Мы – Tanzwut. Эра Тьмы (СИ) - Мурзина Ника

«Повернись!»

Мужчина чуть не подскочил на месте, когда голос стал громче. Он понял, что тот ведет его, когда звук начал отдаляться. Но вот только куда? И стоит ли ему прислушиваться?

Мужчина решил, что выбор у него невелик, а следование за голосом могло помочь вернуть память. И потому повиновался. Свернув с широкого тротуара на небольшую дорожку среди деревьев, он приблизился к витрине небольшой лавочки, носившей интересное название: «Saxophone-shop».

Остановившись у самого входа, мужчина вскинул голову, осматриваясь. Лавочка, под стать названию, оказалась магазином музыкальных инструментов. По бокам от входа располагались две большие витрины. Справа со струнными инструментами, а слева — с духовыми. Со стороны каждой витрины висело по яркой, розовой лампе, а за самим стеклом горел приятный, желтоватый свет. Все это создавало атмосферу уюта и тепла, что никак не вписывалось в холодную неизвестность города.

«Подойди»

Мужчина ощутимо дернулся, вновь услышав шепот над своим ухом. Этот раз сильно отличался от предыдущих, ведь голос изменился: он стал мужским. Чуть хрипловатым, и отчего-то манящим, не оставляющим возможности сопротивляться. Как завороженный, мужчина сделал шаг вперед, заглядывая в левую витрину. Оттуда с полок и подставок на него смотрело множество духовых: трубы, валторны и, конечно же, саксофоны. Все это казалось ему смутно знакомым, навевало какую-то мысль, но слишком далекую, слишком юркую для того, чтобы за нее ухватиться.

«Смотри внимательнее»

Внимательнее? Но куда? Мужчина искренне не понимал, чего от него хочет голос. Он стал усерднее вглядываться сквозь стекло, для прочности затянутое крупной металлической решеткой. Он смотрел так уже около пяти минут, до мельчайших деталей рассматривая каждый инструмент, но так и не нашел того, что искал. Точнее, он даже не знал, что ищет. Но голос упорно продолжал твердить:

«Внимательнее!»

— Да я скоро в стекле дыру прожгу! — мужчина тихо зарычал, до рези в глазах всматриваясь в витрину, но в конце концов в бессилии уронил голову на грудь. Он был готов поклясться, что услышал тихий раздраженный вздох в своей голове.

В следующую секунду мужчина краем глаза уловил какое-то движение в стекле. Словно что-то мелькнуло, проплыло возле его плеча. Резко вскинув голову, он обернулся, но, как и раньше, не увидел рядом с собой никого. Даже редкие прохожие сейчас куда-то исчезли.

Раздосадованно качнув головой, мужчина уже думал бросить эту затею, и попытаться вернуть память другими, более нормальными способами. Он уже поднял глаза, чтобы последний раз взглянуть на отполированные инструменты, как остолбенел. Взгляд сам собой сфокусировался на стекле, с которого на мужчину теперь смотрело его же отражение: гладко выбритое лицо, маленькие морщинки возле глаз, как если бы он много смеялся или жмурился. Светло-голубые, пронзительные глаза, сейчас искрящиеся любопытством и удивлением одновременно… А на голове, вместо привычных для людей волос, два аккуратных алых рога.

Мужчина почувствовал, как из легких вмиг вышел весь воздух. Потянувшись к своей голове, он осторожно, с опаской дотронулся до самого кончика одного из рогов. Тот оказался жестким, холодным. Настоящим.

Внезапно в сознание вихрем ворвались тысячи воспоминаний. Большинство были смутными, расплывчатыми, но некоторые были яркими и красочными. Они полностью заполонили голову мужчины, и все вдруг встало на свои места. Он знал, вспомнил, кто он такой. Тот, кто когда-то давным-давно бросил вызов Тьме, и победил, тем самым обменяв свою жизнь на жизни тысяч.

«Тойфель»

У мужчины перехватило дыхание от осознания того, что только что произошло. Он вспомнил! Вспомнил то, кем является на самом деле — совсем не человеком, о нет! Смешно думать о том, что даже такое короткое время тот считал себя человеком. Нет, он был кое-кем большим. Демоном. Одним из тех многих, что населяли и населяют Ад. Ту самую Преисподнюю, которую боялись все верующие, боялись все живые существа.

Но сейчас Тойфель был слаб. Он не чувствовал в себе той Силы, что должна быть у каждого демона. Он не ощущал внутри себя того, что делало его им же. Словно не хватало какого-то куска, выдранного насильно.

Но вот, что странно: Тойфель точно знал, что никогда не был один. Он являлся… частью чего-то. Но чего? В голове начали всплывать обрывки воспоминаний. Воспоминаний о группе. Или, точнее сказать, стае. Стае, в которой было ещё шесть таких же демонов. И он, Тойфель, был их официальным предводителем.

Но сейчас… Сейчас он был один. Как король без своего королевства. Но где же остальные члены стаи? Где остальные его братья, с которыми он всегда был неразлучен? Где те, за кого он нёс ответственность?

Внезапно Тойфель поймал себя на мысли, что думает об остальных, как о чем-то цельном. Он не выделял ни одного из них на данный момент. И вдруг отчётливо осознал, что… Не помнит ни единого имени. Ни одного лица своего товарища. Эти воспоминания никак не хотели всплывать наружу, упорно прятались, не хотели, чтобы их вытащили из закоулков памяти.

Неожиданно Тойфель почувствовал себя совсем беспомощным, уязвимым, потерянным. Куда делась его Сила? Где его братья? Почему он не может их вспомнить? И как он собирается их искать, если даже не помнит, как они выглядят? Но несмотря на сомнения, роившиеся в голове, он вдруг наполнился горячей решимостью. Он найдет их, чего бы это ему ни стоило. Он обязан.

Решив, что сейчас самым правильным будет осмотреться, Тойфель отошел от магазинчика на несколько шагов и, коротко взглянув на витиеватую вывеску, двинулся вправо. Он не знал, куда именно ему надо. С воспоминаниями пришло знание о том, что он находится в столице Германии, но этого все равно было недостаточно. Он не помнил ничего о жизни его физического тела: где жил, кем работал, чем занимался, с кем общался. Даже не знал, какой сейчас год, или даже столетие.

Идя по вечерним улицам Берлина, Тойфель старался запомнить как можно больше, ведь это может здорово помочь ему в поисках. Он не был уверен, как именно почувствует то, что перед ним — его давний товарищ, а не простой прохожий. Возможно сейчас, в беспамятном состоянии, они ничем и не отличались от простых людей.

В который раз завернув за угол одного из многочисленных многоэтажных зданий, Тойфель заметил на противоположной стороне достаточно неприметную вывеску, означающую, что где-то здесь есть место для ночлега. Внезапно на плечи мужчины навалилась жуткая усталость, которую тот раньше вовсе не замечал.

— Не думаю, что смогу найти хоть кого-то в ночной темноте, — зачем-то вслух проговорил демон, заходя в «тоннель», проходящий сквозь дом.

Цены здесь были не из маленьких. Лишь по счастливой случайности Тойфель нашел в своей куртке кошелек с достаточной суммой, чтобы оплатить несколько ночей проживания, пока он будет искать остальных членов стаи. Зайдя в свой одноместный номер и сняв с себя верхнюю одежду с обувью, мужчина упал на кровать, заснув еще до того, как коснулся лицом подушки. Все мысли вдруг потухли, оставляя после себя лишь пустоту.

Усталость после вчерашнего дня была такой сильной, что Тойфель проснулся только тогда, когда за окном уже вовсю светило солнце. Он бы проспал еще дольше, но открыть глаза его заставило странное чувство, вмиг скрутившее живот. Сев на кровати, не обращая внимания на поднявшихся в воздух нескольких мушек, до этого вертевшихся у него перед носом, демон прислушался к своим ощущениям, кладя ладонь себе на живот.

Кажется, он был голоден. Будучи демоном, Тойфель мог лишь слышать о таких чувствах, как жажда или голод в привычном для людей понимании. Но проведя, судя по всему, не одно столетие на поверхности, мужчина сильно изменился, еще больше «очеловечился», и теперь нуждался в еде и регулярном отдыхе.

Спустившись в столовую при гостинице, в которую он вчера заселился, Тойфель набрал себе небольшую тарелку еды, не совсем понимая, сколько ему нужно съесть, чтобы почувствовать насыщение. Сев за удаленный столик, мужчина еще долго сидел перед тарелкой, смотря на несколько теплых булочек на ней, а также на дымящуюся чашку кофе рядом. Взяв одну булочку в руку, мужчина втянул носом приятный запах свежей выпечки, осторожно делая первый маленький укус. Булочка оказалась мягкой, и небольшой кусочек тут же попал Тойфелю на язык. Рогатый впервые улыбнулся с момента «пробуждения», почувствовав приятную сладость булочки. Сразу после первого укуса последовал второй, уже более смелый. А затем еще один. Потребность в еде с этого момента больше не казалась Тойфелю чем-то лишним.