Подарить жизнь - Элис По

Вы скажете, почему я питаю такую ненависть к подруге матери и ни слова не говорю о поведении отца? Давайте будем честными и перестанем цеплять венец святости на всякую мало-мальски приличную бабу. Что бы ни говорили психологи и философы, женщина – первопричина, начало. И это не оттого, чтобы мужикам было легче придумывать оправдания, даже природа доказывает это, если мы сами начинаем свой путь из женского нутра. Всем ведь без разбору хочется возложить шапку ответственности на крепкую мужскую голову, между тем как истинным источником решения является всё та же пресловутая женщина. Она и только она решает, будет ли этой ночью секс, ребёнок через девять месяцев или сегодняшний обед. Вы никогда не задумывались о том, что иногда мужчины изменяют своим жёнам только потому, что им всегда найдётся с кем изменить? То-то же…

«Нужно будет рассказать Эдварду о сне. Интересно, придётся ли он ему по вкусу» – подумал я следующим утром. Довольно часто мы с доктором Мерцем пускались в долгие споры о женщинах, ответственности и прочей белиберде, которой они наводняют всё происходящее. Чертовски умный, он будто чувствуя, мой интерес к этой теме, всякий раз подкидывал дровишек к тлеющим углям моего пыла. Официально он был моим психоаналитиком. Только не подумайте, что я, как закоренелый неврастеник, регулярно ходил к нему вправлять мозги. Обзавёлся я им случайно. Как-то раз у нас с Джеффом зашёл разговор о психологической составляющей нашего общества и, как следствие, об индустрии психологии. Я, как агрессивный противник копания чужих ручонок в своём мозгу, настаивал на бесполезности и ненужности походов к психологам «нормальных» в общепринятом понятии людей. К тому же, никто ни разу не задумывался, почему же при всей своей чудодейственности методов, психологи «лечат» своих подопечных на протяжении многих лет? Джеффри наоборот доказывал мне, что всё-таки есть специалисты с недюжинным умом и индивидуальным подходом к каждому.

– Пожалуй, были. Если ты о Фрейде, Юнге или Ясперсе, то вынужден тебя разочаровать, они давно слегли в могилу, – отмахивался я.

– Хорошо, предлагаю пари, – его глаза лукаво заблестели, будто закапанные рыбьим жиром, – ты сходишь на один сеанс к доктору Мерцу, и, если ты увидишь в нём некомпетентного вымогателя, шарлатана, я никогда больше не вернусь к этому разговору.

Имея слабость ко всякого рода спорам, я не мог не пойти. Кабинет, больше походивший на декорации средневековой библиотеки и мужичок со старомодными подтяжками вкупе с такими же усами окунали в эпоху Ницше. Меня позабавили его манеры, трубка с курительным табаком и круглые очки, никогда не разлучавшиеся с прямым точеным носом. Но, забавило это, видимо, только меня. Материализовав для себя отдельную реальность, этот неоклассический фрик чувствовал себя абсолютно комфортно и уверенно. Постепенно и я, приспособившись к новому измерению, во время визитов к нему представлял себя Ватсоном в гостях у Холмса. Так называемые сеансы больше походили на интеллектуальные дуэли, только вместо пуль Мерц метал в меня свой хитрый взгляд в попытках разгадать суть происходящего в моём сознании, а я как щитом прикрывался неопределёнными ответами, иногда всё же оставляя ему подсказки. Я путал карты, водил его по ложному следу, но раз за разом он оказывался почти у цели. С самого начала я заявил, что выкладывать всю подноготную на стол не собираюсь, а хочу услышать его экспертное мнение по поводу моего душевного дисбаланса. Ему предложение понравилось, он уверенно объявил, что за пять сеансов разберёт меня как дом по кирпичикам. Представляю, как он ждал нашей предпоследней встречи через неделю.

Будни выдались спокойными и рутинными. Подходил вечер пятницы, которого как никто ждали все работники Брамптона. Вот так всегда. Люди вечно чего-то ждут, ждут, когда закончат школу, ждут, когда пройдет дождь, чтобы пойти на прогулку… Ждут, вместо того, чтобы ценить каждый момент. И я, собственно говоря, вот уже с полчаса занимался тем же самым. Перекусив дома пельменями, я быстро искупался и приехал к Джефу. Мы решили немного повеселиться в одном из местных пабов. Он жил на Элиот-Стрит в уютной двухкомнатной квартирке, больше походившей на музей, чем на жилище среднестатистического канадца. Обилие животных принтов, дерева и этнических статуэток отражали любовь хозяина к африканской тематике. Сидя в плетеном кресле из ротанга, я пил крепкий кофе и посмеивался над другом.

– Слушай, Джеф, ты выбираешь что надеть как школьница на свое первое свидание!

Мне кажется, он перемерил уже с полсотни рубашек и брюк.

– Конечно, это тебе со своим шикарным телом не надо париться, что надеть! – его взгляд укоризненно упал на мой рельеф, скрытый под тонким трикотажем зеленого поло, – А я хочу выбрать то, в чем мне будет наиболее комфортно.

– Ни одна девушка не выдержит, что ее парень собирается дольше нее самой, – похоже, я погорячился, подняв одну из болезненных тем. Зато, Джеф наконец остановил свой выбор на рубашке в клетку и темных джинсах.

– Вчера звонила Рафаэль…, – в комнате повеяло тухлым настроением.

– Что она хотела? – я поставил опустевшую чашку на стол, внимательно слушая.

– Сказала, что скучает.

– Надо же! А не по тому ли она тебя бросила, что заскучала в ваших отношениях?

Только Бог знает, что нужно этим женщинам! С детства забивают себе голову нелепыми розовыми соплями, а потом ждут от мужчины вечного праздника. Так не бывает.

– И что ты? Надеюсь, не принял ее с распростертыми объятиями обратно?

– Нет, послал ее к черту, как ты и сказал.

– Молодчина! Пускай еще помучается.

– Стиффлер, но это ведь жестоко. Ты вообще когда-нибудь задумывался о женском внутреннем мире?

– Если ты о влагалище, то безусловно. Главное, чтобы там отсутствовали такие элементы как триппер или сифилис.

– Ладно, пойдём чёртом пошляк! Все девчонки города ждут нас».

Выбор пал на «Грэйдон Паб», отличное местечко для того, чтобы расслабиться и хорошо провести время. Мне нравился интерьер, в котором он был выполнен. Перевернутые стулья, светильники и велосипеды, свисающие с потолка, делали его непохожим на остальные. По середине виднелась небольшая сцена, по выходным здесь давали концерты местные восходящие поп и рок звезды. Расположившись за барной стойкой, мы взяли по стакану виски, поглядывая по сторонам. Девушек было предостаточно, мне приглянулась хрупкая блондинка. Она явно чувствовала себя не в своей тарелке и мялась у стены.

– Эй, Джеф! Смотри какая симпотяжка стоит напротив в углу. Она кажется одна и ждет твоего внимания, -я подтолкнул горе-любовника локтем, призывая к действию.

– Ты думаешь? -тот неуверенно посмотрел в мою сторону.

– Да! Подойди к ней, предложи выпить. Готов поспорить, она не откажется!

На самом деле Джефри высокий и курчавый был не так уж плох собой, излишняя самокритика вот, что не давало ему раскрыться в полной мере. Смакуя уже вторую порцию виски, я наблюдал, как друг, угостив даму коктейлем, о чем-то оживленно болтает с ней. «Он не так безнадежен» – подумал я, улыбнувшись своему отражению в зеркальной стене паба. Шел первый час ночи, когда ко мне подсела разукрашенная брюнетка с коротко стрижеными волосами. Одета она была настолько вызывающе, что еще немного и можно было увидеть кружевное начало ее чулок. Агрессивности образу добавлял корсет, стиснувший большую грудь, и ярко красная помада вкупе с наклеенными ресницами. Ее шевелюра при более тщательном рассмотрении оказалась дешевым и не очень качественным париком. Поначалу я делал вид, что не замечаю ее, это вынудило заговорить незнакомку первой:

– Привет! Как дела? Что пьешь?

Такой наглости я еще не видел, а новоиспеченная знакомая, видимо, и не подозревала об этом понятии.

– Виски, -ответил я, игнорируя первый вопрос.

– Угостишь прекрасную леди? -она запустила руку в свои искусственные волосы.

– А почему бы нет, – подумал я, глядя на ее до неприличия короткую глянцевую юбку. Я не занимался сексом почти неделю и мой дракон с радостью был готов изрыгать языки пламени.

– Что будешь пить?

– Давай текилу. Кстати, меня зовут Ким, – она пододвинулась поближе, – А как тебя? Хотя, нет, не называй свое имя. Пусть ты будешь сегодня мистером Загадкой. И со словами:

– Ну что, за тебя, прекрасный незнакомец! – девушка опустошила рюмку, закусив лаймом. Я не стал возражать, к чему ей знать имя, которое вряд ли вспомнит на следующее утро. Она пила с такой жадностью, с какой голодный поедает свой бургер. Но, в отличии от голодного, ее ненасытность было не утолить.

– Эй, не налегай так сильно! – перспектива провести остаток ночи с неподвижным бревном меня мало привлекала. После рюмок десяти ее лицо расцвело в блаженной улыбке, а душа, по всему видимому, захотела танцев. Ким начала зазывно крутить бедрами, стоя передо мной. Я почувствовал, что ее ряды уже были готовы принять моего воина. Махнув рукой, я подозвал к себе Джефа с другой стороны паба.