Белое пальто в клетку - Казимеж Коркозович

— Они должны были знать график караульной службы, и это еще одно доказательство, что здесь работает их человек. А тот, у ворот?

— Никто ночью через проходную не проходил.

— Так каким же образом грабители попали на завод и покинули его территорию, если из рапортов следует, что нет никаких следов вдоль всего ограждения?

— Я этого не знаю. Следует выяснить.

— Ну, так выясняй. А теперь, что с Урбаняком? Есть что-нибудь интересное?

— Кое-что есть, но считаю, что только одаренный человек сможет установить…

— Замолчи, а то отберу кофе. Так в чем дело?

— Этого типа хорошо знают любители скачек. Кроме того, он проявляет интерес к женщинам. Не знаю еще, как ему везет с лошадьми, но вот с девушками не всегда. Недавно у него отбил девицу один малый, известный в своих кругах под кличкой Яблочко, такой красавчик с усиками, но за плечами красавчика уже три года за кражу со взломом.

Выдма тихонько присвистнул, но поручика не перебивал.

— Ну, и еще одна деталь. — Герсон усмехнулся, слегка наморщив веснушчатый нос. — Ее все знают под кличкой Белая Анка, настоящая ее фамилия — Эльмер.

Выдма откинулся в кресле и минуту молча смотрел на улыбающегося поручика, хорошо зная, что эта улыбка должна означать. Потом прервал молчание:

— Радуешься, прохвост, что меня удивил, да? Но почему Белая Анка? Ведь нашу зовут Янина. Может, это только совпадение.

— Я уже об этом подумал. Янина — это Янка, а потом Анка.

— Гм… Увидим. Этим вопросом я займусь сам. Как фамилия этого Яблочка и где он живет?

— Виктор Яхма… — Герсон протянул адрес.

Дом был старый, двор грязный и захламленный. Выдма нашел табличку с номерами квартир и поднялся по обшарпанным деревянным ступеням на четвертый этаж, вдыхая по дороге запах мыла и капусты.

Двери в квартиры вели из коридора. Майор отыскал требуемый номер и нажал на кнопку звонка.

Громкий треск раздался за дверями. Выдма подождал, но никто ему не открывал. Он нажал еще раз и довольно долго держал кнопку. Никто так и не открыл. Майор выругался про себя, прикидывая, какое время выбрать, чтобы застать хозяина дома. Уже собираясь уходить, он непроизвольно нажал на ручку двери и несколько был удивлен тем, что дверь поддалась, перед ним открылась темная глубина прихожей. Свет из коридора чуть освещал прихожую, и Выдма без труда обнаружил выключатель; закрыв за собой входную дверь, он двинулся к следующей, ведущей в глубь квартиры.

На улице уже смеркалось, поэтому в комнате, куда он вошел, было темно. Лежащее на полу тело он заметил, только когда зажег свет. Комната была обставлена просто. В углу тахта, рядом — обшарпанный журнальный столик, платяной шкаф, застекленный сервант, на нем радио, посредине комнаты — круглый стол и четыре стула.

Возле стола лицом вниз лежал мужчина в луже крови.

Выдма перевернул труп, чтобы разглядеть убитого. У того было круглое лицо, довольно полные губы, топкие черные усики. Судя по описанию Герсона, это был хозяин квартиры Виктор Яхма по кличке Яблочко.

Выдма вернул тело в первоначальное положение и внимательно осмотрелся. Никаких следов борьбы он не обнаружил. Правда, была приоткрыта дверца серванта и не до конца задвинуты ящики. В пепельницах на столе возле кушетки — ни одного окурка. А вот рамка, стоявшая на журнальном столике, была пуста. Кто-то вынул фотографию, причем в большой спешке: в рамке под стеклом остался маленький уголок.

Выдма погасил свет и отправился искать телефон.

Что за дурацкая история, какую трудную задачу мне предстоит решить! А все из-за моего проклятого покладистого характера, уступчивости и глупой верности дружбе. Черт бы побрал этого Кароля с его вечной погоней за девицами! Почему я должен расплачиваться за это такой ценой?! Хотя почему — я знаю. Потому что я законченный осел, позволил себя уговорить!..

Сейчас, сейчас. Так будет трудно разобраться, о чем идет речь. Немного спокойствия, излагаю все по порядку.

Тереза отправилась в заграничное турне во вторник. Тереза — прелестная девушка, известная певица и моя невеста. Мы очень любим, друг друга, все это так, но это «очень» неразрывно связано с Терезиной ревностью, почти не знающей границ. Впрочем, и я не лучше.

Гастроли продлятся десять дней. Уезжая, она оставила мне ключи от своей квартиры с просьбой присмотреть за той. Хорошо же я выполнил ее просьбу.

В четверг вечером ко мне заглянул Кароль. Он даже не зашел в мой рабочий кабинет: безумно торопился — и, не раздеваясь, с порога сообщил о цели своего прихода:

— Я очень спешу, у меня в машине девушка… Мечта, не девушка. Послушай, Анатоль, дай мне ключи от Терезиной квартиры. Ты знаешь, к себе я не могу ее пригласить.

Об этом я знал, так как Кароль жил у своей замужней сестры, которая довольно решительно пресекала все его шалости.

— Ты с ума сошел?! — воскликнул я, понимая, что, как всегда, не смогу быть до конца твердым. — Во что ты хочешь превратить квартиру Терезы! Это исключено!

— Толь, не валяй дурака! Она никогда об этом не узнает, а из-за твоей бессмысленной щепетильности я потеряю все. Если бы ты ее видел! Блеск! Ну, старик, неужели ты мне не друг?

— Вы там натворите черт-те что, а мне потом убирай! — В моих словах уже чувствовалась возможность капитуляции, и Кароль это, конечно, уловил.

— Через два часа я верну тебе ключи, и там не будет никаких следов нашего пребывания.

— Нет-нет, не могу… — пытался я сопротивляться. — Я не хочу совершать поступки, о которых Тереза не должна знать…

— Святой Моисей! Можешь ей сказать! Или это сделаю я, конечно не упоминая о той брюнетке из «Бристоля». Здесь ты можешь быть спокоен…

Какой подлый прием! Собственно, не это решило, что Кароль в конце концов получил ключи. Просто я не умел ему отказывать. К тому же он обещал отдать мне старый самовар, добытый каким-то только ему известным способом, — самовар, который уже давно я хотел у него выцыганить.

Кароль заходил ко мне около восьми вечера. До одиннадцати я ждал его и, не предчувствуя ничего плохого, лег спать в твердой уверенности, что Кароль появится утром. Он появился около десяти, вернул ключи, похлопал меня по плечу, шумно восторгаясь своей новой знакомой, и, убедив меня, что квартиру оставил в полном порядке, поехал в редакцию. Я должен был закончить эскиз конверта для пластинки и просидел над ним до полудня. Поздно пообедав, я отправился на квартиру Терезы проверить, все ли так, как сказал Кароль.

Свернутая постель лежала на тахте, и это напомнило мне, что я должен сходить в прачечную. На столике я обнаружил листок с нацарапанными на нем словами: «Добрый день — Анка». Я тут же сжег его, чтобы, не дай бог, не осталось никаких следов присутствия в квартире женщины. В общем, все находилось на своих местах. Занавески на окнах задернуты, в кухне порядок. Успокоенный, я направился к выходу и только в прихожей сообразил, что чего-то не хватает. Я хорошо помнил, что там висело пальто Терезы, белое в крупную коричневую клетку, и красная кожаная сумка. Я знал это точно, ибо пальто должен был отдать в чистку.

Вешалка была пуста. Уже не на шутку обеспокоенный, я перерыл всю квартиру. Пальто не было.

Следовательно, оно было украдено. Удрученный, я опустился в кресло, охваченный мрачными мыслями.

Дело не в том, сколько стоили исчезнувшие вещи. Но сумка была куплена за границей, и точно такую же я нигде не достану, а пальто было сшито год тому назад — где взять такой же материал, кто и когда его сошьет без размеров и примерки?

Однако, если я не найду эти вещи — эти же самые или такие же самые, — Тереза узнает о краже и на основании этого придет к одному-единственному в сложившихся обстоятельствах выводу: значит, в квартире была женщина, которая, уходя, берет не свои вещи. А если была, то, конечно, со мной. Перед глазами предельно ясно выплыла картина: возмущение, гнев Терезы, слезы на ее глазах, ну и конечно, разрыв. Мне казалось, что все это уже происходит на самом деле… Во что бы то ни стало надо найти пальто и сумку — это единственный для меня выход! Только таким образом я смогу выкрутиться из ситуации, в которую так глупо попал из-за Кароля!

Найти — но как? Милиция? При мысли об этом у меня по спине пробежали мурашки. Милиция — это в первую очередь допрос пострадавшей с целью установления, что было украдено, описание украденных предметов и другие формальности подобного рода, следовательно, раскрытие факта, который я должен тщательно скрывать, если хочу избежать разрыва с Терезой. Уж лучше самому все сказать. Но тогда это ослабит мои позиции в нашем союзе, — позиции, которые и без того слабее, чем мне бы того хотелось.

Буду действовать сам. Пойду к этой девице и заберу у нее украденные вещи. Она, конечно, будет отпираться, ну уж как-нибудь я с ней справлюсь. Предложу выкуп или пригрожу милицией — все зависит от ситуации.