Гении тоже люди… Леонардо да Винчи - Валериан Маркаров

В аудитории повисла тишина и было слышно, как тикают настенные часы за спиной профессора. А Марко, спустя полминуты, продолжал:

– Был такой выдающийся российский физиолог Павлов, который уверял: «Ничего гениального, что мне приписывают, во мне нет. Гений – это высшая способность концентрировать внимание… Неотступно думать о предмете, уметь с этим ложиться и с ним же вставать! Только думай, только думай все время – и все трудное станет легким. Всякий на моем месте, поступая так же, стал бы гениальным». Но если бы все было так просто – мир состоял бы из одних гениев. А их по-прежнему рождаются единицы в столетие.

Совершенно иной была точка зрения немецкого философа Иммануила Канта. Он считал, что гениальность – это дар, который не может быть благоприобретенным и потому не зависит от обучения, воспитания и прилежания. И действительно, об Архимеде и Ньютоне, Леонардо да Винчи и Микеланджело, Бахе и Моцарте можно с уверенностью сказать, что они родились гениями. Надо понимать, что главной отличительной особенностью гениальной личности во все времена была способность видеть глубже и дальше других, отбирать из огромного числа фактов и явлений самые важные, создавая на этой основе стройную систему мироздания. Недаром, когда один из учеников Конфуция назвал его многоученым, философ возразил: «Нет, я всего лишь связываю все воедино, не более того». Так, в результате творческого переосмысления гением существующего мира, рождается нечто новое и небывалое. Говоря об этом гигантском труде, итальянский мыслитель Никколо Макиавелли подчеркивал, что «нет ничего более трудного, чем браться за новое, ничего более рискованного, чем направлять, или более неопределенного, чем возглавить создание нового порядка вещей».

Сосредоточиваясь на решении глобальных проблем, увлеченные творчеством, гении нередко живут в своем, особом, далеком от окружающих мире. Вот почему их биографии зачастую изобилуют фактами, свидетельствующими о присущих им в обыденной жизни непрактичности, рассеянности, исключительной чувствительности и невосприятии самых простых вещей. Отсюда так много легенд, окружающих каждую гениальную личность, и попытки психологов, начиная с XVII века, провести параллель между гениальностью и помешательством. Кстати, одним из аргументов, используемых ими, служили высказывания… самих гениев, в частности, слова Аристотеля о том, что «не было еще ни одного великого ума без примеси безумия». Современная психологическая наука убедительно опровергла такого рода теории. Но какими бы ни были результаты влияния гениальных личностей, все они так или иначе изменяли мир, в котором мы живем.

Леонардо да Винчи был из числа этих гигантов – гениев, которые пролагают дорогу в будущее для всего человечества. Он жил в то время, – продолжал Марко лекцию, – когда человечество знало об окружающем его мире до обидного мало. Несколько веков отделяло тот период от развития туризма и мало кому тогда могло придти в голову путешествовать из одной лишь любознательности, ведь такие путешествия были крайне рискованным делом, а зачастую и смертельно опасным занятием в связи с отсутствием соответствующего транспорта, а также по причине того, что иноземца, в первую очередь для своей собственной же безопасности, следует сначала ликвидировать, а уже потом можно и поинтересоваться, кем он был и что он делал в чужих краях. Только купцы, будучи храбрецами и коммерсантами по натуре, в погоне за маячившей солидной выгодой отваживались на дальние странствия. Даже на серьезных географических картах тех времен часто можно было видеть надписи «Здесь живут люди с длинными ушами» или «Страна Обезьян». Некоторые же места на картах и вовсе были девственно пустыми – вплоть до 19 века! Америку только что открыли, но попасть туда в то время было вовсе не легче, чем в наши дни улететь на Луну. Но, несмотря на кажущуюся темность, посреди загаженных площадей Европы, над узкими кривыми улочками, куда сливались нечистоты из окон жилищ, уже вздымались величественные соборы. Что касается наук, они только зарождались, и на ученого смотрели как на экзотическую диковинку. Любой стремившийся к познанию образованный человек занимался всем сразу – от математики до алхимии, и от астрологии до специалиста по гаданию на хрустальном шаре.

Но в памяти человеческой остались не загаженные улочки и мракобесие того времени, а свершения: мозаики и великолепные статуи, картины и книги, диковинные механизмы и взрывающие мозг научные открытия. Леонардо да Винчи, будучи человеком универсальным, мог браться за множество дел, и все удавались ему настолько, что поражало умы современников. Он создал загадочную Джоконду, и другие не менее потрясающие картины, как инженер он создал военные машины, занимался гидротехникой, разрабатывал летательные аппараты, первым в мире разработал идею парашюта и вертолета.

– Может он был пришельцем из других миров? – Студент с задней парты прервал лекцию.

– Леонардо да Винчи, скорее, застрял в промежутке между веками из-за поломки машины времени, – вполне серьезно проговорила симпатичная студентка слева от Марко.

– Нет, – покачал головой Марко, – все эти многочисленные версии созданы теми, кто не в состоянии понять, на что способен человеческий ум, когда он принадлежит великому человеку, одержимому творчеством и идеей, и какой бешеной работоспособностью и энергией такие люди могут загораться ради достижения своей вроде бы недостижимой цели! – глаза Марко пылали огнем, – пол-тысячи лет назад люди, хотя бы частично сравнимые с уровнем Леонардо, имели достаточно дерзости, чтобы всерьез познать секреты нашего необъятного мира. Они чувствовали в себе силы и это давало им смелости браться решительно за любое дело – от сотворения соборов и написания великих картин, до создания катапульты, танка, и водолазных костюмов. Перед их успехами и открытиями нам следуем почтительно склонить голову, – закончил лекцию Марко, подкрепив свою пламенную убежденность цицероновским красноречием.

Ближе к вечеру, вернувшись домой и поставив разогревать только что купленную пиццу в микроволновую печь, Марко сменил свой университетский костюм на свитер и джинсы, бережно поместив костюм в стенной шкаф. Тщательно помыв и высушив руки, он вышел на кухню. Печь пару минут назад уже просвистела готовность ужина и Марко налил себе бокал сухого красного вина Кьянти, сделав первый маленький глоток. Ах, этот божественный Кьянти, смаковал он! Ведь когда-то это было обыкновенное дешевое вино в соломенной корзинке, а сейчас оно стало просто феноменальным по популярности напитком, совершив революцию в производстве вин во всей Италии. Именно благодаря этому вину из винограда сорта санджовезе – тосканского культа и гордости – в мире появился интерес и к другим итальянским винам. «Пусть все знают, что в Тоскане делают самые высококачественные вина», – это он произнес с пафосом истинного патриота, и, как ему послышалось, вслух.

Как обычно, по вечерам он включал телевизор, который, казалось, мог показывать только круглосуточный новостной телеканал итальянской государственной телерадиовещательной корпорации Rai News 24. Каждые 30 минут на канале – обзор последних новостей, за которыми следует далеко не всегда нужная и не всем полезная всячина, как обзор трафика на дорогах, погода, аналитика, специальные репортажи и тематические рубрики.

Вот и сейчас, например, сообщалось, что в сегодняшней Флоренции накопилось множество внутренних проблем, и некоторые из них, в частности, вопрос с потоками мигрантов, нахлынувших в Европу в поисках dolce vita, создавали головную боль правительству, являясь довольно трудно решаемыми. Сегодня днем, говорилось в репортаже, у здания префектуры произошли столкновения группы сомалийских беженцев со стражами порядка. Около 50-ти мигрантов требовали от местных властей разрешить проблему с жильем, возникшую после того, как в минувший четверг сгорело здание бывшей фабрики, в котором они размещались. Тогда погиб один человек. Несколько участников протеста попытались проникнуть в префектуру, однако путь им преградила полиция.

Во второй части того же репортажа говорилось о том, что другая, более предприимчивая часть мигрантов из все той же нахлынувшей волны беженцев в регионе, пытаясь как-то наладить жизнь в чужой стране, стала создавать собственный малый бизнес. В основном, это были пункты продажи кебабов и шаурмы. К сожалению, выпускаемая ими продукция была крайне далека от гигиенических норм, что приводило к повторяющимся случаям отравления местного населения, как правило молодых людей и студенческой молодежи, а также туристов-зевак. Реакция властей не заставила себя ждать; город вводил жесткие меры санитарного контроля, закрывая одну торговую точку за другой. Власти также запретили владельцам ресторанов и кафе, расположенных в центре Флоренции и исторических кварталах, иметь в меню менее 70% местных блюд. Местные власти справедливо считают, что в городе, который является мировым объектом исторического наследия, такие действия непозволительны. Флоренция, по их мнению, должна сохранить традиции и свою кухню.