Проза. 2017 год - Александр Новиков

Вам нравится вот это, бирюзовое? Оно принадлежало очень красивой женщине, матери большого семейства. Она была сама голубиная кротость, изумительная красавица с голубыми эмалевыми глазами. Кожа у нее была такая нежная и белая, что напоминала припудренную статуэтку. Да она и была такой. Дорогое украшение дома, за всю жизнь не сказала никому ни одного дурного слова. Была одинаково ровна и приветлива и с друзьями своих друзей, и с их врагами. Просто удивительно, почему многие отвернулись от нее, ведь она так хотела быть хорошей для всех. Нет, неблагодарны люди, несправедлива жизнь…

Что? Оранжевое? О, это очень интересное сердце! Оно принадлежало невероятно религиозному человеку. Его сердце горело огнем любви к Богу. Вы бы слышали его пламенные речи, когда он обрушивался на тех, кто не исполняет религиозных обрядов, каким праведным гневом горели его глаза против тех, кто не разделял его убеждений! К сожалению, у него оказались очень неблагодарные дочери. Он хотел для них только добра, подыскивал им хорошие партии. Разве его вина, что никто не был достоин его дочерей, и они так и не вышли замуж? Он доживал свой век с ними – этот святой человек! – а они – злобные старые девы поедом его ели. Не удивлюсь, если именно из-за них он отправился к праотцам раньше срока. Нет, несправедлива судьба…

Нет, это не очень интересный экспонат. Пройдемте дальше, у нас впереди масса интересного. Ну, хорошо, если вы так хотите, то, пожалуйста. Крохотное серенькое сердчишко. Вот, по отношению к нему, думаю, судьба не ошиблась. Это же было недоразумение, а не человек. Принадлежало оно старенькой учительнице. Была она какой-то странной. Ей, представляете, из деликатности было даже неловко жить, она постоянно просила прощения, за то, что стоит в очереди впереди других людей, за то, что плохо видит, и не может быстро сосчитать сдачу в магазине. Совсем серая, незаметная жизнь, и очень хорошо, что у нее не было своих детей – чему бы она могла их научить? Вот только совершенно непонятно, почему на ее похоронах так плакали дети и пришла куча народу. Наверно, бывшие ее ученики. Даже голуби, которых она подкармливала, слетелись. И кошки, и собаки прибежали. Сама бывало, могла не поужинать, а их кормила. Ну, не чудачка ли? Да, причуд, у судьбы много. Эту серую никчемную мышь-старушку и сейчас вспоминают с доброй улыбкой, а тех замечательных людей, никто кроме их близких и не вспоминает. Нет, все же несправедлива судьба…

Ну, продолжим… Что, уже не хотите? Устали? А жаль! Нет ничего увлекательнее путешествия по человеческим сердцам. Вы прочитайте, об этом многие уважаемые люди писали. Ну, когда надумаете прийти снова, всегда пожалуйста, будем рады. Ведь наша коллекция с каждым днем пополняется. Уж поверьте, в этом музее всегда и всем будет интересно. А самое главное, он никогда не закроется…

Осеннее

О, какие длинные, безрадостные ночи. Осенние ночи, ночи философов. Вы смеетесь? Не надо. Это правда. Весенние, летние, даже зимние ночи – это ночи влюбленных и поэтов. Осенние ночи созданы для размышлений, и, как дождь барабанит по крыше, так в вашей душе стучит «Кто я? Что я?»

Часы отрезают время, вздыхая. Это старые часы, им жаль отрезать время, ибо уходит и их век, но у них нет другого выхода. «Кто я? Что я?» отстукивают они. Что они? Кусок старой жестянки с намалеванным циферблатом. Хорошенько шмякнуть об пол – и замолкнут навсегда! Но вы стираете с них пыль, бережно обходя каждую зазубрину. Они вам дороги. Это ваша память. Странная штука. Зачем она нужна? Это она крадет сон, неслышно, словно кошка, обнимая вас лапами. Вы вспоминаете все: ласку, обиду, боль, радость, звуки, запахи, прикосновения. И чем ярче память, тем яснее, что память взяла с собой самое лучшее. Молодость.

О, да, несомненно, впереди еще много хорошего. Жизнь, тихие радости, пресловутая мудрость, которая должна сопутствовать годам. Но хорошее не значит лучшее. Стан тяжелеет и с ним не подняться в сияющий полет.

В осенние ночи хорошо творить. «И пальцы тянутся к перу, перо к бумаге». Вы отжимаете свое воображение как мокрую простыню, и капли его рисуют на бумаге причудливый узор. Вы на минуту рассекаете реальность. Вы – царь.

Царствуете вы недолго. До последней точки своего творения. Всему на свете приходит конец. Это единственная непреложная реальность. И мы убегаем от нее в романы, повести, новеллы, очерки, рассказы, так же, как когда-то убегали в любовь.

Вы знаете самый короткий рассказ на свете? В нем всего шесть слов. Его написал Хемингуэй на спор, когда ему доказывали, что нельзя написать рассказ в несколько слов, так чтобы в нем были завязка, развитие, кульминация и развязка.

Хемингуэй написал такой рассказ и до конца жизни гордился им.

Вот он: «Продаются детские ботиночки. Даже не надевали.»

Что время? Что наши раздумья в осенние ночи, что наше творчество и воображение когда стоит на ветру старушка и держит на ладони ненадеванные детские ботиночки?..

И глаза ее сухи, но кто высушил их – ветер, боль или бедность никто не знает…

Светлана Андреевна Демеева

Пять минут до закрытия

Дама, пришла за пять минут до закрытия.

Кафе «Лето» находилось в уютном и прохладном уголке парка с аттракционами. Было тихо, аттракционы были уже закрыты, да и самым активным любителям острых ощущений было не до них. Завтра в школу. Набираться ума и знаний.

Сперва администратор собрался бесцеремонно удалить, как с неба упавшую посетительницу, но присмотревшись передумал.

Дама была в дорогом замшевом пальто и таких же рыжих сапогах. Шляпку из неизвестного ему материала украшала небольшая брошь. Руки были красиво сложены на коленях, а темно-зеленые перчатки лежали на столике рядом с маленькой сумочкой, похожей на мотылька, который сложил крылышки.

Рыжие локоны обрамляли белоснежное лицо, казавшееся почти прозрачным в полумраке.

– А глаза какого-то необычного зеленого цвета, как мох в лесу, – подумал администратор подходя ближе.

Дама была очень заметной. Ей не нужен был макияж, черты лица были очень выразительные и четкие. Если бы он ее видел раньше, запомнил бы обязательно.

Он решил обслужить ее сам, понимая что в такое время она не станет заказывать ужин. Было ровно десять часов вечера. Подошел поближе и спросил, —

– Простите мадам, вы что-то хотите заказать?

– Да, – спокойно ответила она ему.

– Я немного раньше пришла, меня еще не ждут, поговорите со мной, – сказав указала рукой на кресло напротив.

Он не смог ей отказать и присел. Дама заговорила первой, —

– Я каждый раз удивляюсь, почему люди зная что я приду, зная обо мне все, не узнают меня. Вот и вы не узнаете.

Очень многие знакомы со мной очень близко и давным-давно. Но вы еще очень молоды и встречаясь со мной не обращали внимания, быстро забывая.

Очень многие любили меня, не только мужчины но и женщины. Один дворянин был настолько очарован мной, что открыто признавался мне в любви, понимая что никогда не получит взаимность. Он был очень одаренный, его стихи не знают только невежественные люди. Но даже те, кто не любил меня писали и говорили обо мне очень часто. Женщины, соперничая со мной наряжались в мои любимые цвета.

А вот совсем недавно была написана очень красивая песня обо мне и для меня. Я слышу этот вальс очень часто, почти ежедневно. Этот вальс будут петь еще очень долго, может быть всегда. Такие песни бывают.

Она рассказывала, а он думал только об одном, не мог понять почему он ее не знает.

Почти два часа прошло незаметно. Было уже темно, на столе маленькой луной стоял фонарик, и в свете фонарика дама казалась еще интереснее и таинственней.

В двенадцать часов, она как Золушка встала, —

– Мне пора, я не люблю опаздывать, – сказала она и пошла очень быстро. Через минуту он уже не видел ее, только слышал шелест листьев и подумал, что только природа создает такие цвета и оттенки, какие бывают у осенних листьев, ни один художник, даже самый талантливый не способен создать такую роскошную палитру цвета. Люди не могут её повторить, как бы ни старались. Может потому, что люди тоже часть природы.

Конец ознакомительного фрагмента.