Оплавленный орден - Сергей Самаров

– Дежурный. Слушаю тебя. Ага… И что ему надо? Ладно, прикажи пропустить. Пусть до столовой его проводят. Мы здесь сидим. И его накормим.

Как раз в это время в дверь постучали, потом вошел прапорщик с кухни и с ним солдат с подносом. Принесли обед для полковника Исмаилова.

– Вовремя, – сказал майор Луценко. – Еще на одного человека принесите. Сейчас подъедет.

Прапорщик в знак согласия кивнул. И вышел вместе с солдатом. Манеры прапорщика чем-то походили на манеры официанта, снующего в ресторане между столиками, хотя поднос нес вовсе не он, а солдат. И двигался солдат совсем иначе, скорее, как столб или как часовой из новобранцев на ответственном посту.

– Кто там приехал, Юрий Иванович? – поинтересовался капитан Стручкявичус.

– Видимо, относительно сегодняшней партии. Особист этот… Или как они теперь называются… Майор Чередниченко, короче…

– Понятно.

– У вас что, аврал сегодня какой-то? – между делом спросил Исмаилов.

– Да, привезли какую-то партию непонятно чего. Что-то экспериментальное.

– То-то я смотрю, солдат в столовой вроде бы как больше, чем было. И офицеры вместе с солдатами за столами.

– Глазастый вы человек, товарищ полковник, – только и сказал Луценко. И тут же ловко перевел разговор на другую тему, не желая касаться в беседе пришедшего груза. – Кстати, майор Чередниченко, наш куратор из ФСБ, возможно, сумеет и вам что-то подсказать по вашему вопросу. Дождемся. От ворот путь недолгий. Он, как-никак, офицер как раз подходящей службы. Думаю, сумеет оценить и угрозы в ваш адрес.

Ждать долго не пришлось. «Уазик» с гражданскими номерами остановился под окнами, и майор Луценко, как гостеприимный хозяин, известный хорошими обедами в офицерском зале, подошел к двери, чтобы сразу за порогом встретить вновь прибывшего, как недавно встречал полковника Исмаилова. Вошедший, абсолютно лысый офицер, у которого даже на висках волосы были тщательно выбриты, казался чрезвычайно спокойным и уравновешенным человеком с устойчивой психикой. Вывести такого из равновесия было, наверное, невозможно. Майор Чередниченко поочередно осмотрел всех присутствующих ровным, ничего не выражающим взглядом, и только после этого сказал:

– Здравия всем желаю. – И прошел вокруг стола, поочередно поджимая присутствующим руки.

– Присаживайтесь, Антон Викторович, – предложил майор Луценко. – Сейчас вам обед принесут. А пока мы вас информацией загрузим. По вашему профилю…

– По моему профилю? – удивился Чередниченко. – Интересно. Шпиона китайского поймали? Или американского? Я забыл, какие у нас сегодня в моде.

– Ну, сейчас если американские, то обязательно негры с русской фамилией, – пошутил Стручкявичус.

– Ну, не совсем по вашему, но по профилю ФСБ, по крайней мере. – Майор Луценко не обратил внимания на шутку капитана и сохранил серьезный тон разговора. – Познакомьтесь, кстати, полковник Исмаилов – начальник управления пожарной охраны района. Он сейчас вам кое-что расскажет. Прошу, товарищ полковник…

Исмаилов отложил ложку и стал коротко пересказывать то, что только что рассказывал в подробностях. Майор ФСБ внимательно слушал.

– А запись можно послушать? – спросил он.

– Нет проблем. – Полковник достал трубку и включил функцию диктофона.

Когда прослушивание закончилось, Чередниченко резко встал:

– Извините, товарищ полковник. Я обязательно должен переписать вашу беседу с Геростратом. Если я не сделаю этого, меня просто со службы выгонят. Я, конечно, сильно преувеличиваю, но эта запись нам необходима.

– Я не взял с собой гарнитуру от трубки и не знаю, как вам помочь, – признался полковник. – Трубку подключить без гарнитуры к другому устройству невозможно.

– У меня в машине и оборудование есть, и специалист. Разрешите ваш мобильник… на пять минут. Он все сделает. Дело в том, что дурной пример заразителен. У нас имеются записи подобных разговоров уже в немалом количестве. Если я не ошибаюсь, штук семь. Эта будет восьмая. И у Герострата всегда разный голос. Он предупреждает, но не нападает. Вернее, предупреждает не он, а по его примеру или другие бандиты, или просто телефонные террористы. Создают напряжение в обществе. И потому я не уверен, что на вашу пожарную часть будет произведено нападение, хотя осторожность вам соблюдать следует. Однако голос Герострата следует идентифицировать с другими голосами. Хотя бы для того, чтобы знать голос настоящего поджигателя, если нападение на вас все же произойдет. Разрешите телефончик…

Полковник неохотно протянул трубку. Майор Чередниченко сразу вышел, и в окно столовой было видно, как он приблизился к своей машине, открыл заднюю дверцу и через нее беседовал с кем-то. Потом передал трубку человеку в машине.

– А что вы своего специалиста в столовую не взяли? – спросил майор Луценко, когда Чередниченко вернулся.

– Он работает. Это солдат-срочник и одновременно компьютерный гений. Со мной он случайно оказался. Просто заканчивает начатую в машине работу и не может надолго прервать ее без ущерба для результата. А мне машина нужна была. Другой под рукой не оказалось. Я поехал на этой и взял солдата с собой. Вообще-то он относится к управлению «К». А это иной профиль. Но запись с трубки он скачает. Как закончит, постучит в окно.

Полковник Исмаилов, соглашаясь, кивнул:

– У меня там много служебных телефонных номеров, без которых я обходиться не могу. Он ничего не сотрет?

– Я приказал только скопировать запись с диктофона. Парень умный. Разберется. Но вернемся к вашей…

Майор замолчал, среагировав на стук в дверь и появление прапорщика и солдата с подносом, доставивших обед майору. Едва они вышли и за ними закрылась дверь, Антон Викторович договорил начатую фразу:

– Но вернемся, товарищ полковник, к вашей ситуации.

– Я для того сюда и приехал, – согласился Исмаилов, – чтобы посоветоваться.

– Давайте будем думать сообща, – согласился Чередниченко. – Вы, товарищ полковник, в какие-то инстанции уже обращались?

– Естественно, в первую очередь в райотдел полиции сунулся. Там руками развели. Если, говорят, Герострат на них нападет, им самим отбиться будет сложно. Об этом Герострате вообще ничего неизвестно. Сколько у него человек в банде? Какая у него специализация? Что он умеет и что способен сделать? У нас ведь как… Кто-то смертников готовит, кто-то ментов расстреливает. Кто-то на представителей власти охотится. Кто-то только на федеральных военнослужащих. У разных банд разные возможности и в человеческих ресурсах, и в оружии, и в тактике действий. Были раньше в районе две банды. Обе уничтожены еще два года назад. Про тех все известно было. И личный состав, и оружие. Даже связи с родственниками отслеживали. А кто такой Герострат? Кто что о нем знает? Где он базируется, где действует? В полиции только руками развели. Но пообещали прислать мне трех молодых омоновцев. Что со старыми случилось, вы, наверное, слышали. Один человек уцелел, и тот уже инвалидность оформляет.

По голосу Исмаилова можно было понять, что он растерян из-за угрозы.

– Вы, товарищ полковник, сильно не расстраивайтесь. Я же говорю, по трем смежным и по одному отдаленному районам были зарегистрированы подобные звонки. Это только за последние три недели. И ни по одному из них нападения не случилось. Значит, и вам паниковать причины нет. Хотя я и предупреждаю, что не могу вам дать гарантию полной безопасности. Мы ничего, как вы верно заметили, практически не знаем об этом Герострате, кроме его небывалой наглости и, что несомненно, высокого интеллекта. Это не просто какой-нибудь тракторист из разорившегося колхоза или чабан с гор, оставшийся без своих отар, который понятия не имеет о Герострате. Наверняка у нынешнего Герострата есть высшее образование, предположительно историческое или филологическое, потому что инженеру тоже вовсе не обязательно знать историю Древней Греции.

– А если трактористу или чабану книжка про Герострата в руки попалась? – возразил капитан Стручкявичус. – Прочитал, понравилось. А воображение у местных людей богатое. Вот оно и взыграло. Точно так же, товарищ майор, может и с инженером произойти, и с врачом, и с каменщиком, да с кем угодно. И потому мне ваши выводы кажется притянутыми за уши. И согласиться с ними я не могу.

– Да, капитан, допускаю, что ты прав, – сказал Чередниченко. – Но выводы эти не я делал, а наш аналитический отдел, где филологи работают, и фонетики, и психологи, и специалисты по нейролингвистическому программированию, и еще всякие специалисты, профили деятельности которых лично я в жизни не запомню. И опирались они в том числе на анализ записей разговоров Герострата. Точно таких разговоров, как дал прослушать нам товарищ полковник. Форма общения, форма построения фразы, форма выражения мысли – это все аналитики мировой науки давно классифицировали, и потому наши специалисты, опираясь на эту классификацию, сделали свои выводы с учетом местного менталитета. Как правило, они не ошибаются. А работали аналитики всерьез. После того как ваш районный ОМОН угодил в ловушку Герострата, им занялись плотно. Обычно это дает плоды. В данном случае результатов нет. Есть только предположения и выводы аналитического отдела. А в них нет, к сожалению, адреса самого «виновника торжества». Но сколько бы веревочка ни вилась… Данные имеют особенность накапливаться. А когда они накопятся в достаточном количестве, факты начнут через край перехлестывать. Вот тогда выводы и появятся. И конкретные данные появятся. Местный Герострат не так часто себя обнаруживает, не знаю уж, к счастью или к сожалению. Но в последнее время он наглеть начал. На этом большинство бандитов заваливаются. И он обязательно завалится. Но это все общие рассуждения. А мне не хотелось бы, чтобы пострадала ваша пожарная часть, товарищ полковник. И потому я думаю, что вы сможете сделать, если, скажем, через пятнадцать минут будет предпринята атака на ваше хозяйство. Когда вам пришлют подрастающее поколение омоновцев?