Закон землеройки - Александр Косарев

А вечером, как и обещал, позвонил мой друг Воркунов. Пробубнив несколько дежурных фраз на тему погоды и здоровья, он быстро перешел к делу:

– Короче, поговорил я с нашим Жорой Городовским о твоей проблеме… И он предлагает тебе прямо завтра наведаться в Московский геологоразведочный институт, что возле метро «Беляево». Заодно дал и телефончик своего приятеля с кафедры Физических методов разведки. Зовут Леонидом. По специальности работает лет двадцать, так что лучше него ты вряд ли кого сыщешь. Звони не откладывая. – Михаил протараторил номер телефона «специалиста Леонида» и, сославшись на сильную усталость, попрощался.

Я же, последовав его совету, решительно взялся за телефон.

– Слушаю вас, – прозвучал в трубке мягкий, прямо-таки подушечный баритон.

– Меня зовут Александр Григорьевич, – вежливо представился я, – звоню вам по рекомендации Георгия Городовского. В связи с назревшей и крайне насущной необходимостью хочу проконсультироваться по поводу геофизических методов поиска скрытых, но достаточно крупных масс металла. Не могли бы вы, если, конечно, я вас не слишком отвлекаю и беспокою…

– Ерунда, продолжайте, – промурлыкал собеседник. – Главное, объясните свою проблему как можно конкретнее.

– Дело в том, – воодушевился я, – что ко мне обратились весьма уважаемые люди, пожелавшие очистить небольшой водоем от многолетнего скопления ила. Но для начала они хотят выяснить, не покоятся ли со времен минувшей войны на дне этого водоема взрывоопасные боеприпасы. Ведь вокруг люди, постройки… Ну, сами понимаете. А беспокоить саперов понапрасну им не хочется, поскольку полной уверенности в наличии под водой опасных предметов у них нет. Вот, собственно, именно в этом мой вопрос и заключается: существуют ли какие-нибудь несложные приборы, позволяющие быстро, но точно и безопасно выявить залежи металла под водой? – В ожидании отрицательного ответа я сжался как испуганная мышь.

– Так в этом и состоит суть вашей проблемы? – несколько разочарованно произнес Леонид.

– Что знаю, то и рассказал, – придал я голосу убедительности. – Забыл упомянуть лишь, что обсуждаемый нами водоем – небольшой пруд – расположен на территории монастыря. А это, как вы, надеюсь, понимаете, невольно влечет за собой определенные трудности…

– Да никаких трудностей! – бодро заверил меня специалист-геофизик. – Приборы такие действительно существуют, просто чтобы они среагировали на залежи металла, масса последних должна быть довольно внушительной – от двадцати до пятидесяти килограммов. Вы располагаете хоть какими-нибудь сведениями, сколько примерно может оказаться на дне того пруда пресловутого железа? Или, к примеру, насколько равномерно оно распределено по дну?

– Если немцы при отступлении действительно сбросили боеприпасы в воду, то, полагаю, не менее одной машины, – поделился я своей догадкой. И чуть менее уверенно добавил: – А может, и больше… Во всяком случае раз этот факт свидетелями – пусть и малочисленными! – был зафиксирован, значит, фрицы избавлялись от каких-то внушительных объемов снаряжения. А поскольку дело происходило зимой, то оружие они скорее всего попросту сваливали в проруби. И тогда весь сброшенный под лёд металл должен лежать до сих пор компактно. Но вот сколько именно его там – я понятия не имею!

– Что ж, – подытожил Леонид, – тогда для поисков «отголосков войны» вам лучше всего подойдет протонный магнитометр.

– Впервые слышу о таком…

– Магнитометр – это небольшой и не очень тяжелый прибор, – пустился в объяснения геофизик, – он легко переносится и обслуживается одним человеком. Если пруд действительно небольшой, то за час, максимум два вы без особого труда отыщете все места скопления на его дне любого металла.

– А глубина водоема может отразиться на результатах поиска?

– Никоим образом, – отмел мои сомнения Леонид.

– А не посоветуете, где можно заполучить такой замечательный приборчик? – просительно заскулил я. – Хотя бы во временное пользование…

– Вот с этим, увы, проблема. – Голос собеседника разом перестал быть «подушечным». – Наши студенты отбыли на летнюю полевую практику и забрали с собой все работоспособные приборы…

– А неработоспособные? – вмиг сориентировался я.

– Что – неработоспособные? – чуть растерянно переспросил Леонид. Но тотчас сообразил: – Нет, нет, что вы?! Все сломанное оборудование хранится, конечно, в нашей мастерской, но оно совершенно непригодно к использованию!

– И все-таки практика утверждает обратное: из двух неработающих агрегатов всегда можно собрать один работающий!

– Ох, сомневаюсь…

– Тогда из трех! – поднажал я. И торопливо добавил: – Да вы не сомневайтесь, Леонид, я готов заплатить и за ремонтные работы, и за аренду прибора. Люди-то все-таки просят уважаемые, духовные, негоже отказывать их просьбе, не по-христиански это…

Видимо, последние мои доводы показались Леониду убедительными. Во всяком случае он, недолго поколебавшись, пригласил меня назавтра в свой институт. На том мы виртуально и раскланялись, а на следующий день, ровно в половине десятого утра, я уже шагнул в широкие двери геологического института.

Из собственных студенческих лет мне помнилось, что летом в учебных заведениях всегда тихо и пустынно. И вдруг оказалось, что я ошибался: по громадному холлу первого этажа бойко сновали туда-сюда группки молодежи с учебниками и тетрадками в руках. Поминутно спрашивая дорогу, я не без труда отыскал нужную мне комнату № 328 и, предварительно постучав по растрескавшейся от времени филёнке, вошел внутрь. Навстречу из-за стола поднялся рыжеволосый мужчина двухметрового роста. Приветливо улыбаясь, он протянул мне ладонь, в которой запросто мог разместиться волейбольный мяч.

– Я ждал вас, Александр! – С этими словами Леонид поволок меня в лабиринт незнакомых коридоров, витиевато переплетающихся друг с другом. – Сейчас мы с вами наведаемся в нашу мастерскую, где и посмотрим, что там у нас сохранилось из старья…

Слово «старьё» меня несколько покоробило, поэтому мысленно я парировал: «Некоторое "старьё" может дать сто очков вперед иному "новью"».

– Дима, – окликнул в этот момент Леонид пожилого мужчину в бесформенном линялом халате, удалявшегося от нас с большой коробкой в руках, – не уходи! Тут в тебе потребность назрела…

Мужчина повернулся и вопросительно на нас уставился.

– Здравствуйте, Дима! – протянул я ему руку.

Тот поставил свою ношу на пол и молча ответил мне учтивым рукопожатием.

– Дима, не найдется ли в твоей каморке достаточно запчастей, чтобы собрать Александру, моему знакомому, работоспособный магнитометр? – опередил меня с вопросом Леонид.

– А черт его знает! – неопределенно пожал плечами Дмитрий. – А тебе для каких целей? – повернулся он ко мне.

– Планирую поиски металла на дне небольшого пруда.

– Понятно, – хохотнул он, – клад, значит, найти хочешь…

– Что-то вроде того, – не стал спорить я.

Дмитрий извлек из кармана связку ключей, отыскал нужный и подвел нас к двери с табличкой «Аудитория 3Б». Скрипнул замок, и мы оказались в довольно просторной комнате, оборудованной под слесарную мастерскую. По центру ее тянулся длинный стол, заваленный всевозможными железками, а обе боковые стены были сплошь увешаны полками и заставлены металлическими стеллажами.

– Я вас оставлю на минутку, – задержался в дверях Леонид, – один важный звонок должен срочно сделать.

– Сказать откровенно, – приблизился ко мне Дмитрий, когда мы остались одни, и обдал меня легким запахом перегара, – ничего приличного из нашего барахла смастерить не удастся.

– Да мне любой примитив сгодится, – загнусавил я подобно клянчащему конфету ребенку, – лишь бы хоть что-то показывал. А насчет оплаты не волнуйтесь: сколько скажете, столько и заплачу.

Механик вновь пожал плечами, буркнул недовольно: «Но я предупредил» и хозяйски зашагал вдоль полок, снимая с них разнокалиберные устройства и детали. Когда вывалил их на стол, поманил меня и приступил к ознакомительной «лекции»:

– Вот эти штанги, думаю, еще послужат. Одна ввинчивается в «головку», а вторая ее удлиняет. Вот на всякий случай еще одна удлинялка, авось пригодится, а вот и сама «головка»…

– И что мне с этой «головкой» делать? – осторожно потряс я коричневый пластиковый бачок размером с литровую банку.

– Наполни ее дома керосином и крепко закупорь пробкой.

«Керосином?! Это что, насмешка или издевка?» – хотел было обидеться я, но взглянув на монументально высеченную физиономию механика, успокоился: он уже от природы вряд ли был способен на подобного рода розыгрыши.

– Если «голова» даст течь, – продолжал бубнить меж тем Дмитрий, – керосин из нее сразу же слей, а трещину залепи эпоксидкой. «Подвески» тоже бери, – придвинул он мне ворох похожих на конскую упряжь ремней, – вот еще кабелей сразу две штуки даю: если один вдруг оборвется, перепаивать не придется.