Непокорная пленница - Вирджиния Линн

Каттер чиркнул спичкой, закуривая тонкую сигариллу, и вспышка осветила его лицо. В чертах лица отражалась присущая ему неугомонность, толкающая на решительные поступки. Он ругнулся, но когда Теджас подошел, Каттер уже надел привычную маску невозмутимости.

— Ты не злишься, амиго? — спросил мексиканец.

— С чего мне злиться? Ты просто попытался раздобыть для нас денег, хоть и очень глупым образом.

— А, такое я слушать люблю — комплименты!

— Если тебе нужны комплименты, пойди к своей подружке в «Птичью клетку», — сухо отозвался Каттер.

Теджас замер, и в темных глазах мелькнула лукавая усмешка.

— Там есть дамочка, которая всегда о тебе спрашивает…

— Не сегодня, Теджас. Не интересуюсь. Особенно после того, как выгнал одну дамочку из своего номера.

Обхватив Каттера за плечи, Теджас недоверчиво спросил:

— Ты выгнал женщину? Должно быть, выдающаяся уродина!

Каттер улыбнулся во весь рот:

— Вообще-то она, пожалуй, самая красивая женщина, которую мне приходилось видеть.

У Теджаса брови полезли на лоб.

— Вот это да! Амиго, а расскажи-ка мне про красавицу, которую ты имел глупость выгнать. Можем посидеть в каком-нибудь маленьком баре и поговорить о том, что неприятности, которые приносят нам женщины, — это такой пустяк…

Но на следующее утро, когда Джей Уитни Брэдфорд царственной походкой вошла в вестибюль «Расс-Хауса», где была назначена встреча с Каттером, Теджасу пришлось внести поправку в свои наблюдения. Пожалуй, женщины умеют приносить неприятности более крупные, чем он считал.

Ровно в девять Каттер вальяжно опустился в кресло, закинул ногу на ногу и, нетерпеливо постукивая по деревянному подлокотнику, стал ждать типа, который взялся заплатить им с Теджасом тысячу долларов за пустую болтовню и байки. Он чувствовал себя неловко и все время ерзал.

Его нервировал предстоящий разговор, разрушение защитных слоев, которые он наращивал годами. Он желал, чтобы ни единой трещинки не было в той стене, которую он старательно возвел вокруг себя; его свирепая репутация обманывала многих запальчивых юнцов и позволяла избегать столкновений. У этой медали была и обратная сторона: кое-кто разыскивал мужчину с таким именем в попытке придать вес собственному. Каттеру это было не нужно. Он желал оставаться одиночкой и не подпитывать свою и без того раздутую дурную славу.

— Каттер бесстрастно смотрел на входную дверь отеля; резко очерченное лицо не выдавало нетерпения. Он ни секунды не верил, что предложение окажется таким хорошим, как это было заявлено.

Подавляя беспокойство, Каттер оглядел скудный интерьер отеля, потом стрельнул глазами в Теджаса, не сводившего глаз с двери. Писатель. Против своего желания Каттер согласился на интервью с нью-йоркским писателем, который скорее всего и корову-то видел только в виде бифштекса. И вот теперь он в девять часов утра ждет какого-то франта в лакированных ботинках и чувствует себя круглым дураком.

Каттер попытался устроиться поудобнее в кресле из дуба и конского волоса. Ему уже приходилось видеть, как некоторые писатели изображают своих героев: они рисуют непомерно грубые портреты — карикатуру на человека — и делают из него нечто большее — или меньшее, — чем то, что он есть.

Вот хотя бы Билл Бонни. Писатели с Востока провели с ним день в поле, а потом расписали подвиги молодого человека, который на самом деле редко смотрит противнику в лицо. Бонни предпочитает стрелять из-за угла или бить в спину. А газеты и книжки сделали из него обаятельного разбойника, который может подстрелить дюжину врагов и после этого скрыться невредимым. Каттер скривил рот. Крошка Билл — ходячий труп, хотя не знает этого. Слишком много людей за ним охотятся, так что это только вопрос времени.

А теперь вот и он вызвался испортить себе жизнь, с раздражением подумал Каттер. Наверное, свихнулся, если дал Теджасу завлечь себя на встречу с этим Брэдфордом.

Каттер посмотрел на Теджаса — тот расхаживал между дверью и стойкой портье.

— Брэдфорд опаздывает.

— В его записке сказано в девять, еще минута… ага!

Вот, кажется, и он…

Двери отеля распахнулись, в освещенном проеме показался осанистый мужчина с кожаной сумкой в руке, другой рукой он придерживал створку двери, пропуская женщину. Глаза Теджаса остановились на мужчине в тесноватом костюме, а Каттер пристально смотрел на женщину, наряд которой составляли стильное платье и шляпа с дорогими перьями.

Каттер замер. Он видел, что Теджас направился к мужчине, но его внимание было приковано к женщине. Это была та самая особа, что вчера приходила к нему в номер, болтливая проститутка, которая разозлила его своими надменными манерами. Что может делать здесь подобная женщина в такую рань? — хмыкнул он и сам себе ответил: наверно, не повезло.

Женщина подошла к стойке портье, не заметив Каттера, развалившегося в кресле, и он про себя улыбнулся. Даже со спины она хорошо смотрелась: гибкая талия в нужном месте переходила в выпуклые изгибы.

Плохо только, что она важничает. Под мышкой что-то вроде блокнота, и она носится с ним так, как будто это важная вещь. Волосы светлее, чем ему помнилось, зачесаны назад, из-под полей шляпы виден пучок. Не многие могут себе позволить такой стиль, но ей идет.

Она заговорила с портье, а Каттер поглубже нахлобучил шляпу. Не стоит провоцировать новый инцидент, хватит ему вчерашнего.

Пока Каттер старался остаться незамеченным, Джей Уитни Брэдфорд попросила клерка указать ей на него.

Что тот и сделал. Уитни обернулась, увидела Каттера и окаменела. На лице отразилось удивление, ужас, и ей не сразу удалось надеть непроницаемую маску.

Соблазнитель! О нет! На мгновение она растерялась.

Все мысли куда-то подевались, ее парализовало отчетливое воспоминание о вчерашнем дне: широкая грудь, узловатые мускулы, темная упругая кожа, голые поверхности и твердые углы…

Уитни медлила, глядя на Каттера так, как будто он был экспонатом на стеклышке энтомолога, и гадала, стоит ли настаивать на интервью. Следом за этой мыслью ворвалась другая: а почему нет? То, что он грубый, неотесанный и высокомерный, еще не означает, что у него нельзя получить интервью. Не для того она проделала долгий путь, чтобы получить отставку от человека, которого она, на свою беду, застала голым.

Вскинув голову — Морган Брэдфорд при этом насторожился бы, — Уитни решительно пошла к Каттеру и оказалась возле него одновременно с Теджасом.

— Мистер Каттер…

— Амиго…

Уитни и Теджас заговорили одновременно, разом замолчали и обменялись взглядами. Теджас изящно поклонился:

— Сеньорита, я уступаю красоте…