Богиня на цепи (СИ) - Рудианова Анна

Но стража уже привыкла, что у них начальник – черный маг, иногда, в недовольном состоянии, принимающий вид демонический и кошмарный. И вместо паники дружно сглотнули. А старший обратился к Всесильному, слегка подрагивающим голосом:

– Великий Феос, можем мы убрать эту … женщину?

После величественного кивка, схватил несчастную за ногу и уволок в коридор. Как только дверь закрылась, отрезая магическое воздействие, раздался громкий «БУМ» и отборный мат. Это служанка “удачно” приземлилась на кого-то из стражников.

Да, контроль следует вернуть. Феос осуждающее прищурился на бьющий от недовольства хвост, и лишняя конечность тут же втянулась в тело. Как, впрочем, и рога. Вены спрятались под кожу, а клыки и когти приобрели человеческий размер.

– Гидеон, мне нужна вчерашняя служанка, – произнес, не повышая голоса, повелитель. Первый помощник услышал приказ в своей голове. Его ответное: «Слушаюсь», – так же донеслось до повелителя беззвучно.

Мальчишка все видел и, похоже, узнал гостью. Видимо, девочка не зря рассказывала его донорам сказки, вспомнились владыке обрывки мыслей прислуги. Придется покопаться в человеческих извилинах.

Темный властелин размял шею. Магия приятно перетекала по венам. Тонкие губы растянулись в улыбке.

“Прекрасный день сегодня. И почему до сих пор не принесли завтрак?” – Кухарка подпрыгнула от прямого обращения. Обычно, Феос Рибелиус передавал повеления через управляющую, брезгуя мыслями простой прислуги.

Пять маленьких жареных куропаток были подставлены в спальню за минуту. Темный владыка даже не успел штаны натянуть.

***

Пока Всемогущий приходил себя и искал объяснение наполненного до пределов магического резерва, Дита гнала лошадь прочь от высоких башен правителя к шумному Тэросу – столице Этрурии, где надеялась потеряться. Его узкие и извилистые улочки были всегда наполнены людьми. Вокруг замка же почти никто не обитал.

Что за эксперименты проводил их повелитель, простые люди не знали. Но замок взрывался стабильно каждые два – три года. И люди смекнули, что селиться вблизи резиденции правителя не стоит. Со временем столица «отползла» от жилища властелина и последние пятьдесят лет стояла в отдалении от замка Великого Феоса.

Дита же направила коня к городскому порту. Оттуда она планировала, как можно скорее отплыть на корабле за грани с кем-нибудь из купцов.

Перед ней, раскинув руки и хохоча во весь молочнозубый рот, веселился Сэм. Мелкий и думать забыл, о минувшей его угрозе, и радовался приключению. Что делать с ним за гранями Дита не представляла. Подумать об этом она не успела.

Придя в себя с первыми звездами, пронзившими спальню темного властелина таинственным светом, она обнаружила, что от мужчины фонит божественной силой (ее силой! Чтоб вас всех на рубидий, стронций разложили!). И растерялась. С трудом распутав тугой клубок голых тел, она завернулась в простыню и, борясь с головокружением, выскользнула в коридор. Стараясь не потревожить мирно спящую охрану, тихо прокралась в спальню слуг и оделась. В кухне выпила кастрюлю супа из пряной редьки и пеструшек и закусила прогорклыми сыроежками. Там же нашла насмерть перепуганного Сэма, собрала три мешка провизии, схватила мальчугана в охапку и пошла красть лошадь. Служанка, сторожившая снедь, только пальцем у виска покрутила. А конюх даже лошадку запряг для чужестранки.

То, что девушка пришла спасти ребенка, поняли все слуги замка и решили помочь. Не то, чтобы Всесильного не боялись. Нет. Он внушал дикий страх, и сами бы они не решились, даже думать о таком. Но помочь героине и посмотреть, что из этого выйдет, хотелось многим.

Маркус – самый молодой из охраны повелителя – даже тотализатор устроил. Но ставили в основном на Феоса. Из тех, кто пытался расстроить его планы – никто ещё не ушел живым.

Девушка притормозила коня, поправила капюшон и спрятала мальчишку в широкие полы своего плаща. Тот недовольно заерзал.

Бдительные стражники ворот пропустили ее, узнав в ней новую служанку замка, посланную на рынок за продуктами. Этому немало способствовал конь из господских конюшен и три золотых пуговицы с камзола Всесильного.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

В сонном, просыпающемся городе Дита оставила коня у одной из ближайших таверн. Переоделась в закоулке в мужскую одежду, измазала волосы Сэма грязью. И с первыми лучами молодого солнца в порт вошел щуплый прихрамывающий юноша с темноволосым братишкой.

Руки и ноги слушались плохо, голова кружилась до сих пор. Тело Диты не было рассчитано на передачу чистой энергии, да и не могла она этого сделать. Но, как всегда, божественная сущность, решила по-своему.

По сути – небесная интуиция должна была помогать девушке. Обычно же от такого вмешательства становилась только хуже.

Как, к примеру, с Сэмом. Зачем ей пятилетний рыжий хулиган Дита не представляла. Но то, что его необходимо спасти чувствовала своей … божественностью.

Дарить благословение посланница любви просто обожала.

После ночи с ней, люди обретали невероятную силу. Становились пророками и царями.

Кем станет Феос Рибелиус после такой подпитки, думать было страшно и неприятно. Он и так сильнейший темный маг в мире.

Ходили слухи о том, что властелин может читать мысли своих подданных. Не то чтобы Дита верила в это, но покинуть гостеприимную Этрурию, все же, стоило. И желательно как можно скорее.

Людей было немного, и Дита по достоинству оценила отсутствие покрытия на дорогах города, повсеместную вонь и плесень на стенах домов. Непуганые куры клевали рассыпанное зерно прямо их пути и не собирались двигаться, пока Сэм не пнул одну из них.

На причале стояли всего три приличных корабля. Один явно военный: небольшое судно с красноречивыми пушками. И два огромных торговых исполина, с высокими мачтами, украшенными паутиной канатов. Их окружали мелкие рыбацкие лодочки и плотики в безумном количестве. Из некоторых уже выгружали утренний улов.

Прикинув, что ближайшее судно больше проседает в воде, так как загружено почти полностью и, следовательно, вот-вот отчалит. Дита решительно двинулась к нему. Уперла руки в бедра и задумалась. Мостика на судно не было, а палуба пустовала.

Не орать же на весь порт, что хотела бы свалить из Этрурии?!

Подобрав несколько камней с не мощеной дороги, девушка принялась кидать их в корабль. Развлекалась до тех пор, пока на палубе не показался злющий боцман и не обматерил ее.

– Прекрасный день сегодня! – поприветствовала его девушка, вытащив золотую пуговицу, чтобы подманить моряка поближе и обсудить условия скорейшей депортации из славной Этрурии.

Боцман долго препирался, но, в конце концов, согласился сходить за капитаном.

Проблема заключалась в том, что границы Этрурии были магическими. Они легко пропускали внутрь страны. А вот выпускали неохотно и только с разрешения властей. А власть тут была одна – Феос Рибелиус.

При попытке вывести магические артефакты, животных или людей без согласия правительства, напитанные магией грани становились непроходимо плотными или, и вовсе, сжигали нарушителей.

Такие границы охраняли, прежде всего, магический мир Этрурии. Большинство стран этого мира магией не обладали. Только в Этрурии, да еще в нескольких небольших королевствах встречались люди, умеющие управлять стихиями или предсказывать будущее, обитали магические животные: единороги, грифоны и русалки. В горном небольшом королевстве Умбрия, согласно легендам, жили драконы и виверы. Но Дита выросла именно там, но драконов не видела.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Говорили, что в водах Этрурского моря водились длинные змеи с головами львов. Они вылавливали нарушителей границ и волокли в Тусс – главный город–порт страны, где человеческий совет решал, что с ними делать. От порта вверх по реке Тибр можно было добраться до столицы за один день.

Так что провоз контрабанды в другие страны являлся делом опасным и дорогостоящим. К счастью, у беженцев было в запасе достаточно золота (спасибо тяге к золотым украшениям Всесильного), а капитан Моргулис был подданным соседней империи Тиррен, склонным к авантюрам и падким на красивых женщин. Ну, или мальчиков, ведь Дита была в этот момент парнем, а пожирал ее глазами собеседник очень красноречиво.