Теоретические основы и методология полемики с протестантизмом - Вячеслав Рубский

Как богословский ответ диакону А. Кураеву и свящ. С. Кобзарю вышла в свет книга протестантского богослова и публициста Е.Н. Пушкова «Не смущайся!». Она типична тем, что выводит заблуждения православных из незнания Библии и лукавства священнослужителей. Вот несколько характерных высказываний: «И католическим, и православным иерархам приходится отго­варивать мирян от чтения Библии, чтобы они больше доверялись преданию, чем Священному Писанию». «Многие священники прямо говорили мирянам, что от чтения Библии можно сойти с ума».[46]

Заметна и книга «серьёзного искателя истины» – как его назвал Е.Н. Пушков, уважаемого многими единоверцами Михаила Георгиевича Горохова. Книга вышла в свет в 1998г. под заглавием «Книга насущных вопросов о православной вере». «Очень хотелось бы посоветовать С. Кобзарю и А. Кураеву, да и всем ищущим истину, прочитать всю книгу М.Г. Горохова и сделать соответствующее заключение о православии», – рекомендует Е.Н. Пушков. Но автор и этой книги, состоящей из нескольких сотен пафосных вопросов, также мало осведомлён о православии. Это определило уровень и обилие вопросов: «Почему ни Христос, ни апостолы не брали в руки ни кадило, ни кропило и не освящали дома, квартиры, банки, офисы, театры, а называющие себя учениками Христа и преемниками апостолов освящают?»;[47] «Почему в алтаре, перед причащением, священнослужители целуют друг друга не в лицо, а в плечо? Кто, когда и для чего их этому научил?»;[48] «Почему слова «сановник» и «сан» очень похожи? Почему про священнослужителя спрашивают: «Какой у него сан?», хотя он и не сановник?».[49] Горохов не ищет ответов, а наслаждается самими вопросами. Книга М.Г. Горохова неоднократно издавалась протестантскими издательствами и публикуется на нескольких интернет-сайтах. «Под впечатлением вопросов Горохова, – пишет Е.Н. Пушков, – нам хочется задать ещё один вопрос: если Бог в Священном Писании носит имя Святой, а пат­риарх позволяет именовать себя святейшим, то кто святее?». Таким образом, заданный М.Г. Гороховым уровень дискуссии оказывает заметное влияние и поддерживается другими полемистами.

Продолжает регулярно переиздаваться книга проповедника и богослова П.И. Рогозина "Откуда всё это появилось". Это "исключительный по своей ценности богословский труд",[50] как его назвал Родион Березов в своей рецензии, является выразительным примером восприятия православия основной частью евангельских христиан баптистов. «Верный служитель Божий и серьёзный исследователь истории христианства» П.И. Рогозин, – как о нём высоко отзывается Е.Н. Пушков, описывает православных людей как «крещённых в детстве, но бессознательно пассивных, готовых на послушание не только добру, но и злу, если таковое облечено в «благородные» и «возвышенные» идеи».[51] Или проще: «заведомо невозрождённые люди».[52] Специфика монашества, по мнению П.И. Рогозина, – достижение Царства Божия "через медленное самоуничтожение".[53] То, какое впечатление производит эта книга на единоверцев-баптистов, иллюстрируется тут же в «Отзыве и напутствии» Р. Березова. Он без стеснения называет православие «мутной отравой, сфабрикованной и запатентованной людским деспотизмом, гордостью, тупостью, косностью, нетерпимостью и предубеждением». У православных реакция иная: книга «написана шокирующе неграмотно».[54] «К прискорбию, немалое число наших соотечественников с доверием относятся к литературе такого уровня, к которому принадлежит книга Павла Рогозина».[55]

Такое же представление о Православной Церкви выражал и В.Ф. Марцинковский: «Всем ясно, – писал он, – что русская Православная Церковь в параличе, омертвела, служит государству, изменив Богу; не текут от неё воды живые Евангельского слова, возрождающие мытаря и блудницу, не текут потоки любви, чистоты... Но под сенью её ютится гордость, вражда, невежество, безнравственность, тунеядство..., иссякает светлое, животворное влияние Церкви, и идёт от неё уже могильный дух, и бежит от неё всё живое».[56] Православие «мертво», оно «есть христианство слепое, суеверное, безвольное, которое особенно опасно для русской натуры» – резюмирует автор.

Другие богословы и публицисты имеют сходные воззрения. Г. Вязовский: «Система [Православной Церкви, – прот. В.Р.] чудовищна, она перемалывает своими мощными челюстями души миллионов людей, и выплёвывает их в горнило смерти».[57] Общая предубеждённость баптистов подтверждается и реакцией на решение свящ. С. Кобзаря принять православие: «Решили, что я сошёл с ума и закончу в доме для сумасшедших, что я очень близок к одержимости».[58] Какая же ещё может быть реакция близких на переход в Церковь «так называемых ‘‘христиан’’, которые сами пребывают в неверии Богу и другим закрывают двери к познанию Живого Христа и пути спасения в Нём»?[59]

Весьма низкий уровень знакомства с православным богословием выказывают и те немногие православные, которые, перейдя в баптизм, старались аргументировать это книгами, статьями и лекциями. Таковы, например, бывший священник УАПЦ Г. Добровольский, посвятивший анализу православия свою книгу «Во свете Писания» или С.С. Гуйс, повествующий о причинах своего перехода в баптизм в аудиоматериале под названием «От тьмы к свету».

Книга Добровольского была воспринята с большим одобрением со стороны протестантов. Её часто цитируют как «взгляд изнутри». Однако, автор настолько неадекватно подаёт православие, что вызывает сомнение в том, что «Добровольский» – имя подлинное, и что он действительно был православным священником. Почти на каждой странице обнаруживается поверхностное знание элементарных вопросов не только православного богословия, но и церковного обихода. Например, в цитировании ектении вместо прошений, звучащих в храмах, почерпнут текст дореволюционный: «о Святейшем Правительственном Синоде», «о христолюбивом воинстве», и т.п. Православная Церковь, по его мнению, учит, что чин Литургии является копией последования Тайной Вечери. Следовательно, – возражает Г. Добровольский, Литургии ап. Иакова не могло быть, так как Иакова на Тайной Вечери не было.[60] «Мог ли уже Апостол Иаков внести в Таинство Литургии такие поминовения, о которых в то время не могло быть и речи? – вопрошает Г. Добровольский, – Вот, хотя бы такое поминание: "В память и отпущение грехов святейших Патриархов Православных". А ведь тогда их ещё не было!».[61] Часты настойчивые утверждения автора о том, что «Без икон православные люди молиться не умеют»; «Личной молитвы, изливающейся из сердца, они не знают, ибо молятся только заученными молитвами из молитвенника, не вдумываясь в слова. При этом молятся Богу и святым одновременно, и потому люди зачастую даже не знают, кому молятся в данный момент?» и т.п.[62] Таков уровень анализа и претензий «бывшего православного священника, а ныне — пресвитера церкви евангельских христиан-баптистов».[63] Его версия православно-протестантского диалога заполнена разбором, на наш взгляд, проблем не первой важности и снабжена очевидно поверхностным их анализом. И дело не в том, есть эти проблемы или нет, а в том, что предметом дискуссии должны быть сущностные различия, а не перечень прегрешений против собственного исповедания.

Вызывают недоумение занесённые из мира взрослых полемические ноты в изданиях и для детей. Например, качественно иллюстрированный "христианский журнал для семейного чтения" "Ноев ковчег" на четырёх страницах поместил выразительный рассказ: "Верующий сын первосвященника". Красочное повествование о юном сыне первосвященника Агафония, который за веру во Иисуса Христа «по Писанию» был мучен и казнён собственным отцом. В комнате пыток его допрашивали: "А скажи, любезный, почему ты оставил Православную Церковь и перешёл в еретики?… Жаль мне тебя, молодой человек, даже очень жаль, – сказал священник. – Но Священным Синодом и Православной Церковью постановлено, что за отвержение своей святыни находящийся в ней должен понести наказание. Верь в священную Православную Церковь и будешь иметь утешительную свободу. Юноша хотел закрыть уши от таких слов, но, почувствовав тяжесть цепей и боль скованных рук, отвернулся".[64] На рисунках жестокие орудия пыток и православные священники с надменными лицами.

В плане компетентности положительное исключение составляет сравнительно немногое. Наиболее влиятелен Дональд Ферберн с его книгой «Иными глазами», вышедшей в 2003 году. Также книга Геннадия Гололоба «Евангельские возражения православию». Цикл лекций магистра богословия, проректора Новосибирской семинарии ЕХБ, П.Б. Тогобицкого «Верования современной Православной Церкви»,[65] в котором он не без уважения к православию называет баптизм «минимализированным православием». Павел Борисович хорошо ознакомлен с православным богословием, и выступает с критикой не столько православия как такового, сколько немощей его апологетов и миссионеров. По его оценке, православные недостаточно точны в своей критике баптизма: «ни Кураев, ни Рубский... не делают необходимого различения между крещением и возрождением...»[66] и т.п. Тем не менее, по уровню компетенции, П.Б. Тогобицкий может служить примером положительных тенденций. Тот же уровень и у богослова ЕХБ Марка Соусси, преподающего в одной из баптистских семинарий г. Киева и опубликовавшего в 2002 году статью «Евангельская протестантская традиция и учение Православной Церкви». Трезвостью и эрудицией обладает большая статья В.Н. Уляхина «Фундаментализм в православии: теория и практика».[67] В остальном, как писал А. Макграт: «Каждая сторона видела своего оппонента как "чужого"».[68]