Жало Скорпиона - Вильям Козлов

Опухшее лицо с разбитыми губами, ободранный острый нос, большой палец левой руки, очевидно, покалеченный плоскогубцами, превратился в толстую сардельку, а ноготь почернел. Были синяки и кровоподтеки на груди, плечах, бедрах.

— Был бы верующий, я Богу за вас помолился бы, — бормотал он, суетливо просовывая руки в рукава синей, порванной под мышками рубашки. — Это не люди, а вурдалаки!

— Кто? — удивился Владислав Романов.

— Мало того что машину украли, пообещал всю наличность отдать, — будто не слыша его, нервно продолжал Шишкарев. — Они потребовали дарственную на дачу в Комарово: хотели раздеть, как липку, и...

— и... убить! — подхватил Артур. — Требовали, чтобы вы оформили на работу в «Радий» их людей?

— Точно! — торопливо застегивая дрожащими распухшими пальцами пуговицы, сказал Арнольд Семенович. — Кто они? Откуда? У меня ведь есть «крыша». Причем солидная, но они не позволили мне ни с кем связаться по телефону. Да и телефон сотовый отобрали еще в машине.

Артур ногой дотронулся до сидящего у стены на полу стрелявшего в него бандита, тот будто и ждал этого прикосновения — снопом повалился набок.

— Готов, — равнодушно сказал Князев. Он пощупал рваную дыру на бронежилете. — А мне метил прямо в сердце, сволочь!

Бандит, все еще стоявший лицом к стене с руками, закованными сзади в наручники, повернул к ним голову:

— Вы кто? Милиция или...

— Или...— усмехнулся Владислав Романов. — Не боитесь милиции, «быки»?

— Чего с ним тары-бары разводить? — угрюмо заметил Артур. — Пришить выродка на месте — и все дела...         !

— Мужики... — забеспокоился бандит. — Я что? Мне сказано, я и...

— ...засовываю в задницу человеку паяльник, — подхватил Романов. — А что, если мы тебе эту процедуру сейчас сделаем, а? — Он повернулся к уже одетому Шишкареву. — Вы хотите «поработать» с ним?

— А что, это идея! — оживился Шишкарев. — Он мне наделал раскаленным паяльником дырок на заднице... — Повернулся к бандиту и яростно рявкнул: — А ну ложись на стол, ублюдок! Как ты мне орал в ухо: сейчас, мол, запечатаю тебе, дядя, очко расплавленным оловом! Вот я тебе это сейчас и сделаю, гнусь ты эдакая!

Артур и Владислав переглянулись, но промолчали, а Шишкарев, подскочив к палачу, развернул его к себе и харкнул в тупую рожу. Повернувшись к своим спасителям, криво улыбнулся разбитыми губами:

— Не уподобляться же мне этим... выродкам!

Побледневший бандит с висящей тягучей слюной на подбородке кривил узкогубый рот, будто что-то хотел выговорить, но не мог, округлившиеся пустые глаза его смотрели на лампочку.

— Не хочется руки о них пачкать, — отвернулся от него Арнольд Семенович.

— Ну конечно, всю грязную работу мы должны делать! — усмехнулся Князев. — Я считаю, что эта мразь не имеет право жить на белом свете — ее место в аду.

Бандит переводил глаза с одного на другого: он понял, что эти люди не шутят. Его дружок уже валялся на полу, и вокруг его головы запеклась жирно поблескивающая лужица темной крови. Выше среднего роста, с бычьей шеей и близко посаженными черными блестящими глазками, низкий покатый лоб перехвачен зеленой лентой, а сам вроде бы на жителя горных аулов не похож и говорит без акцента. Наверное, насмотрелся по телевидению на бандитов из дудаевского окружения и налепил на пустую башку зеленую полоску.

— Я не знаю, как мне и благодарить вас, — сказал малость оклемавшийся Шишкарев. — Честно, я уже с жизнью прощался... Пригрозили, что сразу не убьют, а будут по частям резать, жечь, даже обещали вон на тот крюк... — он показал глазами на изогнутый черный крюк, на такие в мясных лавках части туш подвешивают, — за ребро подцепить. Я про такое только в книге о заговоре против Гитлера читал. После неудачного покушения палачи так подвешивали в застенках гестапо заговорщиков.

Майор Романов помог ослабевшему Шишкареву подняться по металлической лестнице. Генеральный «Радия» совсем не походил на того модного красавца, которого Князев впервые увидел в приемной Ивана Ивановича Иванова, — перед ним стоял ссутулившийся, с несчастными, покрасневшими глазами, ввалившимися щеками, будто возвращающийся с того света человек. Ухо кровоточило, весь в синяках и ссадинах, один глаз наполовину закрылся. А так оно, наверное, и было бы, вряд ли бандиты, решившиеся на похищение, отпустили бы его живым. Даже если бы он им все отдал вместе с дачей и деньгами.

— А с этими что? — спросил Владислав, кивнув на подвал, где остались труп и палач у стены.

— Заклей ему лентой пасть, свяжи ноги, пусть здесь под замком торчит, — сказал Артур. — Их машина в гараже?

— «Девятка». Заправлена и ключи в замке зажигания.

Артур присел на корточки возле дыры в подвал и спросил бандита:

— Когда должен пожаловать «бригадир»?

— После восьми, — хрипло ответил тот. — Эй, мужики, вытащите меня отсюда! Я не люблю покойников!

— Не любишь жмуриков? — удивился Владислав.— Ты же палач, убийца!

— Посадите хоть в чулан там, наверху, — канючил бандит. — Здесь холодно.         

— Надо было тебе, гад, все-таки паяльник в задницу загнать, чтобы было тепло... — пробормотал Романов, вытаскивая из кармана камуфляжной куртки моток специальной липкой ленты и спускаясь по лестнице в подвал. — Три дня продержали в пыточной камере человека? Ну а ты, тварюга с паяльником, просидишь здесь с неделю... с твоим приятелем, что смотрит стеклянными глазами в потолок. Моли Бога, гнида, что жив остался. Покойников он боится, а?!

Вскоре взъерошенная голова Владислава появилась из подвала. Захлопнул тяжелую крышку и навесил замок, но на ключ закрывать не стал.

— Первый раз мне попался бандюга, который покойников боится! — покачал головой майор.

— Нет ли какого-нибудь завалявшегося бутерброда? — облизнул распухшие губы Шишкарев. — Жрали при мне копченую курицу, пили пиво, а мне за три дня и крошки не дали, только воды, грозили, что заставят их говно жрать ложкой.

В холодильнике нашлись ветчина, масло, колбаса, пиво и даже бутылка «Абсолюта».

— Богато живут! — покачал головой Владислав Романов.

Арнольд Семенович пристроился за желтым кухонным столом и набросился на закуску. Сам поставил на электрическую плиту чайник со свистком, пиво и водку не стал пить — он бы сразу и свалился от одной рюмки.

— Читал, господа, про такое, кое-что видел по телевидению, но не мог и представить себе, что нечто подобное может случиться со мной! — жадно запихивая в рот хлеб с ветчиной, говорил Шишкарев. — Когда стали паяльником прижигать, сказал, мол, все забирайте, только не мучайте. Так нет! Пытка, избиение связанного по рукам и ногам человека доставляли им садистское удовольствие. Я ведь по ухмыляющимся рожам видел. Неужели и вправду могли бы... туда... — он покосился на свой зад, — ...засунуть раскаленный, с оловом паяльник?

— До того, что делают эти выродки с попавшимися к ним в лапы людьми, не додумались даже испанские инквизиторы Торквемады, — заметил Артур. Он стоял у двери и ждал, когда Арнольд Семенович хоть немного насытится. Майор Романов ушел в гараж. Нужно готовиться к встрече «бригадира». Да и один ли он приедет?

«Бригадир» приехал не один: из темно-синего «Мерседеса» неторопливо вылезли у железных ворот трое, и тоже в кожаных куртках и вязаных шапочках. Уже было совсем темно, и как только погасли сильные фары, на троих бандитов были направлены яркие лучи мощных аккумуляторных фонарей.

— Руки за голову и повернитесь лицами к машине! — раздался громкий голос Князева. — Дом окружен. При малейшей попытке к сопротивлению стреляем без предупреждения!

Двое в кожаных куртках так и поступили, а третий — высокий мужчина в длинном темном пальто и с косичкой, перехваченной резинкой на затылке, — бросился на пожухлую траву у ограды и, выхватив пистолет, начал палить. Короткая автоматная очередь Владислава Романова заставила его козлом подскочить на земле, несколько раз дернуться и замереть. В откинутой руке поблескивал в отсвете фонарей пистолет.

— Ну-у, суки! Падлы! Не могли дать знак! — вдруг завопил один из стоящих у машины с заломленными назад руками. — Всех ушлепаю! Кишки на руку намотаю, сучьи потрохи!..

Судя по голосу, бандит был на хорошем взводе. И обращался он не к невидимым пока спецназовцам, а к своим сообщникам. Только вряд ли они его слышали: один с залепленным лентой ртом сидел в наручниках в подвале, два других, тоже с заклеенными ртами и прикованные друг другу, томились в «Волге» под бдительной охраной Васи Гимнаста.

— Заткни свою помойку, — добродушно заметил Романов, подходя к бандитам и обыскивая их. Артур и Леонид Хватов держали их под прицелом. У обоих «гостей» в наплечных кобурах были пистолеты, в карманах кожаных курток — запасные обоймы, ножи с выскакивающими лезвиями. Не такие, которые продаются в коммерческих ларьках, польского производства, а настоящее холодное оружие крепчайшей стали.