Наконец-то! - Ширли Басби

— Не беспокойтесь, — сказала она, сверкнув озорной улыбкой, — я знаю, что делаю.

Мистер Хэйт, лысый джентльмен в очках, не спускал с Арабеллы серьезного взгляда. Он знал эту семью около пятнадцати лет — с тех самых пор, как они приехали из Англии, — и считал Уильяма Монтгомери своим другом.

— Надеюсь, — отозвался он. В его карих глазах читалась тревога. — В последнее время до меня доходили тревожные слухи о неблаговидном поведении юного Джереми. Хочется верить, что вы не погубите себя, пытаясь спасти вашего братца.

Арабелла сделала большие глаза:

— Я вас не понимаю, мистер Хэйт.

Он вздохнул:

— Не прикидывайтесь невинной овечкой, мисс !

Арабелла засмеялась. Этот гортанный, чарующе женственный смех не вязался с ее по-мальчишески проказливым лицом.

— Ладно, не буду. Всего доброго, сэр. Передайте привет супруге.

Мистер Хэйт задумчиво смотрел, как она садится в свою щегольскую двуколку зелено-желтого цвета, запряженную лоснящейся вороной кобылой. Этой малышке нужен муж — причем муж с характером, которого не обманешь лукавыми глазками и не обведешь вокруг изящного пальчика.

Как жаль, что ее лейтенанта убили в восемьдесят седьмом! Бедняжке Арабелле был тогда всего двадцать один год. Помнится, в ту осень они собирались пожениться. Когда летом 1786 года лейтенант Стокдейл приезжал погостить в Хайвью, он показался мистеру Хэйту очень милым молодым человеком. Черт возьми, ведь она могла бы сейчас спокойно жить, заботясь о собственных детях, а не разъезжать по округе, рискуя своим состоянием ради этого молодого болвана Джереми!

Мистер Хэйт хмурился, провожая глазами экипаж Арабеллы. Конечно, ее роман с Тони Даггетом, случившийся пять лет назад, был обречен с самого начала. Надо же было случиться, что Даггет вернулся из Лондона как раз в тот момент, когда она наконец-то сняла траур по покойному жениху! Даггет — распутник в самом худшем смысле этого слова, дважды вдовец и, по слухам, убийца собственных жен. Хэйт прекрасно понимала Уильяма Монтгомери, который яростно противился этому союзу. Он также не хотел бы, чтобы его дочь вышла замуж за Тони Даггета. Слава Богу, Арабелла послушалась отца, раз в жизни проявив благоразумие!

Тем временем Арабелла весело катила по грунтовой дороге, уводящей из Натчеза. Она примерно представляла себе, о чем сейчас думает мистер Хэйт. Все кругом считали, что ей пора обзавестись семьей. Даже мачеха сокрушалась: Арабелле скоро тридцать два, а она до сих пор одинока! Вот и хорошо, что одинока. Ни один муж на свете не разрешил бы ей сделать то, что она задумала.

Глава 2

Плантация Дэниела Лейтона в Окмонте лежала милях в десяти от Натчеза. Знойный день был в самом разгаре, когда Арабелла повернула свою лошадь на извилистую тропу, ведущую к главному дому. Изрытая глубокими колеями дорога около мили петляла по перелескам и зеленеющим хлопковым полям, прежде чем закончиться на кольцевой аллее перед роскошным домом, окруженным широкими тенистыми верандами.

Остановив карету, Арабелла заметила, что она здесь не одна. На другом краю кольцевой аллеи уже стояла щегольская ало-золотая двуколка, запряженная парой норовистых серых коней. Присутствие незнакомого экипажа огорчило Арабеллу. Если Лейтон сейчас развлекает гостей, он вряд ли захочет ее принять. Но она все равно добьется встречи с ним! Медлить нельзя: Джереми оставил ей не так много времени.

Заслышав ее экипаж, из-за угла дома выбежали два круглолицых негритенка. Арабелла бросила поводья одному из них и вышла из двуколки, оставив ее на попечение маленьких слуг.

Не позволяя себе усомниться в разумности решения, она быстро поднялась по широкой лестнице, одной рукой прижимая к себе папку с бумагами и ридикюль, а другой придерживая подол бледно-желтой кисейной юбки. Едва она пересекла просторную парадную веранду и осторожно постучала, как дверь распахнулась.

Ловко прошмыгнув мимо растерявшегося дворецкого, Арабелла небрежно бросила:

— Передайте, пожалуйста, мистеру Лейтону, что его хочет видеть мисс Монтгомери.

— Простите, мисс Монтгомери, но мистер Лейтон сейчас не принимает. — Дворецкий, седой негр в поношенных синих брюках и белой рубашке, терпелива ждал в дверях, когда Арабелла уйдет.

— Хорошо, любезно сказала она, — я посижу здесь и дождусь, когда он начнет принимать. — С этими словами Арабелла уселась в одно из изящных атласных кресел у восточной стены вестибюля. — Не обращайте на меня внимания, — прощебетала она, мило улыбнувшись дворецкому, — занимайтесь своими делами.

— Но, мисс, вы не можете…

Арабелла вскинула бровь.

— Еще как могу! Скажите мистеру Лейтону, что я не уйду из этого дома до тех пор, пока он меня не примет.

Дворецкий растерянно посмотрел на странную гостью, потом покачал головой и медленно прошествовал из вестибюля.

Арабелла огляделась. Некогда роскошное помещение выглядело довольно плачевно. Кремовый шел на стенах выцвел и потерся, а в тех местах, где раньше висели картины и различные украшения, остались блеклые пятна. Красоту зеленой и кремовой мраморной плитки, которой был выложен пол, портил налет грязи и пыли. Арабелла подняла глаза к потолку и увидела такую же грязную люстру — эта простая оловянная вещь не вязалась с остальным интерьером. В явно запущенном помещении для начала не мешало бы хорошенько убраться. Как видно, финансовое положение Лейтона было гораздо хуже, чем все думали.

Сердце Арабеллы упало. Если Лейтон бедствует, вряд ли удастся уговорить его отдать расписку Джереми — даже в обмен на Гринли.

Услышав шаги, она выпрямилась в кресле и приняла безмятежный вид. Вернувшийся дворецкий знаком предложил ей следовать за ним. Арабела поднялась и степенно зашагала к задней части дома. «Пока все складывается удачно», — подбодрила она себя.

Следы запустения были видны не только в вестибюле. Проходя по длинному широкому коридору, который тянулся вдоль всего дома, Арабелла бросала беглые взгляды в пустые комнаты, стены которых отзывались эхом на ее шаги, и в комнаты с запыленной мебелью. Как видно, Лейтон забросил большую часть дома, поселившись в заднем крыле.

Остановившись, дворецкий распахнул красивую дверь, отделанную деревянной панелью, и хмуро объявил:

— Хозяин, к вам мисс Монтгомери.

Арабелла глубоко вздохнула и, точно маленький военный фрегат, раздувший все паруса и ощетинившийся пушками, выплыла навстречу неприятелю.

Комната, в которой она оказалась, была на удивление элегантной: обшитые дубом стены, дорогой коричнево-золотистый ковер на полу. Лейтон сидел в глубине кабинета, за большим письменным столом, заваленным бумагами. Рядом стояло уютное кожаное кресло, а позади виднелся столик, заставленный графинами и бокалами. Полуоткрытые стеклянные двери, по обеим сторонам которых висели тяжелые шторы из золотой камчатной ткани, пропускали в комнату теплый полуденный воздух.