем, собственно, твоя помощь заключается?

– А я знаю? Ну, надо, например, передвигать мебель. Ей одной не справиться.

– Вот как. И сколько же ты с этим провозишься, со всей этой ерундой? Ну хотя бы приблизительно?

– Трудно сказать.

– О, ну конечно же трудно сказать. Час от часу не легче.

– Честно говоря, сказать невозможно. Ведь речь идет о Крис, а не о какой-то девчонке, снятой на углу. Надеюсь, ты понимаешь разницу, да? Надеюсь, ты не сваливаешь всех в одну кучу. У себя в голове.

Ну разумеется, это я несу чепуху. Мало того, я еще, должно быть, и ненормальная. Я, видите ли, вижу повсюду зло. Вероятно, у меня немного ум за разум зашел. Я, понимаете ли, принадлежу к разряду женщин, вечно воображающих невесть что! Я посмотрела ему прямо в глаза и сказала, что жду продолжения. Как это какого продолжения? Знаете, какой у него в запасе коронный удар, реплика, разящая наповал? Уверяю вас, она стоит того, чтобы ее услышать! Такое не каждый день услышишь.

– У тебя ведь и с Фрэнком так. В точности. Ты же сама видишь, что это одно и то же.

Видали?

Я предпочла встать, взяла свой бокал и отправилась в бар.

А потом Натану вдруг потребовался шофер. У бедняжки так болело колено, что он не мог сам вести машину.

Мы проезжали через китайский квартал, и я остановилась купить риса с шафраном и кусочки цыпленка на вертеле. Его любимые. А на десерт… знаю, что мне не стоило ничего брать, но продавец-китаец по имени И буквально заставил меня взять немного липкой нуги, обсыпанной кунжутом, когда я ему сказала, что у меня нервы натянуты до предела.

– Просто ты как будто ослепла. Твои мрачные подозрения насчет Крис заставили тебя забыть – я был о тебе лучшего мнения, кстати, – что она была знакома с дочерью Бреннена. Ты меня слышишь? Крис ее знала, понимаешь?

– «Дочь Бреннена»? Уже не «Дженнифер»?

– Послушай, пока ты тут выдумываешь всякую чушь, чтобы себе сделать побольнее, потому что тебе это в кайф, пока ты сидишь и углу, куда сама себя загнала, и скрипишь зубами с утра до вечера, я-то не развлекаюсь, в отличие от тебя. Пока ты все запутываешь, я, не в пример тебе, помню, что у меня есть работа. Не то что ты.

Натан держал в руке наполовину опустевший вертел так, что тот упирался мне в грудь. Он перил в то, что говорил. А ведь мои показатели были вдвое лучше, чем его. Мои качественные рапорты часто ставили в пример за точность и ясность изложения, а ведь я не проводила за их составлением по три часа в стенаниях, как большинство других. Я стреляла лучше него. Я знала, что некоторые готовы драться, чтобы заполучить меня и напарницы. В отличие от него. Я хочу сказать, что никто не стал бы драться, чтобы заполучить в напарники его.

Я вздохнула и засунула ему в рот кубик нуги. На улице какой-то тип опустился на колени прямо посреди залитого солнцем тротуара. На шее у него болталась картонка с надписью; прохожие ловко огибали его.

– Хорошо. Допустим… Допустим, ты проводишь ночи, передвигая мебель. Допустим, если тебе так нравится. Я не верю ни одному слову, но допустим. Так что же рассказала тебе Крис?

– О чем? Что ты имеешь в виду?

Я не отставала от преследуемого, прицепилась к нему намертво. Несмотря на полумрак, я преодолевала все препятствия. Этот парк я знала как свои пять пальцев.

Я пробежала наискосок через спортплощадку и понеслась по центральной аллее, чтобы перерезать ему дорогу прежде, чем он доберется до решетки Западных ворот: ему было достаточно проскользнуть между машинами, чтобы я потеряла его из виду. Я еще поднажала, преодолела холм, который ненавидела всем сердцем, потому что во время моих ежедневных пробежек у меня после него отваливались ноги, а когда земля подмерзала и становилась скользкой, он вообще превращался в маленькую Голгофу. Так вот, добравшись до вершины холма, я тотчас же разглядела этого парня и смогла точно рассчитать, в каком месте наши пути пересекутся. На всякий случай я выхватила пистолет из кобуры.

Когда он увидел, что я несусь на него, как дикий зверь, он резко остановился. Мне показалось, что он побледнел.

Он повернул назад. Я замедлила бег и метнулась влево, чтобы помешать ему броситься и густые заросли. Вообще-то с этим парнем с правиться было довольно легко, бегун он был очень средний, без всякой подготовки, зря тратил силы, ему не хватало выносливости, которая для меня лично – самое важное. Он утомился. Дыхание его стало похоже на хрип.