Похороненный дневник - Д. М. Пулли

Уэйн вцепился в локоть Джасперу и оттащил кузена на несколько футов назад. То, что случилось потом, произошло до того быстро, что Джаспер не осознал всего сразу. Дядя Лео опрокинул полкоробки соли на открытую рану Роя, и тот завизжал вдвое громче прежнего. Одним махом дядя сорвал с оскопленного хряка веревки и перескочил через ограду. Отчаянно крича и брыкаясь, свинья заметалась в загоне.

— Сделал дело и беги наутек. К нему сейчас подойти — все равно что осиное гнездо палкой ворошить. Сейчас наш Рой зол как черт, — объяснил дядя Лео, отряхивая солому с коленей. Он ополоснул окровавленный нож в ведре с водой, прежде чем вернуть его на стену.

Джаспер во все глаза глядел, как несчастный хряк, неуклюже подскакивая, с истошным визгом кружит по загону.

— У него… он поправится?

— Ну конечно! К ужину будет в полном порядке… Кстати, держи-ка, — сказал дядя Лео и протянул Джасперу носовой платок в красных подтеках. В платке было завернуто нечто размером с грейпфрут. — Бегом на кухню, отдай их своей тете.

Когда Джаспер понял, что ему вручают, у него челюсть отвисла.

— Тут тебе ферма, парень, а не зоосад. У нас ничего не пропадает зря, не то что в вашем ненаглядном городе. Держи давай, — дядя Лео ухватил Джаспера за ладонь и заставил забрать платок в пятнах крови вместе с еще теплым содержимым. Усмехаясь, он хлопнул племянника по плечу:

— Будешь держать уши по ветру, а рот на замке, и мы еще успеем, пожалуй, сладить из тебя настоящего фермера.

Джаспер еле выдавил улыбку в ответ.

Глава 3

Детские годы в родительском доме — вы назвали бы их счастливыми?

— Где тебя носило? — раздалось за прикрытой дверью спальни Джаспера. Отцовский голос.

— Не смей говорить со мной в таком тоне! — крикнула мама в ответ. — Мне пришлось выйти в чужую смену.

— Я искал на молокозаводе, Алтея. Живо отвечай, где была!

— По-твоему, я вечно торчу в чертовой конторе? — Громко хлопнула дверца кухонного шкафчика. Что-то забулькало, наливаясь в бокал. — Каждый раз одно и то же! Мы обязаны это обсуждать? Ты же знаешь, Галатас постоянно отправляет меня с поручениями. Мне пришлось сбегать на склад.

— Это еще зачем? Почему он придумывает тебе эти поручения, а?

Мама вздохнула:

— Потому, что я хорошо работаю. Неужели так трудно в это поверить?

— А я скажу почему! Мне не нравится, как этот тип на тебя смотрит!

— Не говори чепухи.

— Я ему не доверяю, Алтея! Ходит слушок, будто в этой его конторе крутится еще кое-что, помимо бумажек с цифрами.

— Боже, Уэндел! Опять ты со своими сплетнями. Передай ребятам на заводе, чтобы не совали свои чертовы носы куда ни попадя! На складе ничего нет, кроме масла и сливок. Ясно тебе?

Повисла тяжелая пауза. Когда отец заговорил снова, в его голосе звучало поражение:

— Сколько еще вечеров Джаспер просидит здесь, всеми брошенный?

— Никто его не бросал… Он был внизу, с миссис Карбо. — Стук бокала о столешницу. — Терпеть не могу, когда ты так говоришь. Я бы с радостью побыла дома с сыном, но что я тогда скажу своему боссу?

— Одно лишь слово: «нет».

— Как я могу взять и сказать Галатасу «нет», сам подумай? И еще… нам нужны деньги.

Отец Джаспера испустил долгий свистящий вздох; его голос прозвучал почти неслышно:

— Дело не только в деньгах. Я не… не могу вот так жить.

Входная дверь их квартиры отворилась, щелкнул замок.

От этого негромкого звука внутри у Джаспера сделалось совсем пусто. Он хотел было крикнуть вслед: «Папа! Не уходи!»

Но не успел и рта раскрыть, как уже падал в глубокий черный колодец.

ПАПА!

Дернувшись, Джаспер проснулся. Сердце колотилось о ребра, и лишь после нескольких судорожных вдохов он сообразил, куда приземлился. Он был в маленькой кровати Уэйна, за тонкой занавеской. Выдохнул с облегчением. И сразу понял, что обмочил пижаму.

Только не это! Он выпрыгнул из постели, больно стукнувшись локтем об угол небольшого комода у окна. Тихо охнул и вгляделся в лицо Уэйна. Всхрапнув, мальчик постарше перевернулся на другой бок. Единственным звуком в спальне были его дыхание и ветер, свистящий в ветвях деревьев снаружи. Тонкой полосой на востоке, за волнистым стеклом окна, начинало светлеть небо. Уже скоро проснутся все остальные.

Джаспер ощупал одеяло и простыню, где только что лежал: всего одно маленькое пятнышко влаги. Он накрыл его своей подушкой. Нужно будет попробовать замыть простыню потом, когда никто не увидит. Джаспер стянул с себя пижамные брючки и вытер ими ноги. Нельзя, чтобы Уэйн узнал о том, что произошло! Джаспер предпочел бы умереть, чем дать двоюродному брату повод считать его несмышленым младенцем. В импровизированной спальне едва хватало места повернуться: отгороженный занавеской угол был не длиннее кровати и чуть шире матраса и комода рядом, где хранилась одежда Уэйна. Чемодан Джаспера расположился сверху.

В курятнике заголосил петух: времени почти не оставалось. Джаспер забросил пропитанные мочой, свернутые комком брюки под кровать и вытянул из чемодана последнюю чистую пару трусов. Тихонько прикрыл крышку, глотая подступившие слезы. Он уже и не помнил, когда с ним в последний раз приключалась такая оказия. Кинул сердитый взгляд вниз, на жалкий орган, который так его подвел. В памяти возник образ рассекаемых надвое яиц бедняги Роя; сразу накатил приступ тошноты.

Джаспер как раз бормотал про себя молитву о том, чтобы ему больше никогда не пришлось переживать подобное в своей жизни, когда дверь хижины потряс чей-то стук.

— Лео? Лео, ты здесь? — прогремел голос.

Стук перерос в тяжелые удары.

— Придержи коней, — буркнул дядя Джаспера в ответ. Под его шаркающими шагами скрипнули половицы. По другую сторону занавески приоткрылась входная дверь. — И тебе доброе, Уэндел. Что, позабыл дома свои хорошие манеры?

Доски пола затрещали под сердитой поступью отца Джаспера.

— Хватит зря болтать, Лео. Где она?

— Полегче, Уэн. Пойдем-ка лучше на двор.

Дверь хижины захлопнулась. Полуголый Джаспер так и стоял за занавеской, сжимая в руке штаны и вглядываясь в рассветную полумглу. Папа даже не бросился его искать, но сердце Джаспера все равно запело. «Он приехал забрать меня домой!» За всю свою жизнь Джаспер никогда еще не испытывал такой тоски по дому. Он натянул штаны и пробрался в кухню. За передним окном, у видавшего виды грузовика, стояли двое мужчин. Джаспер с недоумением разглядывал странный автомобиль: у его родителей имелся только «Шеви», и мама уехала как раз на нем. Отец был одет в синюю