Времяточец: Исход - Терренс Дикс

Доктор коснулся её руки:

– Пойдём, Эйс.

Эйс грустно пошла за ним. Затем она повеселела, вспомнив, как улепётывали два хулигана.

– Молодец, Профессор. Стильно ты их уделал!

Доктор загадочно посмотрел на неё:

– Тебе что, понравилось?

– Да, а что?

– Мне тоже, – сказал Доктор. – Такое очень быстро начинает нравиться. Мы напугали мужчину в чайной, это тебе тоже понравилось?

– Ладно, я поняла, – она с любопытством посмотрела на него. – Здорово у тебя получается, Профессор, все эти крики и вопли.

– Стандартные методы Гестапо, – рассеянно сказал Доктор. – Это называется «аншнаузен» – отчитывание. Очень помогает допрашивать пленных. Если сразу, ни с того ни с сего начинаешь орать на людей и бить их, они не успевают понять, что происходит.

– Какой ужас!

– А это только начало, – сказал Доктор. – Дальше всё гораздо хуже.

– А куда мы сейчас идём?

– Обратно в ТАРДИС.

– Мы улетаем?

– Не знаю. Мне нужно подумать, а здесь я думать не могу.

– Почему?

– Страх... Страх и зло, – сказал Доктор как о чём-то само собой разумеющемся. – Ты их не чувствуешь, Эйс? Они витают в воздухе, как яд...

Он быстро шёл к краю территории Фестиваля, туда, где они оставили ТАРДИС.

2. СМЕРТЬ У РЕКИ

– Что-что он вам приказал?! – лейтенант Freikorps Энтони Хеммингс недоумённо смотрел на двух жалких парней, вытянувшихся по струнке перед его столом.

– Явиться сразу сюда, – сказал Брэйди.

– И сдать себя под арест, – промямлил Харрис.

– По какому праву?

Они не отвечали, он встал и угрожающе посмотрел на них. Контраст между ними не мог быть ярче. Рядовые Харрис и Брэйди были одеты в грубо сделанную, плохо сидевшую на них униформу солдат BFK, которую за глаза называли чёрно-коричневой. Они были коренастые, с одутловатыми прыщавыми лицами.

Лейтенант Хеммингс же был высокий, темноволосый, и неоспоримо красивый. Его чёрная униформа, смоделированная по подобию формы СС, была аккуратно пошита заключённым концентрационного лагеря, который раньше работал на Савил Роу. Её безупречную черноту подчёркивали серебряные значки в виде черепов на воротнике и манжетах. Его ботинки были начищены до блеска.

– И вы, разумеется, вымогали деньги, – медленно сказал он.

– Нет, сэр, – возразил Брэйди.

Хеммингс проигнорировал ответ.

– Но вы совершили гораздо худшее преступление, чем вымогательство: позволили, чтобы вас, а значит и весь Freikorps, выставили идиотами! Этот человек представился? Он предъявил хоть какие-нибудь документы?

Брэйди покачал головой:

– Если бы вы его слышали, сэр, вы бы в нём не сомневались...

– Он блефовал! – крикнул Хеммингс. – А у кого, по-вашему, хватило бы наглости так блефовать? У члена подполья! Почти наверняка у кого-то из руководителей. Именно для поимки таких людей нас и назначили следить за Фестивалем, а вы позволили ему уйти!

Двое рядовых замерли в ужасе. Хеммингс рассматривал их, наслаждаясь моментом.

– И что же мне с вами сделать? Надо было бы вас расстрелять, но пули на вас жалко тратить. Повесить на рояльной струне дешевле, но слишком долго... – он замолчал, чтобы растянуть их мучения. – Отправляйтесь в бараки, к сержанту-квартирмейстеру. У вас до конца недели наряд по уборке в туалете.

Двое рядовых стали смирно, отдали честь, и быстро скрылись из кабинета.

Хеммингс холодно улыбнулся, провожая их взглядом. Конечно, они вымогали деньги, как и все. И никто не возражал. Это было одним из преимуществ службы во Freikorps. Иногда вымогательство, иногда изнасилование, возможность арестовать и избить любого, чьё лицо, одежда, или цвет кожи тебе не понравились. От этого не было большого вреда, просто в результате население ненавидело Freikorps даже сильнее, чем оккупационные власти. На их фоне Вермахт – военнослужащих регулярной германской армии – почти любили.

Хеммингс взял фуражку и перчатки. Пора уже, – решил он, – осмотреть Фестиваль. Ему не нравилось, что его назначили на Фестиваль. Он считал этот Фестиваль потерей времени, нездоровой шуткой со стороны оккупационных властей. Британцам сейчас нечего было праздновать. Но поймать нерядового подпольщика было бы большой удачей. Мечтая о повышении и славе, он вышел из кабинета.

***

У реки было тихо. Туман поднимался от поверхности воды и плыл между стопками кирпичей и брёвен.

Внезапно Доктор остановился.

– Стой!

– В чём дело, Профессор?

– Тсс! Слушай!

Через секунду Эйс услышала приближающиеся к ним шаги и звуки резкого, отрывистого дыхания. Из тумана появился мужчина, вилявший между штабелями брёвен и цементными блоками. На нём были тёмное пальто и шляпа, сам он был невысокий, темноволосый, полный, на носу у него были очки с тонкой оправой.

Вполне может быть начальником стройки, – подумала Эйс, – но почему он бежит? А затем она увидела, что за ним по пятам гнались другие люди.

Доктор уже мчался навстречу маленькому человеку. При виде Доктора лицо мужчины исказил ужас. Он принял его за одного из своих врагов, отрезавших ему возможность сбежать. Он повернулся и побежал в единственном открытом ему направлении – к реке.

Когда человек добежал до края бетонированной набережной, из-за штабеля брёвен выпрыгнул высокий человек с седыми волосами. Он занёс и опустил руку. Невысокий мужчина напрягся и полетел в воду. Высокая фигура снова скрылась позади брёвен.

Когда Доктор и Эйс туда добежали, человек был по пояс в воде, дёргаясь, словно выброшенная на берег рыба. Река бурлила вокруг нижней половины его тела, тянула его за полы его пальто.

– Быстрее, пока его не смыло, – крикнул Доктор. – Держи меня за ноги.

Доктор бросился вперёд и растянулся головой вниз по скользкому бетонному склону. Эйс схватила его за ноги, уже не в первый раз отмечая, что у Доктора ужасный вкус по части выбора носков. Доктор тянулся вниз, пытаясь схватить протянутые руки невысокого человека. Их руки коснулись, и Доктор попытался схватить. Внезапно мужчина соскользнул в реку, и его тут же унесло течением.

Эйс вытянула Доктора обратно на берег, и он встал на ноги.

– Я думала, что ты схватил его...

– Я тоже... Я думал, что он пытается схватить мою руку, но он давал мне вот это, – Доктор протянул руку и показал чёрный кожаный бумажник.

Он раскрыл его. С одной стороны было что-то, похожее на пропуск, а на другой – значок с золотой свастикой.

– Наверное, для него это было важно. Как-то получилось, что я это схватил, а его упустил.

Эйс посмотрела на тело, которое переворачивалось в потоке как бревно. Скоро оно скрылось из виду.