Там, где мы вместе (СИ) - Молоков Влад

Это было связано с техникой прыжка на немецком парашюте. При разработке данного средства десантирования за основу была принята итальянская модель «Сальваторе», в которой стренги парашюта сходились в одной точке и от нее V-образной тесьмой крепились к поясу на талии парашютиста двумя полукольцами. Стропы такого парашюта собирались в пучок не над плечами, как у всех нормальных людей, а на спине. Неприятным следствием такой конструкции являлось то, что парашютист повисал на стропах в нелепом наклонном положении лицом к земле. Поэтому немецкие десантники выпрыгивали из самолета «рыбкой», то есть вниз головой и только после раскрытия парашюта поворачивались в положение вниз ногами. Понятно, что при таком прыжке много на себя не навесишь, иначе запросто сломаешь позвоночник. Единственным плюсом такого десантирования, была возможность прыгать с очень низких высот всего в сотню метров. Но даже при такой высоте разброс грузовых контейнеров получался приличным, и если десанту предстояло сразу вступить в бой, то против дальнобойных винтовок они становились бессильны.

Наши парашюты и техника десантирования позволяли не только прыгать полностью экипированными, но и брать дополнительную нагрузку. Часто грузовой мешок привязывался к поясу или ноге на длинном фале, что кроме прочего помогало при посадке быстрее погасить купол. А для отдельно сбрасываемых контейнеров, наши инженеры еще в середине тридцатых годов, после долгих мучений, умудрились сделать купола из марли на вес от 30 до 160 килограмм. По размерам они были больше, зато стоили очень дешево, правда и были одноразовыми.

– Вот криворукий. Куда же ты брезент-то тянешь? – возмущался старшина на приведенных помощников. – Шнур сначала ослабь, а потом уже вверх поднимай. Откуда вас таких бестолковых понабрали только.

Бойцы понимали, что старшина ругается для порядка, и внимание на его ворчание особенно не обращали, споро освобождая кузов от закрепленного сверху тента. Затем под его же руководством расстелили брезент рядом и стали выгружать через высокий борт различное имущество. Я специально подобрал время, когда в лагере было меньше всего народа, но зевак все равно собралось достаточно. Тут и наряд и разные больные-хромые, и просто ошивающиеся без дела. Оказалось, что даже при плотном расписании и строгой дисциплине находятся «сачки» отлынивающие от занятий. Пришлось их разогнать, сделав в памяти зарубочку разобраться с ними после.

Как и ожидалось, в контейнерах был стандарт – карабины (вопреки распространенному мнению о поголовном вооружении МП), патроны, гранаты, немного взрывчатки и два пулемета. В самом большом, помеченном красным крестом – лекарства и перевязочные материалы. Зато личные вещи и груз команды, встречавшей десант, порадовали. Оружие и все, что было на телах, после боя, мы собрали, включая одежду, но ящики и мешки в двух машинах со стоянки диверсантов, подавших сигнал на выброску десанта, осмотрели только поверхностно. А подготовлены они оказались достаточно серьезно. Много взрывчатки, детонаторов и сопутствующего саперного имущества, но больше всего я лично порадовался еще двум образцам так понравившегося мне ручного гранатомета и большому количеству боеприпасов к нему. Теперь будет, что показать на испытательном полигоне, посетить который я собирался в ближайшее время. После боев под Красногвардейском, как я не старался, у меня не осталось ни одного подобного боеприпаса. Экономить во время ожесточенных боев не получилось. Остались только стержни метательного заряда, которые крепились к кумулятивным или обычным гранатам перед выстрелом. Объяснять же на пальцах всегда сложнее, чем показать готовое изделие.

Как я раньше отмечал, Штурмпистоль от обычной ракетницы отличался только усиленным корпусом, весь смысл был в боеприпасах. Это как с немцами получилось, точнее, получится в скором будущем. Что бы разгадать причину ужасающей противника эффективности «Катюши», по прямому распоряжению Гитлера, силами его любимчика Отто Скорцени, была проведена операция по захвату пусковой установки. Каково же было удивление германских ученых, получив, в конце концов, обычный грузовик с направляющими в виде рельсов и никакого страшного секрета. Потому, что сами реактивные мины им не достались или не догадались взять вместе с машиной, ведь приказ был только на захват самой установки.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

– Вот это, это и это, – указывал я на ящики с гранатами к Штурмпистолю, – отложите в сторону. Все саперное снаряжение и взрывчатку уносите за пределы лагеря и организуйте пост.

– Так может, сразу инструктору по минно-взрывному делу передадим, – сказал кто-то тоскливо, не желая торчать с винтовкой во внезапно образовавшемся наряде.

– Обязательно передадим, – усмехнулся в ответ, – вот ты боец и беги, сообщи им радостную новость. Заодно и поможешь его перенести.

– Слушаюсь. – Ответ царапнул слух. Где короткое, емкое и такое родное «Есть».

– Поберегись, – раздалось из кузова и следом на землю сбросили свернутый в рулон здоровенный кусок брезента.

– Это-то от куда, удивился я, но ответа не получил. Петрович то же сделал немного удивленное лицо.

Так я и поверил в его неведение, а кто все это в прицеп перетаскивал, точнее под чьим чутким руководством? В то, что при наличии такого количества свободных рук, старшина сам будет выполнять роль грузчика, я не верил ни секунды. Но в принципе меня, его хомяческие потуги и не сильно беспокоили, а вот брезент пригодится. У меня на него были планы. Посмотрев, как в сырую погоду бойцы мучаются с обмотками, пришла мысль: – «А почему бы не дополнить ботинки невысокими голенищами? Получатся своеобразные берцы.» Я даже проконсультировался с сапожниками, которые заверили, что это вполне возможно. Дело было за материалом. Столько кожи мне взять было негде, с кирзой тут пока тоже какие-то проблемы, а вот брезент вполне может подойти. Как говорится дешево и сердито.

Петрович, увидев, что я с непонятным ему интересом смотрю на рулон брезента, заволновался и что бы отвлечь, потащил в сторону, смотреть немецкие ранцы и вещмешки тех диверсантов, кто был переодет в нашу форму. По умолчанию потрошить их при курсантах мы не собирались, поэтому относили в мою палатку. Места там хватало.

Сначала все имущество высыпалось в одну кучу, потом сортировалось. Мыльно-рыльное в одну сторону, портянки и нательное белье в другую и так далее. Мне это быстро наскучило, единственное, что отобрал себе – две пары перчаток из тонкой кожи, отличной выделки, с обрезанными пальцами. Такие используются при стрелковой подготовке, а еще их называют «велосипедные». Пока старшина продолжал пыхтеть на сортировке, занялся бумажной работой, которой у меня было предостаточно.

– Товарищ капитан, – через некоторое время окликнул он, – гляньте.

Оторвавшись от рапорта о результатах боевой подготовки, я подошел к расстеленной плащ-палатке, служившей местом сортировки: – Что у тебя?

– Вот, разложил все, – замялся старшина, указывая на край плащ-палатке, – только тут вот еще…

– Что ты мямлишь, как новобранец, – спросил немного раздраженно, подходя ближе. – Вот это номер. И откуда у нас такой подарок?

Я смотрел на пиджак, каким-то образом затесавшийся среди военной формы, и стопку сберегательных книжек, вытащенных из карманов. Вопрос о происхождении был чисто риторическим. Я с первого взгляда понял, это еще один подарок от бандитов, застреленных на улицах Минска. Ценности и документы, бывшие при них, мы сразу сдали компетентным органам, я тогда был сильно озадачен обнаруженным золотом и поспешил опечатать место его хранения. Обыск тел поручил красноармейцам, не проконтролировав выполнение, и вот результат. Кто-то из бойцов, может ни когда и не видевших как выглядит сберегательная книжка, не придал им значения, оставив в карманах, и теперь мы имеем возможные неприятности. Судя по лицу старшины, он тоже это сразу понял.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

– Сейчас только разбирательства с органами нам и не хватает, – подумал вслух, и выругался.

– Можно и под трибунал пойти, за присвоение, – добавил Петрович свою ложку дегтя, – по нынешним временам…