Мамамания. Простые истины, или Воспитание с любовью - Евгения Попова-Яковлева

А сама Кристина понимает, что от того, как она научится справляться с собакой игрушечной, на батарейках, зависит появление в будущем питомца настоящего. Вот так мы развиваем в ребенке чувство ответственности и любви к ближнему. Опять же, присутствие близкого друга рядом способствует хорошему настроению и помогает бороться с вирусами. «Как?» – спросите вы. Не знаю, возможно, дело в эндорфинах. Но я точно уверена, ребенок в радости и гармонии болеет реже.

Кристина о главном:

– Мама, ты знаешь, что самое главное в жизни – это мед?

– Нет, дочка, не знала. Я всегда думала, что главное – это любовь.

– Да, мама, ты права. Но мед главнее. Он спасает человека от болезней. И если нет любви, тоже спасет!

Friends will be friends

«Friends will be friends!» Именно эта строчка из песни группы Queen всегда звучит у меня в голове, когда я наблюдаю за дружбой моей дочери с ее лучшей подругой. Есть ли у вас друзья с младенческого возраста? Возможно ли сохранить детскую дружбу до старости?

Сонечка появилась на свет за 10 месяцев до Кристины. В годик ее ресницы приобрели темную окраску, и она стала похожа на героиню японского аниме – большеглазую блондинку с мультяшными хвостиками. На этой неделе ей исполняется шесть лет. К этому серьезному возрасту девочка пришла в полной красоте и сказочности. Натуральная блондинка с бесконечно длинными ресницами и губками-бантиком. Наша дочь считает ее самой красивой девочкой на свете, а Соня с завидным постоянством просит у мамы такую же стрижку, как у Кристины.

Мы с Сониной мамой Олей пропустили момент, когда девочки стали лучшими подружками. Соня постоянно живет на море, а мы там бываем наездами. Несмотря на времена и расстояния, наши девочки знают, что они друг у друга есть. Когда мы, мамы, договариваемся о встрече по телефону, то не произносим вслух их имена, чтобы дочки не устроили раньше времени скандал на тему «хочу прямо сейчас, прямо сегодня!».

Они растут хоть и параллельно, но все равно как будто вместе. И у меня, и у Оли в рукаве на случай непослушания всегда имеется козырная карта вроде «Сонечка очень любит овощной суп!» или «О! Это же любимые Кристинины котлетки».

Когда на Москву нападает снежная буря и хорошие хозяева собак из дома не выгоняют, Кристина, глядя в окно, с грустью произносит: «Мама, а ведь у Сони совсем совсем нет снега…» Соня же, в свою очередь, ждет летних каникул, чтоб приехать на дачу, в Москву, и пойти с Кристиной, например, в цирк.

Находясь в одном часовом поясе, наши девочки должны обязательно ходить в гости друг к другу. Это такое взрослое проявление их дружбы. Каждая «принимает» гостью на своей территории. Они непременно надевают самые лучшие наряды и идут играть в «домик». Строят его, населяют животными, цветами, кухонными принадлежностями и прочими игрушками. Бывали случаи, когда все эти игрушки оказывались в рюкзаках, колясках и пакетах, а мы ловили своих детей уже у входной двери.

– Вы далеко собрались, девочки?

– Мы в поход!

– Можно с вами?

– Нет, мы понарошку!

У них уже есть свои секреты. Нам их пока никто не раскрывает. Но мы внимательно наблюдаем и ждем откровенности. Пока мамы развивают навыки наблюдения, дочки шлифуют свою дружбу. Однажды Соня застала меня, отчитывающей Кристину за очередной проступок. Я объясняла дочке правила поведения и в ходе монолога успела пообещать ей, что при повторении безобразия я перестану с ней разговаривать.

– Только еда и обязательные родительские вещи. Никаких подарков и дружбы!

Соня слушала со стороны, потом несмело подошла ко мне и сказала на ушко, но достаточно громко, чтоб услышали все:

– Ругаешь, но ведь все равно любишь?

А еще у Сони нет папы. Так уж сложилось. Есть дедушка, тетя, крестный, прекрасный дом, друзья и подруги, много игрушек, школа, дополнительные творческие и спортивные занятия. Но прекрасного папу, достойного такой чудесной девочки, Сонина мама пока не встретила. И когда приезжает Кристинин папа, Соня как бы невзначай может назвать его не по имени, а просто «папа». И если годика в два Кристина не обращала на это внимания, то сейчас в ней пробуждается ревность:

– Сонь, ну ты чего, перепутала? Это ж мой папа. А тебе он – Дима!

Соня, не расстроившись, отвечает:

– Да я и сама знаю! А скоро ко мне приедет мой крестный! И мы пойдем в ресторан с батутом! Ура!

И разговор переходит в другое русло. Но однажды Кристина все равно решила меня спросить:

– Мам, так я не поняла, у Сони папа – дедушка или крестный?

– У Сони есть дедушка и есть крестный. Это разные люди, которые любят Соню, как папа. Ничуть не меньше!

Очень щекотливый вопрос, и с ответом здесь ошибиться нельзя. И пока мы думаем над решением проблемы, девочки продолжают дружить. В их детской дружбе есть все – от объятий и поцелуев до обид и ябедничества. И даже в таком юном возрасте, поссорившись, они быстро мирятся, и каждая готова быть первой, признавшей ошибку.

А мы, взрослые, наблюдаем за ними и учимся быть открытыми, не держать внутри обид и не бояться идти навстречу друг другу. Ведь дружбу не купить, не обменять. И если нам повезло иметь друга, мы сделаем все, чтобы эта наша не природная половинка всегда была с нами и обязательно была счастлива.

Девичьи мысли:

– Кристиночка, почему бы тебе не попробовать называть меня не только «мама» или «мам». Есть же еще и другие слова – мамочка, мамуля, мамулечка…

– Ну а ты сама-то меня как называешь? Девочка-девочка! Девочка-девочка! Ну что это такое?!

Униформа не для проформы

В моем детстве школьная форма была самого ужасного оттенка коричневого цвета. Поверх этого шерстяного платья принято было носить черный фартук. Видимо, для того, чтобы ничего коричневого под ним не испачкалось. Будто черный цвет менее маркий. По праздникам и в дни дежурства коричневое чудо советской моды разрешалось украшать фартуком белого цвета. В праздники и в дежурные дни дети меньше пачкаются?

До сих пор не могу точно определить, чем руководствовались производители советской школьной формы при ее создании. Но все же что-то светлое в их замысле было – например, манжеты и воротнички. Они делали нас, советских девочек в школьной форме, не такими грустными и серыми. Их, правда, нужно было каждый день отпарывать, стирать, отбеливать, крахмалить и снова пришивать. Или через день? Уже и не восстановить периодичность.

В памяти также всплывают опыты превращения скучной юбки школьного платья в гофре или складку. Воротнички с манжетами тоже можно было чередовать – шелковые с кружевными или вязаными крючком. Еще их можно было отбеливать с синькой, чтобы придать хоть какую-то индивидуальность «коричневой чуме». Многим девочкам и их мамам это удавалось. И даже в такой коричневой унылости мои подруги оставались красавицами.

В 1990-х в наших школах детям разрешали ходить черт знает в чем. Позднее в некоторых учебных заведениях все же ввели форму. Не понимаю пока, какой именно красоты и какого качества – мы с Кристиной еще на себе не испробовали. В школу она пойдет, когда ей исполнится семь, а пока я вожу ее в детский сад, он же «Академия интересов». В садах детей не мучают школьной формой. Поэтому каждое утро в нашей семье начинается со слов «Нет, я это не надену никогда!».

Спасибо прекрасной Ю.Б. Гиппенрейтер за удивительные советы – мы не сдаемся, а стараемся услышать ребенка. В случае с одеждой я начинаю это делать с вечера. Захожу издалека, слушаю пожелания и лишь затем рассказываю сказки о Снежной королеве и объясняю, почему нельзя ходить без колготок зимой, показываю, как легко помещается диадема в рюкзак и легким движением руки демонстрирую ее хрупкость и невозможность надеть ее под шапку. Еще несколько психологических уловок – и с утра мы надеваем то, что приготовили с вечера.

Признаюсь, все это – задачи не из простых. Иногда выбор одежды дочери заводит меня в тупик, и я боюсь, что, если совсем не буду вмешиваться, ее стилем станут костюмы из фильма «Табор уходит в небо» или «Ах, водевиль, водевиль!». Но пока мне удается справляться. Главное, учесть основные пожелания ребенка: одежда должна быть гладенькой и мягонькой, ни в коем случае не колоться; в ней должно быть удобно кувыркаться, задирать ноги; она не должна сильно пачкаться, а юбка должна непременно кружиться. А еще лучше, чтобы во всем этом можно было после сада пойти в кино, не заезжая домой переодеваться.

Я очень рада тому, что в Испании мы ходим в школу, в которой дети носят форму с трех лет. С понедельника по пятницу – юбки, поло, свитера, обязательно темно-синие или черные колготки, такие же туфли. Даже верхняя одежда должна быть темно-синей. Два раза в неделю – спортивные дни со школьной спортивной одеждой. Нам не удалось перехитрить учителей, подменив школьные штаны на модные бархатные, и пришлось потратиться дважды. С собой – никаких игрушек и колечек, разве что первую неделю после каникул малышам разрешают приносить с собой игрушку-друга. Я поначалу очень переживала. Зато потом вздохнула с облегчением – теперь с утра мы надеваем то, что «положено». Без лишних разговоров. Да здравствует дисциплина!