Бегом за неприятностями! - Анна Стриковская

Нет, Марульф неправ. Покушения на свободу и независимость магического сообщества начались как только прежний император умер, оставив власть своей последней жене. Матильда должна была быть регентшей при малолетнем кронпринце, но, не успели увянуть цветы на могиле ее мужа, как она надела корону. А так как дара у нее не было и магов она боялась и ненавидела, то сразу стала наступать на их права. И самой легкой мишенью оказалась Академия.

Он сам, своими руками, заключил соглашение с императором, отдав суверенитет Академии за земли, деньги и возможность распределения молодых магов в государственные структуры. Покойный император соблюдал соглашения и не лез во внутренние дела Академии. А вот его вдова решила навести здесь свои порядки, и подписанный договор, имеющий силу магической клятвы, ей это вполне позволял. Кроме основного договора Марульф имел глупость от имени Академии принести клятву верности лично самой Матильде, и эта клятва связывала его по рукам и ногам. Он несколько раз советовался с профессором магического законодательства и права по поводу очередного требования Матильды. и каждый раз получал ответ, что сделать ничего нельзя, нужно выполнить приказ императрицы. Правда, при подписании Омерз твердил другое… Но когда это было… Ныне факты говорят сами за себя.

А Матильда с каждым днем все больше наступает на права магического сообщества.

В прошлом году она велела уволить преподавателя, который ей недостаточно низко поклонился. Затем отклонила перевод мага из провинции в столицу. Не позволила запечатать дар одного знатного бездельника и недоучки, по мнению ректора опасного для общества, наоборот, приблизила его к себе. Было еще много подобных случаев, мелких, чтобы на них обращать внимание. Марульф и не обращал, делал все в угоду Матильде, чтобы отвязалась, но, похоже, это было ошибкой. Императрица, не встречая должного отпора, распоясалась.

Сейчас гадюка решила уничтожить уникальный дар студентки убогим распределением. Что может предложить государство такой, как Лисса? Место портального мага в глубинке? А дар, если с ним не работать, если его не развивать, со временем угасает.

В хозяйстве способности путешественника между мирами бесполезны, а в научном учреждении они могут принести много пользы. С Академии никто не снимал обязанность по добыче новых знаний, и Марульф всегда этому способствовал. В конце концов, Академия принадлежит не только и не столько империи, а еще и магическому сообществу мира в целом.

Референт тем временем пришел в себя после крика ректора и снова заговорил:

— Господин ректор, если мне будет позволено сказать… Императрица ненавидит магов и все, что хоть немного превышает ее разумение. Она хочет сделать из нашей Академии еще одно бессмысленное учебное заведение для светских бездельников. Примерно то же, что она сделала из Академии искусств. Хотя там это менее фатально.

Разгром Академии искусств произошел в прошлом году, его ректор чуть не повесился, но все же предпочел эмигрировать в соседнюю страну. Ставленник же Матильды выгнал оттуда всех мало-мальски стоящих учеников. Некоторые певцы и музыканты смогли найти места в театрах за границей, многие подвизались в роли бродяг и выступали в кабаках, но на жизнь зарабатывали. А вот художники, скульпторы, архитекторы оказались в буквальном смысле на улице. Без диплома они не могли найти работу. Для магов все могло закончиться еще печальнее. Но Марульф принял решение: он такого не допустит!

— Вы правы, Грант. Одно она забыла: маги — не беззащитные художники. Я пойду к ней на прием. Не говорите пока ничего Лиссе. Пусть вернется и спокойно готовится к защите. И позовите декана пространственников. Я должен сообщить ему эту новость. Только боюсь, как бы он в результате кого не прибил.

Ректор успокоился, сел в кресло и снова подвинул к себе стопку заявок. Эта работа больше не казалась ему нудной и бессмысленной. Теперь все, что происходило в Академии, стало частью борьбы с произволом и глупостью. Даже замена сломанной мебели и починка унитазов в мужском общежитии.

Девушки вернулись в Академию на следующий день к вечеру. Комната, которую они занимали со дня поступления, встретила их неприветливо: холодом и пылью. Неудивительно, они мотались по мирам больше месяца. Пришлось вместо отдыха заняться уборкой.

Вообще это было нетипично: две девушки с разных факультетов в одной комнате. Всего факультетов в Академии было пять: факультет Магии Жизни и Смерти, выпускавший целителей, некромантов, биомагов и зоомагов; факультет Предметной Магии, откуда выходили бытовики, зельевары, строители и артефакторы; факультет Магии Пространства и Времени, выпускавший портальщиков; факультет Ментальной Магии, где никто не хотел учиться, но выпускники которого умели все и занимали самые высшие должности как в государстве, так и в магическом сообществе; и самый популярный среди студентов факультет Боевой Магии, на котором выше всего ценилась хорошая физподготовка.

Все студенты жили в общежитиях, мужском и женском, и разрешение на проживание в городе получали только вместе с дипломом. Общежитие Академии было вполне комфортабельным, комнаты на двоих и при каждой отдельный санузел. Как иначе можно прожить тут не два, не три, а целых пятнадцать лет обучения?

Правда, пятнадцать лет учились далеко не все: после десяти примерно две трети получали дипломы о законченном среднем магическом образовании, разрешения на практику по специальности и назначения. Если учесть, что на первый курс поступали не дети, а закончившие обычную, а затем магическую школы… Далеко не каждый одаренный стремился на эту каторгу. Те, что имели слабый дар, ограничивались школой, многие скрывали его, дабы избежать счастья учиться столько лет в отрыве от семьи и жить по суровым правилам Академии.

По обычаю в комнату селили студентов с одного факультета.

Пятнадцать лет назад, когда в Академию поступили Лисса и Беттина, набор был полным, места в общежитии не хватало. А так как обе девушки принесли свои документы, хоть и по разным причинам, последними, то их поселили вместе в единственной оставшейся свободной комнате. За год они так подружились, что, когда их захотели расселить в соотвествии со специальностью, вцепились друг в друга и не отцеплялись, пока ректор, к слову, тот же самый Марульф Лингеи, не пообещал клятвенно их не разлучать.

За все последующие годы он то жалел о своем обещании, то радовался, что дал его. Эта парочка приняла участие во всех крупных шалостях, которые за время их учебы затевались в стенах учебного заведения. Там, где они не присутствовали лично, там присутствовала безбашенная выдумка Лиссы, четкий план, разработанный Бетти и парочка артефактов, вышедших из ее рук. Каждый раз ректор порывался разлучить подруг, и каждый раз его рука не поднималась подписать приказ об их расселении.

По большому счету дружба девочек шла обеим на пользу. Спокойная, рассудительная Беттина сдерживала яркую, взрывную Лиссу, та же наоборот, подталкивала вперед подругу, не давая ей погрязнуть в скуке. Все годы учебы Лисса была неистощимым источником всяческих проделок. И каждый раз ректор возносил хвалу богам за существование Бетти: она удерживала подругу от наиболее разрушительных шалостей, а остальные как-то умела ввести в безопасное русло. Если бы не это, Академия стараниями Лиссы давно лежала бы в руинах. Она не знала ни одного боевого заклинания, кроме стандартного файербола, но простые бытовые и пространственные умела совместить и применить так, что ей завидовали студенты с боевого факультета.

Таланты обеих проявились достаточно рано: уже на пятом году обучения было ясно, что Лисса наделена редкой способностью перемещаться между мирами. Тогда же проявился талант артефактора у Беттины. Простенькие амулеты умели делать все предметники, Бетти же специализировалась на уникальных изделиях, отмеченных выдумкой и нестандартным подходом. Но мало кто знал, что идеи уникальных амулетов по большей части принадлежали ее подруге. Бетти трудно было что-то придумать самой, зато любую самую туманную мысль она могла довести до материального воплощения. Лиссе же вечно было некогда: она фонтанировала идеями, но, начав что-то делать, быстро перегорала и забрасывала бы все свои задумки, если бы не упорство подруги.

Ректор с затаенной радостью ждал, когда две эти нестандартные личности поступят в магистратуру и вольются в ряды преподавателей. Ему давно хотелось немного разбавить преимущественно мужской коллектив педагогов, а заодно усилить предметный и пространственный факультеты талантливыми магами. Наличие красивых молодых преподавательниц повысило бы привлекательность этих важнейших факультетов. А то все абитуриенты хотят только на боевку, не понимая, что война — далеко не самое интересное в жизни.