Прокляты счастьем - Джордж Локхард
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Подгорные короли! – выпалила драконесса. Ярр сморщил нос.
– Айко, серьёзнее.
– Ты в них не веришь? – в ярких драконьих глазах мелькнуло изумление.
– Я верю в то, что можно увидеть и почуять, – серьёзно ответил Тагат. – Подгорные короли – сказка для...
Из темноты вылетела тонкая стрела и вонзилась в землю у самой ноги ярра. Оборотень подпрыгнул от неожиданности.
– Кто тут?! – он попятился. Айко раскрыла пасть.
Из темноты вышли несколько маленьких двуногих существ, чем-то похожих на гномов Рудных холмов, но более хрупких и грациозных. Громадные глаза на бледных лицах сразу выдавали ночных жителей, солнечный свет заставлял их щуриться.
Айко пришла в себя первой.
– Мы друзья! – поспешила она. – Мы ищем перевал!
Подгорные короли переглянулись. Один из них, одетый в блеклый серый балахон, покачал головой.
– Дракон ищет перевал, дракону не найти.
– Почему? – Айко моргнула.
– Дракон не понимает, – сказал другой король.
– Дракону надо объяснить.
– Дракон не найдёт перевал, перевала нет.
Тагат наконец опомнился и встал рядом с крылатой подругой. Он тревожно поглядывал на странных существ.
– Значит, Грань – действительно конец мира? – осторожно спросил оборотень.
Король в сером балахоне сцепил руки на животе и заухал как филин. Остальные стояли совершенно неподвижно.
– Волк не умеет думать, – сказал наконец предводитель, прекратив смеяться.
– Волк умеет думать, – возразил Тагат. – Волку нужны знания.
– Какие знания нужны волку?
– Что такое Грань? – выпалила Айко.
Король пожевал тонкими губами.
– Разве спросили дракона?
– Что такое Грань? – повторил Тагат.
– Волк желает знать?
– Желает.
– Разве волку не известно, знания дорого стоят.
– Что может дать волк, за что он получит знания?
Подгорные короли промолчали. Тагат взглянул на Айко.
– Кажется, нам пора... – шепнул он. Драконесса покачала головой.
– Что может дать дракон, за что он получит знания? – спросила она спокойно.
Короли сразу встрепенулись.
– Дракон умеет думать, дракон догадался.
– Дракон может дать яйцо.
– Дракон даст яйцо, получит знание.
Айко попятилась.
– Как – яйцо?!
– Дракон даст яйцо, получит знание. – твёрдо повторил король в сером балахоне.
Растерянная драконесса обернулась к Тагату.
– О чём они говорят?
– Постой... – оборотень шагнул вперёд. – Дракон не может дать яйцо, дракон слишком молод.
Короли сразу повернулись друг к другу и принялись щебетать на странном языке. Айко коснулась Тагата крылом.
– Я уже взрослая, – шепнула она. – И у меня есть хороший друг, золотой Мидас. Если потребуется, я могу...
– Совсем спятила? – тихо спросил оборотень.
Фиолетовая драконесса покачала головой.
– Как ты не понимаешь, я всю жизнь мечтала узнать...
Её прервал голос подгорного короля. Они прекратили совещаться и вновь обернулись к гостям.
– Дракон и волк могут помочь, они получат знания.
– Как помочь? – быстро спросила Айко.
– Дракон и волк принесут яйцо белого дракона.
– Дракон и волк принесут яйцо, получат знания.
Крылатая моргнула.
– Белого дракона? Но таких не бывает!
– За Гранью бывают, – коротко ответил предводитель.
Тагат вздрогнул.
– Вы пропустите нас через горы?!
– Дракон и волк могут пройти, – сказал король. – Дракон и волк не смогут вернуться обратно без яйца белого дракона. Дракон и волк согласны?
Путники переглянулись. Айко уже открыла пасть, но Тагат быстро наступил ей на ногу. Драконесса запнулась.
– Дракон и волк должны подумать, – сказал оборотень.
– Дракон и волк принесут ответ завтра на рассвете, – произнёс подгорный король. Молча отвернувшись, он и его спутники вернулись в темноту.
А затем, на глазах потрясённых путешественников, обломки скал поднялись в воздух и бесшумно закрыли пролом. Спустя минуту от пещеры не осталось и следа.
Айко села на хвост.
– Всё ещё не веришь в сказки? – спросила она тихо.
Оборотень промолчал.
Часть 3
Много дней мчались они, ветром проносясь по долинам, круша скалы на пути, богам подобные в силе своей. Сотням гор сломали они хребты, тысячи лесов пересекли, и наконец вдали показался одинокий утёс, что указывал старик. Гамеш, верхом на белом коне, придержал чёрного жеребца Гиля.
– Не спеши, брат, – попросил он. – Давай сначала узнаем, кто он...
Засмеялся Гиль.
– Кем может быть дракон, кроме нашей добычи!
Они подскакали к озеру у подножия утёса и спешились. Нагнулся Гамеш к золотой воде, зачерпнул полной горстью.
– Брат, – схватил он плечо Гиля. – То не слёзы, то кровь!
– Сейчас её станет больше, – засмеялся юноша и зычно крикнул, воздев к небу руки:
– Дракон! Пришёл твой смертный час!
Вздрогнула земля, задрожали скалы, и из тёмного ущелья показалось чудовище. Дракон был совершенно белым, с огромными серыми глазами и пастью, полной белоснежных клыков. Лишь по груди, наискось, тянулась красная полоса, похожая на шрам.
Заметив юношей, издало чудовище оглушительный вопль и направилось к ним, круша хвостом скалы, дробя камни в песок. Попятились братья, крепко стиснули бесполезные копья.
– Смотри! – вдруг воскликнул Гамеш, указав на старый, ржавый топор, лежавший под камнем. Схватил его Гиль, и в руках юного героя осыпалась ржавчина, засверкал топор неземным светом. Замер дракон, широко раскрылись ужасные глаза.
– Это оружие богов! – расхохотался Гиль. Вздрогнул Гамеш, посмотрел на дракона.
– Брат, подожди... – попытался он, но поздно: издав боевой клич, бросился Гиль к чудовищу и глубоко вонзил волшебный топор ему в грудь. Покачнулся дракон, рухнул на скалы.
– Дети... – прошептал он, содрогаясь в агонии.
Гиль засмеялся.
– Умри, презренная тварь! – вырвав топор, замахнулся он, желая отсечь гордую голову, но брат его прыгнул вперёд и встал над драконом.
– Нет! – крикнул Гамеш. – Не зверь это, сердцем я знаю!
– Отойди, – грозно сказал Гиль.
– Брат! – Гамеш пал на колени. – Опомнись, взгляни, что ты сделал! Кровь его красна, как наша, разум в глазах увядает! Сердцем я вижу, я знаю – не зверя ты бъёшь, не дракона!
Разгневался Гиль, схватил плечо брата.
– Кто ж он тогда, коль не зверь?!
– Я отец ваш... – прозвучал шёпот. Замерли братья, выпал топор из рук Гиля.
Умирающий дракон поднял голову.
– Был я героем, царствовал в Уруке...
Слушают братья дракона, бледность их лица меняет. Поняли вдруг, что предрекал им старик, говоря о проклятье... Но сомкнулись драконьи уста, умер он пред своими сынами. Пали на колени Гиль и Гамеш, зарыдали над мёртвым чудовищем.
– Как жить мне теперь, отцеубийце?... – крикнул Гиль, вскинув голову к небу. – Будьте вы прокляты, боги! Дайте мне кару!
– Гиль... – попытался Гамеш, но безумный огонь загорелся в глазах его брата.
– Нет! – крикнул Гиль, заслоняясь рукою. – Уходи! Не достоин тебя я отныне!
Плача, он бросился прочь и скрылся в тёмном ущелье.
Айсгард
Вьюга не унималась вторые сутки. Палатку засыпало почти до верху, собаки снаружи выли и скулили от холода. Ингельд грел руки над котелком, где тлела горстка магического порошка.
Ятти молча сидел в углу. Они почти не говорили за четыре пролетевших дня. Мальчик сильно устал и замёрз, но упорно ковылял за охотником, когда тот искал следы драконов.
– Голоден? – буркнул Ингельд.
Ятти кивнул.
– Ешь, – ему на колени упал ломоть хлеба. Порывшись в мешке, охотник нашёл кусок жёлтого сыра и протянул мальчику.
– Спасибо, – руки Ятти немного дрожали. Ингельд вернулся к котелку.
– Боишься? – спросил он глухо.
Мальчик заметно вздрогнул. Потом, через силу, кивнул.
Охотник что-то невнятно пробормотал.
– Не бойся. Смерть от холода – самая безболезненная. Куда лучше... других.
Ятти опустил глаза.
– Я должен погибнуть, добивая раненного дракона, – сказал он тихо.
Ингельд прищурился.
– Это ещё зачем?
– Так... так надо. Пожалуйста, не спрашивайте меня.
Повисло долгое молчание. Внезапно Ятти поднял голову.
– Скажите... Вчера мы видели следы дракона, даже я их узнал. Почему вы не стали его преследовать?
Охотник молча подсыпал порошка в котелок. Мальчик придвинулся.
– Пожалуйста, скажите. Мне очень важно знать.
– Это другой дракон, – глухо ответил Ингельд. – Я таких не добываю.
Ятти удивлённо поднял брови.
– А разве вы убиваете не всех драконов?
– Нет, – резко ответил охотник. – Я убиваю только... белых. Белых, с серыми глазами.
Мальчик содрогнулся всем телом.
– Так вы знаете?! – вырвалось у него.
Ингельд резко обернулся.
– Что – знаю? – глаза охотника превратились в щели.
Ятти прижался к стене палатки.
– Нет... Ничего, я просто спросил.
