Тяжесть венца - Вилар Симона

Наконец королева заговорила, как обычно неторопливо, чуть растягивая слова.

– Мы не всегда были в добрых отношениях, Дик, не всегда ладили. Однако сейчас у нас появился общий недруг. Я говорю об известном возмутителе покоя герцоге Кларенсе. Ради блага королевской семьи и династии мы с вами должны заключить перемирие. Вы понимаете, о чем я? Я хочу, чтобы мы сообща выступили против Джорджа Кларенса.

Если Ричард и был поначалу обескуражен неожиданным предложением королевы, то уже в следующую секунду оценил все его выгоды.

Их беседа затянулась. Ожидавший мать юный Ричард Грей, чтобы не уснуть, мерил шагами пустынную галерею, примыкающую к кабинету герцога Глостера. Почти все канделябры, кроме одного, висевшего подле высокой двустворчатой двери кабинета, были погашены, и, когда юноша доходил до конца галереи, он оказывался почти в полнейшей тьме, если не считать слабого света луны, проникавшего сквозь частые переплеты готического окна, а когда возвращался, то неподалеку от двери при желтоватом пламени оплывавших свечей видел застывшую, как изваяние, фигуру Джеймса Тирелла. Кроме них, здесь больше никого не было, и Грей дорого бы дал, чтобы получить возможность подслушать у дверей. Но присутствие Черного Человека сковывало. Тирелл стоял не шевелясь, чуть расставив ноги в высоких сапогах и перебросив через плечо полу широкого плаща. Лицо его было скрыто в тени глубоко надвинутого капюшона, но юноша был уверен, что Тирелл внимательно наблюдает за ним.

И все-таки, каждый раз оказываясь у двери, юноша замедлял шаги и напрягал слух.

– Я пришла не за тем, чтобы брать у вас уроки красноречия, Ричард, – говорила королева. – И если я уйду без ответа, вы потеряете в моем лице союзника, тогда как вместе мы могли бы наконец уничтожить Кларенса. Король оберегает его, но мы сумели бы противопоставить Кларенсу парламент, своих сторонников, знать. В одиночку Джордж ни на что не способен, будь он хоть трижды брат короля и трижды богат как Крез.

– Вы предлагаете союз, моя королева, однако не доверяете мне. Неужели вы полагаете, что я поверю, будто вам не известна тайна, с помощью которой Джордж многие годы держит в руках короля?

Глостер прибавил еще что-то, но Ричард Грей уже отошел от двери, а когда вновь приблизился, звучал уже глубокий голос его матери:

– Я не знаю, что в том документе, верьте мне, Ричард. Но пока эта бумага остается у Кларенса, у короля связаны руки. Джордж изо дня в день шантажирует ею моего супруга, утверждая, что если Эдуард предпримет что-либо против него, то прибудет его человек и огласит в парламенте нечто, представляющее угрозу для всей династии Йорков.

– Огласит в парламенте… – задумчиво повторил Глостер. – Значит, человек Джорджа настолько влиятелен, что его могут выслушать первые пэры. К тому же предан Джорджу настолько, что тот не убоялся доверить ему сию бумагу. Если мы установим, кто этот поверенный, – полдела сделано. У вас есть какие-либо соображения на сей счет, Элизабет?

Юный Грей, раздираемый любопытством, невольно застыл у входа, вытянув шею. Внезапно рядом оказался Черный Человек.

– Простите, милорд, но я просил бы вас отойти.

Грей резко повернулся и торопливо прошагал в другой конец галереи. Оттуда сердито оглянулся на Тирелла. Этот вон стоит почти у самой двери. Может, сам же и подслушивает.

Юноша снова двинулся обратно, замедляя шаги, чтобы услышать взволнованный голос матери.

– Анна Невиль? Дочь коронатора Уорвика? Вы отдаете отчет в том, что говорите, Дик?

– Клянусь Всевышним, это так. Наследница Делателя Королей жива. И я намерен жениться на ней, а прежде того – потребовать у короля и парламента половину наследства Уорвика в качестве приданого моей будущей жены. Что же вы молчите, прекрасная Лиз? Я обещал помочь низвергнуть Джорджа – вы должны поддержать меня в вопросе о наследстве Анны. Ведь вы только выиграете от этого, ибо, если Анна Невиль получит земли отца, наш Джордж, заграбаставший все себе, потеряет ровно половину из них. И станет слабее. Не в этом ли мы оба заинтересованы – ослабить Джорджа?

Грей услышал, как мать невесело рассмеялась.

– Увы, Ричард. Ubi mel, ibi fel[8]. И вы рассчитываете, что, если Кларенс из-за Анны Невиль потеряет часть своих владений, именно вы, наместник Севера и констебль Англии, благодаря ее приданому станете первым лордом королевства?

Теперь смеялся Глостер.

– Я всегда был высокого мнения о вашем уме, королева Лиз! Да, вы правы, я возвышусь, но разве отныне я не ваш союзник? И вознесшийся Глостер будет куда более серьезной силой в борьбе с неуязвимым Джорджем Кларенсом.

Юный Грей почти приник к двери, желая услышать слова матери. Он совершенно забыл о Черном Человеке и, лишь когда тот довольно бесцеремонно взял его под руку и увлек в сторону, словно очнулся. Вырвав руку, юноша бешеным взглядом ожег Тирелла. Что позволяет себе этот прислужник! Как смеет он так обращаться с лордом Греем, пасынком короля, единоутробным братом наследника престола?! Но пришлось смолчать. Нельзя, чтобы мать и герцог Глостер узнали, что он подслушивал. К тому же Джеймс Тирелл – человек, заменяющий наместника Севера в Королевском совете, и его не отчитаешь, как зарвавшегося лакея.

Тирелл учтиво поклонился сыну королевы и занял прежнее место у дверей. Грей с оскорбленным видом удалился в дальний конец галереи и уселся на подоконник в нише окна, обхватив руками колени. Несколько раз он с вызовом поглядывал на сэра Джеймса, но тот стоял по-прежнему неподвижно, и невозможно было разглядеть выражение его лица под тенью капюшона.

Грею скоро надоело глядеть на него, и он повернулся к окну. Сквозь мутные ромбы стекол было видно, как тонкий серп луны погружается в мглистые облака. За широкой лентой Темзы поднимались островерхие крыши Саутворка. Грей улыбнулся, вспомнив, как недавно познакомился там с прехорошенькой дочкой пекаря. С тех пор как Джейн Шор стала признанной фавориткой, при дворе считалось хорошим тоном заводить связи с горожанками. Надо вот только почаще выбираться в Саутворк…

Замечтавшись, Грей не заметил, когда заснул. Проснулся от легкого прикосновения руки королевы.

– Риччи! Сын мой, нам пора.

Голос ее звучал немного раздраженно. Грей спросонок едва поспевал за матерью, прихрамывающий герцог не отставал от них.

Над Темзой сгущался туман. Королева осторожно ступила в лодку. Суденышко покачнулось, и юный Грей вынужден был замешкаться. Герцог Глостер протянул ему руку и помог спуститься.

– Вы не должны сердиться на меня, ваше величество, – негромко сказал он королеве. – Я обещаю вам, что Джордж не сможет ничего предъявить парламенту. Я добуду этот документ во что бы то ни стало.

– Я не об этом просила вас, Дик Глостер. Вы должны были настроить против Джорджа северных лордов, а не начинать охоту за…

Она не договорила.

Глостер стоял, опираясь на трость. Грей переводил взгляд с герцога на королеву, ожидая, когда можно будет оттолкнуть лодку от каменных ступеней.

– Мадам, – продолжил Глостер, – я сделаю то, о чем вы просили. Северяне выступят против Кларенса в его северных землях, и во всей Англии не найдется человека, которому захотелось бы вступиться за него. Что бы ни имел Джордж против короля, ему не устоять против всего королевства. Однако и вы должны поддержать меня в вопросе о наследстве Анны Невиль.

Королева молчала, сидя на корме лодки.

– Хорошо, – наконец проговорила она. – Греби, Риччи.

Юноша налег на весла, Глостер пошел за лодкой вдоль последней ступени спускавшейся к воде лестницы.

– У вас красивый сын, Элизабет, – заметил он.

Грей задержал весла над водой, но королева даже не повернулась. Грею показалось, что он видит, как зубы герцога сверкнули в улыбке.

– Кстати, мадам, король, разумеется, поведал вам о гибели сэра Ф'илипа Майсгрейва?

Теперь Элизабет повернулась к нему.

– Нет.

– Увы, это так. Это был мужественный и преданный воин. Но пути Господни неисповедимы. Год назад Майсгрейв погиб при набеге шотландцев. Мне удалось отбить его замок, но, к сожалению, не удалось спасти самого его владельца. Странно, однако, что Эдуард утаил это от вас.