О завтрашнем дне не беспокойтесь - Николай Симонов

К сожалению, не обошлось без мистики, криминальных разборок и прочих сопутствующих радостей. Ни в каких научных планах «Доктор ШЛАГ» никогда не значился. Он стал побочным результатом масштабного и высокобюджетного проекта, над которым трудилась секретная лаборатория «А» механико-математического факультета МГУ имени М.В. Ломоносова. В 1993 году, когда сумма «откатов» превысила объем финансирования, проект был закрыт. Спустя много лет, приоткрывая завесу тайны, можно очень осторожно намекнуть на то, что лаборатория «А» совместно с десятками научных центров в Москве, Ленинграде, Новосибирске, Минске и Пензе занималась проблемой искусственного интеллекта (ИИ) в рамках программы освоения дальнего космоса и установления контакта с внеземным разумом. Наши друзья: Шлыков, Андреев и Галыгин, — по штатному расписанию лаборатории «А» проходили как научные сотрудники сектора математического и программного обеспечения. Между прочим, с них были взяты подписки о неразглашении на длительный срок (практически пожизненные — 75 лет). В самой первой работоспособной версии «Доктор ШЛАГ» был заточен на написание литературных произведений в жанре детектива и любовного романа. Соответствующее аппаратно-программное устройство имело несколько рабочих названий: «Фабер», «Фигул», «Понург», и, наконец, «ЭП-Мастер». В 1991–1993 гг. наши друзья разработали для него систему команд на языке Ассемблер (от англ. assembler — сборщик) и придумали удобный и понятный пользовательский интерфейс, состоящий из двух десятков разделов (полей). Каждое из них соответствовало определенному коду ввода исходных данных о месте и времени действия литературного произведения, главных действующих лицах, персонажах второго плана и т. д. Ядро программного комплекса под названием «ЧТИВО» состояло из алгоритмов порядка двадцати наиболее известных произведений классиков детектива и любовного романа. Виртуальной машине предоставлялась возможность их не повторять, а в соответствии с теорией вероятности генерировать новые художественные образы в соответствии с новыми обстоятельствами места и времени. Эти обстоятельства можно было варьировать, в зависимости от того, в какой стране проживали литературные герои, кем они по профессии являлись и какими недугами: физическими и психическими — страдали.

При построении сюжета (фабулы) программа даже учитывала особенности положения элементов их (литературных героев) натальных гороскопов. Если Вы, дорогой читатель, знакомы с языком С или С++, то Вы, конечно, представляете себе широко применяемый в них механизм препроцессорной обработки информации. Он является некоторым аналогом механизма, заложенного в работу искусственного речевого макроассемблера. Для тех, кто ничего раньше не слышал о таких вещах, поясним их суть. Основная идея — разрешение подстановок, которые замещают определенным образом организованную символьную последовательность другой символьной последовательностью.

Создаваемая таким образом последовательность словосочетаний и предложений может быть как последовательностью, конкретизирующей исходные данные, так и последовательностью, формирующей литературные знаки и коды. Главное здесь то, что на входе речевого макроассемблера может быть алгоритмическая композиция, весьма далекая по виду от языка Assembler, а на выходе обязательно будет какой-нибудь «The Da Vinci Code», отображающий символические аналоги команд используемого «электронным писателем» Центрального процессора (CPU). Разработка алгоритмов глубинной структуры художественных образов была, наверное, самой сложной задачей, на разрешение которой у команды разработчиков ушло три года. Неизвестно, смогли ли бы они написать приемлемые схематические модели и шаблоны восприятия, если бы не подсказки университетских преподавателей и друзей-коллег из корпорации IBS. Стажер из Индии г-н Винод Кумар Ратури здорово помог им в создании SQL-редактора и достаточно емкого хранилища данных.

Это позволило обрабатывать все отношения каждой лексической единицы в соответствии с решаемой творческой задачей. Первые любовные и детективные романы, написанные «электронным писателем», были подражательными и, честно говоря, довольно скучными. Особенно блекло выглядели постельные сцены и описания кровавых бандитских разборок. В них явно не хватало того, что принято называть «страстью». Основательно поработав, наши друзья окружили ядро программы модулями нагляднообразной памяти, и довели скорость обработки информации о фактических свойствах предметов до 60 бит в секунду. (Между прочим, как утверждают ученые-нейрофизиологи, именно с такой производительностью работает среднестатистический человеческий мозг, не отягощенный думами о роковых вопросах жизни) После того, как «ЭП-Мастер» научился анализировать и синтезировать непривычные сочетания предметов и их свойств, его уже не так было трудно подвести к стихосложению и музыкальному творчеству. Дальше — больше. Для того чтобы литературные герои не скучали и не выглядели полными идиотами, а могли здраво рассуждать по поводу явлений природы и последних достижений научно-технического прогресса, наши друзья разработали специальный образовательный модуль. После этого интерфейс «ЭП-Мастера» пополнился полями, содержащими код ввода информации об уровне образования литературных героев: «никакой», «поверхностный», «продвинутый» и «академический». И, вот, однажды, «электронный писатель» их приятно удивил пренебрежением к плагиату и способностью сочинять оригинальные повести и романы, которые еще не могли заинтересовать серьезные издательства, но вполне катили для телевидения, хотя бы в качестве литературной основы будущих телесериалов. Выход готовой продукции зависел от мощности компьютера, на котором «крутилась» виртуальная машина. Например, СУП, мог «выплевывать» продукцию масскульта со скоростью одно произведение в час, но даже обычный персональный компьютер IBM с процессором Pentium мог думать 5–6, а иногда 8 часов, но тоже кое-что выдавал, что можно было в дальнейшем использовать в качестве идеи. В середине 90-х российский книжный рынок, благодаря пиратским изданиям отечественных и зарубежных авторов, был переполнен, в том числе, детективами и любовными романами разного толка и уровня.

Популярная прежде экономическая и историческая публицистика, проповедующая либеральные ценности, потеряла актуальность. Та же участь постигла эзотерическую литературу. Мадам Блаватская и Елена Рерих вышли из моды. Из последних сил держались Кандыба и Мулдашев.

Твердая научная фантастика переживала еще более глубокий кризис.

Читатели разлюбили науку, и писатели поспешили укрыться с головой в волшебные миры эльфов и драконов, вампиров и оборотней. Все фантазийные сюжеты обыграны, наверное, по тысяче раз, поэтому наши друзья решили переключиться на другие жанры. Их «электронный писатель» научился сочинять исторические романы. Обоснование времени и места их действия требовало более скрупулезного ввода данных, ибо, даже не самому продвинутому учащемуся современного частного колледжа понятно, что в условиях неолита и даже бронзового века нелепо производить прицельные выстрелы из аркебузы, а также пытаться рассуждать об устройстве Солнечной системы. Первый исторический роман под названием «Опричник» оказался слишком натуралистичным. Эпизоды с описаниями пыток, массовых казней и гомосексуальных оргий вызывали у читателя непроизвольную рвоту. Зато второй исторический роман под названием «Три возраста Нефертити», действие которого происходит в древнем Египте во времена 18-й династии фараонов, получился очень хорошо сбитый, трогательный и романтичный. Критика восприняла произведение вполне благосклонно, правда, специалисты-египтологии нашли в нем ряд фактических ошибок, в частности, указав на то, что царицы по имени Уарат не существовало. Ими также были высказаны сомнения насчет места, где могло произрастать священное дерево египтян под названием «Слезы богов». Однако наших друзей критические стрелы совершенно не задевали, и они искренне надеялись на то, что в перспективе «ЭП-Мастер» сможет сочинять не хуже Александра Дюма. Где-то в середине июля 1997 г., СУП неожиданно выдал сигнал о наличии в ядре программного комплекса критической ошибки. При повторе команды Create совершенно случайно прекратилась подача воды, охлаждавшей отечественные зеленоградские процессоры, и СУП отключился. На восстановление его работоспособности лучшие умы сообщества программистов России потратили целые две рабочие недели.