Орел в песках - Саймон Скэрроу

— Какая?

Катон инстинктивно понизил голос:

— Легат Кассий Лонгин, наместник Сирии.

— А что с ним?

— Нарцисс ему не доверяет.

Макрон рассмеялся.

— Нарцисс не доверяет никому. И, кстати, никто в здравом уме не доверяет ему.

— В любом случае, — продолжил Катон, — похоже, что Кассий Лонгин связан с теми кругами в Риме, которые противостоят императору.

Флориан поднял глаза.

— Ты говоришь о мерзавцах, которые называют себя либераторами?

— Конечно, — невесело усмехнулся Катон. — Один из них попался Нарциссу в начале года. Перед смертью он назвал несколько имен, среди них — Лонгина.

Флориан нахмурился.

— Мои источники в Антиохии ничего не сообщали о Лонгине. Ничего подозрительного. Я встречался с ним несколько раз. Честно говоря, слабо верится. Он чересчур осторожен, чтобы выступить самостоятельно.

Макрон улыбнулся.

— Кто угодно поверит в свои силы, имея под своим началом три, а тем более — четыре легиона. Такая мощь любого толкнет на подвиги.

— Однако не любого повернет против целой империи, — возразил Флориан.

Катон кивнул.

— Верно — в нашей ситуации. А вдруг императору придется усилить область новыми легионами? Чтобы не только противостоять парфянской угрозе, но и подавить мятеж здесь, в Иудее?

— У нас нет никакого мятежа!

— Пока нет. Зато есть множество зловещих признаков — ты и сам об этом докладывал. Для начала бунта нужно немногое. Что было, когда Калигула велел поставить свою статую в Иерусалиме? Если бы его не убили еще до начала работ, все местные восстали бы против Рима. Сколько легионов потребовалось бы, чтобы подавить восстание? Еще три? Или четыре? Вдобавок к сирийским легионам получилось бы, по крайней мере, семь. Имея в руках такие силы, любой задумался бы о притязаниях на трон. Разве нет?

Последовало долгое молчание — Флориан обдумывал слова Катона и потом взглянул прямо в глаза молодого центуриона:

— Ты полагаешь, Лонгин в самом деле спровоцирует такой мятеж? Чтобы получить в свое распоряжение новые легионы?

Катон пожал плечами.

— Может, да. Может, нет. Я не знаю. Скажем так: этих рассуждений хватило Нарциссу, чтобы прислать нас сюда для расследования.

— Глупость какая! Мятеж приведет к гибели тысяч… десятков тысяч людей! Если Лонгин двинет легионы на Рим, то восточные провинции останутся беззащитными.

— И парфяне объявятся тут в мгновение ока, — хмыкнул Макрон и тут же, извиняясь, поднял вверх руки, когда оба собеседника повернулись к нему с сердитым выражением.

Катон откашлялся.

— Верно. Но Лонгин играл бы по высшей ставке. И охотно пожертвовал бы восточными провинциями, если бы мог стать императором.

— Если бы он хотел этого, — ответил Флориан. — Честно говоря, это очень большое «если».

— Да, — согласился Катон. — Однако и такую возможность надо рассматривать всерьез. Нарцисс не желает рисковать.

— Прошу прощения, мой юный друг, Нарцисс каждой тени пугается.

Катон пожал плечами.

— От Лонгина можно ждать всего.

— Пока нет мятежа, он не получит легионы, а без легионов он ничего не сможет сделать.

— Значит, ему нужен мятеж. И, весьма кстати для Лонгина, здесь, в Иудее, есть некто, кто поклялся поднять восстание.

— Ты о ком?

— Есть здесь такой Баннус Ханаанский. Наверняка ты о нем слышал.

— Конечно. Мелкий бандит. Обосновался в горах к востоку от реки Иордан. Нападает на селения и путников в долине, а изредка — на богатые имения и на караваны, идущие в Декаполис. Но он не представляет серьезной угрозы.

— Правда?

— У него несколько сот последователей: плохо вооруженные горцы и те, кто скрывается от иерусалимских властей.

— И все же, по твоим последним отчетам, его силы растут, нападения становятся наглее, и он даже заявил, что является своего рода богоизбранным вождем… — Катон нахмурился. — Как они говорят?

— Мессия, — ответил Флориан. — Так их называют местные. Каждые несколько лет какой-нибудь ненормальный объявляет себя помазанником божьим, призванным освободить Иудею от власти Рима, а заодно — завоевать мир.

Макрон покачал головой.

— Этот Баннус, похоже, не промах.

— Не только он. Почти все ему подобные, — ответил Флориан. — Они на несколько месяцев собирают вокруг себя горстку головорезов, и приходится посылать кавалерию из Кесарии — срубить десяток голов, распять главарей. Приспешники быстро разбегаются, и остается мелочь — горстка антиримских фанатиков и их тактика устрашения.

— Да, мы видели, — сказал Макрон. — Ничего себе — мелочь!

— К этому привыкаешь, — махнул рукой Флориан. — Такое происходит сплошь и рядом. Они часто выступают самостоятельно, против тех, кого обвиняют в сотрудничестве с Римом. Обычно это быстрое убийство на улице, но если к цели трудно подобраться, сикарии не брезгуют и услугами смертников.

— Проклятье, — пробормотал Макрон. — Смертники. Что еще за бред?

Флориан пожал плечами.

— Доведи людей до отчаяния — и неизвестно, на что они пойдут. Поживете тут несколько месяцев — поймете, о чем я.

— Я уже готов убраться из этой провинции.

— Все в свое время, — слегка улыбнулся Катон. — Насчет Баннуса. Ты сказал, он действует на том берегу Иордана.

— Так.

— Рядом с фортом в Бушире?

— Да, а что?

— Это форт, где расположена Вторая Иллирийская когорта, под командой префекта Скрофы?

— Да. Так что из того?

— По нашей легенде, мы посланы в помощь Скрофе. Макрон должен принять командование когортой, а я — его заместитель.

Флориан нахмурился.

— Зачем? Что это даст?

— Как я понимаю, префект Скрофа назначен прямым приказом Лонгина.

— Верно. Его прислали из Антиохии. Но тут нет ничего необычного. Иногда нужен новый командир, а с Римом связываться нет времени.

— Кстати, что случилось с предыдущим?

— Убит. В засаде — он вел патруль в горах. Так написал в докладе его адъютант.

— Прекрасно, — улыбнулся Катон. — Но то, что именно имя этого адъютанта назвал Нарциссу человек, который назвал и Лонгина, на мой взгляд, весьма странно — как минимум.

Флориан на мгновение замер.

— Ты шутишь?

— Куда уж серьезнее.

— Но при чем тут Лонгин?

Макрон улыбнулся.

— Это мы и приехали выяснить.

Центурион Флориан позвал ординарца и приказал принести вина.

— Кажется, мне лучше принять чего покрепче. Вы двое начинаете меня пугать. И явно не все рассказали.

Макрон и Катон переглянулись, и Макрон согласно кивнул.

— Давай. Ты знаешь всю подоплеку лучше меня.

Глава 3

Катон помедлил, собираясь с мыслями, прежде чем начать рассказывать Флориану о встрече с Нарциссом в императорском дворце почти три месяца назад — в конце марта. До этого Макрон и Катон муштровали рекрутов для городских когорт — подразделений, обеспечивающих порядок на улицах Рима. В рекруты попадали те, кому не суждено попасть в легионы, и два центуриона выбивались из сил, приводя новобранцев в форму. Это было неблагодарное занятие. Вызов к секретарю императора наполнил Катона дурными предчувствиями, хотя он изо всех сил стремился вернуться на активную службу.

Последняя операция, которую поручил им Нарцисс, оказалась почти самоубийственной — похитить жизненно важные для безопасности империи свитки, захваченные шайкой пиратов, промышлявших у иллирийских берегов. Свитки Сивиллы пополнили коллекцию священных пророчеств, в которых, как полагали, содержится описание будущего Рима и его окончательной судьбы. Естественно, Нарцисс, верный помощник императора, не мог не наложить руку на такое сокровище ради спасения своего хозяина и империи, которой он служил. Катона и Макрона отправили обучать рекрутов в качестве «награды» за то, что успешно нашли свитки и в сохранности передали их в руки секретаря императора. Когда гонец Нарцисса появился в казармах, Макрон был в отпуске, поэтому Катон отправился во дворец один — в сумерках, сгущающихся над мрачными стенами и закопченными крышами города.

Над Римом бушевала весенняя гроза. В дворцовом комплексе Катона провели в покои секретаря императора, где опрятный служащий принял у центуриона промокший плащ и провел в кабинет. Катон пересек комнату и сел в кресло, которое ему указал Нарцисс. За спиной секретаря императора через застекленное окно открывался размытый вид на город. По небу неслись черные тучи, непрестанно освещаемые ослепительными вспышками молний, от которых город на мгновение замирал белой картинкой, затем видение пропадало, и Рим снова погружался во мрак.

— Надеюсь, отдохнули? — с напускной заботливостью спросил Нарцисс. — Прошло несколько месяцев после операции против пиратов.

— Я в форме, — осторожно ответил Катон. — Готов вернуться к активной службе. И Макрон тоже.