Пламя Десяти - Рия Райд

Ваше высочество, – положив руки на плечи Кристиана, Зара осторожно направила его в сторону двери. – Все уже ждут.

Однако ни Кристиан, ни операционка не успели сделать и шагу, как двери комнаты распахнулись и на пороге появилась взволнованная Джорджиана. Воздух заполнился цитрусовым ароматом ее духов, а атласная юбка черного платья разлетелась по полу, едва она оказалась на коленях перед Кристианом и перехватила его за запястья.

– Куда вы собрались? – спросила она у Зары. – Кто отдал приказ?!

– Разве Его высочеству не положено быть на церемонии? – отозвалась операционка.

– Кристиан никуда не пойдет! Он останется здесь.

– Останусь здесь? – переспросил Кристиан, подняв на мать красные глаза. – Но я не хочу. Ты обещала, что я смогу пойти. Пойти и…

Увидеть папу, хотел сказать Кристиан, но слова не лезли из горла. Там были только слезы, что вновь начинали подниматься откуда-то из глубины. Все эти дни, с самого момента смерти Александра Диспенсера, Джорджиана не подпускала к нему Кристиана, обещая, что он сможет попрощаться с отцом в день похорон.

– Милый, – Джорджиана подалась вперед и нежно коснулась рукой его щеки. – Прости меня, но это слишком опасно. Ты должен оставаться здесь. Церемония будет проходить в сквере. – Она слегка кивнула головой в сторону окна. – Ты сможешь наблюдать за ней отсюда. Но идти со мной тебе нельзя.

Чувствуя, как внутри все клокочет от обиды и боли, Кристиан сжал кулаки.

– А Эми? – спросил он. – Эми будет там?

– Да, – отрешенно кивнула Джорджиана. – Пожалуйста, не спрашивай меня почему. Ты уже взрослый и все понимаешь. Мы говорили об этом много раз.

Кристиан и правда понимал. В отличие от него, Эмилия была нормальной. По ночам она не сводила с ума криками всю резиденцию, из раза в раз не видела во снах, как тысячи людей погибают в муках, моля о помощи. Эмилия не заставляла предметы парить в воздухе и не представляла угрозы для всех, кто был рядом. В отличие от него, Эмилия никогда никого не убивала.

Поднявшись на ноги, Джорджиана быстро разгладила платье и, в последний раз посмотрев на Кристиана, направилась к двери. Ее лицо вновь скрылось за бездушной маской. Кристиан знал, что такой мать была не всегда – лишь последние полгода, с того самого момента, как в нем пробудились силы и она была вынуждена ежедневно скрывать их от всего мира.

Задать вопрос, который последние пару дней не выходил у него из головы, Кристиан решился лишь тогда, когда Джорджиана была уже одной ногой за порогом.

– Нейк убил папу, потому что из-за меня погибла Татьяна?

Плечи Джорджианы дернулись. Когда она обернулась, в ее глазах стояли слезы, однако голос резал воздух острее любого лезвия.

– Не смей больше никогда говорить об этом, Кристиан. Ты меня слышишь? Татьяна Брей умерла, потому что старая люстра сорвалась с петель. Это был несчастный случай.

После ухода матери Кристиан простоял у огромного панорамного окна около получаса, наблюдая, как длинная траурная процессия заполняет сквер. Ни один торжественный прием у них в резиденции еще никогда не собирал столько народу. Тысячи людей в черном на фоне заснеженной округи с высоты двадцатого этажа казались Кристиану мелкими букашками, но даже отсюда он не видел им конца. Гости все прибывали и прибывали. Корабли по-прежнему пытались совершить посадку, но впервые на посадочной площадке закончилось место. Судна кружили в воздухе над нескончаемой толпой в ожидании, пока стража резиденции решит эту проблему. Похороны императора Кристанской империи не посмела бы пропустить ни одна семья лиделиума.

«Где же вы все были раньше, – с отвращением думал Кристиан. – Где же вы все были, когда он еще был жив?»

Кристиан стоял у окна, делая вид, что по-прежнему внимательно наблюдает за процессией, и лишь изредка бросал косые взгляды в сторону Зары и других операционок. Если чему он и научился за последние месяцы – так это терпению. Рано или поздно кошмары отступят, оставив его измученное сознание, силы ослабнут, все предметы, парящие в воздухе, вернутся на место, а враг неизменно допустит ошибку. Нужно просто дождаться. Так Кристиан и поступил. Едва внимание Зары было отвлечено, он мигом выскочил за дверь и захлопнул ее с другой стороны. Оказавшись в холле, Кристиан бросил отчаянный взгляд в сторону высокого шкафа. Последние полгода он редко пытался использовать свои способности по собственному желанию, как правило, они заставали его врасплох. И все же иногда он пробовал тренироваться. Он давно заметил, что, если очень захотеть… Кристиан закрыл глаза и, зажмурившись, резко махнул рукой от шкафа в сторону двери. В тот же момент словно по команде тот метнулся из другого конца комнаты и с грохотом ударился о дверь, перекрыв проход.

Сердце Кристиана подпрыгнуло в груди. Получилось! Он знал, что надолго даже такая махина не остановит операционок, однако это точно поможет выиграть ему время. Подскочив на месте, Кристиан последний раз взволнованно оглянулся на дверь и бросился к выходу.

Едва он оказался на улице, его обдало морозным воздухом. Длинная процессия прибывающих гостей все еще двигалась мимо резиденции в сторону сквера, где должна была пройти церемония прощания. Где-то там, в самом начале, был его отец. Чувствуя, как сердце бешено колотится в груди, Кристиан бросился прямо в гущу толпы, яростно расталкивая неспешных джентльменов и путаясь в густых юбках дам. Из-за невысокого роста за широкими спинами Кристиан едва различал просветы снежного неба. Его белизна слепила глаза, резко контрастируя с черными нарядами гостей.

За последние полгода Кристиан узнал, что способен заставить вещи делать то, чего они делать не должны. Вазы, посуда, зеркала и люстры бились сами по себе. Комоды и консоли то и дело парили в воздухе. Кровати, шкафы и более массивная мебель периодически перемещались из одного конца комнаты в другой. Кристиан медленно привыкал к телекинезу, а еще никак не мог перестать думать: что, если это не все? Вдруг воздействовать силой мысли он способен не только на неодушевленные предметы? Возможно, он еще может вернуть отца, если мысленно прикажет ему подняться и тот выполнит просьбу… Эфемерная надежда медленно разгоралась в его душе. Он знал, что не простит себя, если не попытается.

Проталкиваясь вперед, Кристиан полностью погрузился в свой план. Он уже почти добрался до начала процессии, как вдруг, не рассчитав силы, слишком резко пихнул очередную незнакомку, что двигалась слева от него.

– Простите, мисс, – пробормотал он на ходу и хотел уже как можно скорее протиснуться дальше, но просвет между ближайшими спинами исчез слишком быстро.

Девушка обернулась, непроизвольно встряхнув густой копной огненно-рыжих волос. Маленькую траурную шляпку она держала в руке, и крупные хлопья снега одно за другим ложились на ее локоны. Среди черных одежд и бледных лиц вокруг они смотрелись как необузданное пламя.

– Мне правда жаль, мисс, – машинально повторил Кристиан, но незнакомка этого будто даже не расслышала. Ее взволнованный взгляд скользнул где-то поверх него.

– Ты потерялся? – вдруг приглушенно спросила она. – Не переживай, уверена, твои родители где-то здесь. Я могу помочь…

Кристиан нахмурился. Только этого ему не хватало. Его задачей как раз было пробраться через толпу, не попавшись на глаза матери.

– Мне не нужна помощь.

Незнакомка