Изумрудные росы - Юлий Буркин

— А где ты есть, император?

— Позади тебя, — отозвался тот.

Грег обернулся и действительно увидел правителя сидящим на флаере возле пилота. Этот летательный прибор отличался от остальных: он был украшен колечком с зеленым камнем, похожим на изумруд. Если бы Грег не был уверен, что это не так, он бы решил, что перед ним перстень с человеческой руки.

— И что дальше? — спросил Грег.

— Не понял, — отозвался император.

— Я спрашиваю, что мы будем делать дальше?

— Двинемся в город.

— В город? Значит, у вас есть города?

— Есть, — лаконично согласился император.

— А зачем мы туда пойдем? — поинтересовался Грег.

— Чтобы мне удобнее было беседовать с тобой, чтобы было интересно моим подданным.

— А если я не захочу? Если я сейчас брошусь в чащу и убегу? — Грег, конечно же, не собирался этого делать: его вовсе не радовала идея жить в лесу единственным в мире человеком, но он хотел услышать ответ. И он услышал:

— Если ты не будешь послушным, тебе будет больно.

— Ты хочешь сказать, что твои солдаты будут палить в меня из своих пукалок? — Грег презрительно усмехнулся. — Да я одним ударом разнесу эту команду лилипутов.

— Я не хочу делать тебе больно, бескрылый, — сказал император вместо ответа.

— Сделай, сделай, — попросил Грег. — Мне интересно. И, кстати, будь любезен, не зови меня «бескрылым», я же не называю тебя «крылатым». У меня есть имя — Грег Новак.

— Ты действительно хочешь боли, Грег Новак?

— Да, давай, — кивнул головой тот.

Император сделал своими ручками какое-то неуловимое движение, и в тот же миг жгучая молния пронзила все тело Грега с головы до пят. Дыхание перехватило, он пошатнулся, но на ногах все-таки устоял. Боль длилась только миг, а когда прекратилась, осталось жжение на шее. Тут только он осознал назначение металлического ошейника. Задыхаясь, он схватился за него обеими руками… Вскоре воздух вновь стал поступать в легкие, и Грег прохрипел:

— Где город? Куда идти?..

К городу они выбрались только к вечеру. В начале пути беседа не клеилась, тем более что Грегу не хватало воздуха и он сильно уставал. Но понемногу разговор сделался более оживленным. (Кстати, оказалось, что красный крест на груди Грега — государственная символика той части империи бабочек, где приземлился шаттл.)

— Скажи, Грег Новак, — спросил Лабастьер, — как бы ты сам поступил на моем месте? Если бы ты правил своим миром и вдруг с неба спустились бы великаны и сказали, что это их земля, потому что они жили здесь раньше?

Вообще-то великаны пока еще ничего не говорили, но вопрос хороший. Уместный. Грег подозревал, что люди сперва закидали бы таких непрошеных титанов термоядерными ракетами, а потом уже подумали, правильно ли они поступили. Но такой ответ был явно не в его интересах.

— Есть такое понятие «демократия», — сказал он, даже сам слегка морщась от затхлости своих речей. — В него включается и то, что всякий разумный индивидуум имеет право на жизнь и на тот образ жизни, который считает правильным. Если, конечно, это не ущемляет интересы других граждан. Демократия — ключевое понятие нашей цивилизации…

— Поэтому вы и уничтожили себя? — отозвался Лабастьер, и Грегу показалось, что он уловил в его интонациях иронию. — В вашем мире не смогли сосуществовать несколько рас, относящихся к одному виду. Они могли бы ассимилироваться, а вместо этого убивали друг друга. А в моем мире сосуществуют виды бабочек, не способных к ассимиляции. Не значит ли это, что наш образ жизни правильнее? А у нас нет этой вашей демократии. Когда-то мы тоже воевали и истребляли друг друга, пока это неразумное занятие не прекратил единый правитель.

— Ты? — как можно ехиднее спросил Грег.

— Да, — без малейшего смущения отозвался император, и Грег понял, что пуля его сарказма угодила в молоко. Тогда он заговорил серьезно:

— Это называется тоталитарное общество. В истории людей их было немало, но, как правило, все они плохо кончали, и граждане таких государств не были счастливы. Кстати, правители таких государств тоже кончали не лучшим образом.

— Знаю, знаю. Но у вас не было такого правителя, как я — бессмертного и единого в тысячах тел. Я не делю наше общество на избранных и неизбранных, что делали все ваши правители, наши касты имеют сугубо профессиональные различия. Во главе ваших обществ стояли такие же люди, как и все прочие, с такими же низменными интересами и страстями. Они не могли отрешиться от них для всеобщего блага. Если бы вами взялся управлять спустившийся с неба бог, вы бы продолжали держаться за свою демократию?

— Думаю, да, — честно сказал Грег. Он был уверен, что правители его времени не отдали бы свою власть даже богу.

— Но ведь он мог бы спасти ваш мир от гибели…

Грег в это время перебирался через небольшой ручей и был слишком занят, чтобы ответить сразу, но как раз это подсказало ему ответ. Оказавшись на другой стороне, он присел отдохнуть, отдышался и тогда сказал:

— Был в нашей истории такой случай. Бог спустился на землю, ходил по воде, творил чудеса и обещал всем спасение. Ничего не вышло, его убили.

— Он был слаб, а я сильный.

— Мне трудно спорить с тобой, император, я ведь не знаю, кто ты и откуда взялся. Не делай мне, пожалуйста, больно, но я замечу, что, хоть ты и называешь себя «внуком бога», на бога ты совсем не похож…

Грег услышал тихое покашливание и, обернувшись, с изумлением обнаружил, что Лабастьер смеется. Грег слегка смутился, но все-таки продолжил:

— Я до сих пор не знаю, откуда ты знаешь наш язык и наши технологии. Ты говоришь, что знаешь о нас все, а я не знаю о вас ничего, и это как-то нечестно…

— Хорошо, хорошо, — согласился император, продолжая посмеиваться. — Я уже вознагражден за то, что решил разбудить тебя. Ты сумел развеять мою скуку… Что ж, начнем с этого. Я расскажу тебе о нас и о себе. — Он помолчал, словно выбирая, с чего начать, затем произнес: — Мы появились благодаря вашему соплеменнику Роберту Страйку.

— Страйку?! — воскликнул Грег. — Да я его знаю! Замечательный ученый и инженер!

— Ваш мир был велик, — заметил Лабастьер, и Грег понял, на что тот намекает, — что в такое совпадение слабо верится.

— Да я серьезно говорю! — чуть ли не обиделся он. — Мало того, что Роберт был знаменитостью, я был знаком с ним лично. Он был руководителем группы по разработке системы жизнеобеспечения нашего корабля. — И тут Грега осенило. — Я, кажется, понял! Ваше появление на свет как-то связано с Фондом Выживания Человечества. Идею биохранилища, с которой Боб носился как с писаной торбой, Мировой Совет не поддержал, и все средства пошли на постройку нашего звездолета… Но мало ли что еще он мог напридумывать в рамках той же программы…