Нестрашная сказка кн2 - Вера Огнева

Крестьянский сын попал в гвардию не за просто так и тем более не за плату зажиточных родителей. Несколько лет назад на летней ярмарке его приметил Катан. В пригороде, как когда-то в давние времена, устроили состязания лучников. И точно как тогда перед мишенью сошлись двое юношей: один из глухой деревни на востоке королевства, другой племянник горского Ситбы. Они стреляли полдня. Дело кончилось дракой. Петухов на глазах мэра столицы растащили и... наградили за счет короны. Горец получил хорошего коня. Крестьянский парнишка - место в гвардии.

Дверь то ли выломали и унесли, то ли ее никогда не было. Давила тяжестью односкатная, прогоревшая с краю крыша, в сухом пыльном сумраке витало ощущение нежилья. Люди ушли, зверье сюда не забегало. Под ногами валялись сухие щепки, обрывки лыка, черепки.

Гуго выглянул наружу. Там только что зажгли костер. Темнота отступила. Король обернулся. На противоположной стене сарая заиграли блики. Он быстро вышел. Гвардейцы занимались каждый своим делом. Сержо тащил охапку еловых лап. На нее навалят травы, станет мягко и свежо. Гуго отступил, пропуская парня.

Сможет ли он заснуть сегодня ночью? Нечто накатило, легонько сдавив сердце. Показалось вдруг, что если резко обернуться, еще успеешь заметить тень огромных белых животных и женщины, лицо которой забылось. Осталась память о едином целом, состоявшем из двоих: днем и ночью, в горе и в радости, в жизни и в смерти...

Заполненные до предела годы, оказывается, не зачеркнули памяти. Гуго вдруг осознал, откуда взялась усталость. Она же - подспудная скука. Она же - уверенность в завтрашнем дне. Таком же сером, как нынешний. Нет, снаружи все обстояло вполне пристойно: ярко, насыщенно, даже весело иногда. Внутри - сухо и пусто. А как иначе, если там осталась только половина его. Вторая навсегда исчезла.

Если настоящая Тейт просто сбежала, Гуго найдет ее и, и... не важно, что ею двигало, чувство долга перед собственным королевством, корысть или пропавший к нему, Гуго, интерес. Он спросит. Чтобы по ночам, когда уймется дневная суета, и рядом заснет очередная кукла, внутри прекратила бы звенеть боль.

Плот с высоко поднятыми бортами притулился к бережку. В сторонке под навесом дремал паромщик. Хорошо устроился. В тени у воды в полдень сохранялась прохлада. Ветерок сдувал мошек. Человек спал, укрыв голову рваным плащом.

Четверо конных остановились на высоком берегу. К парому вела пологая утоптанная и укатанная дорожка. Ею пользовались и держали в приличном состоянии. Сержо молча испросил разрешения, вывел своего невысокого пестрого как кошка конька на тропу и двинулся вниз - следовало сначала убедиться, что и внизу у воды все так же тихо и благостно.

Гуго мысленно усмехнулся. Раньше бы ему в голову не пришло в мирное-то время посылать вперед разведку. Теперь он кроль... раструляля вашу в мантию с погоном!

Юный гвардеец вскоре показался на тропе, но вид имел несколько смущенный.

- Что там?

- Отказывается, - коротко отрапортовал парень.

- То есть?

- Не хочет везти бесплатно. Я ему...

- Поехали, - скомандовал Гуго.

Мелкий в кости старик сидел на низкой лавке возле пристроенного к опорному столбу столика. На столе под тряпкой угадывалась краюха хлеба и миска. Пообедал, стало быть, и решил плюнуть на чужую нужду. Еще и поспать не дали. Лицо старика выражало полное неудовольствие. Морщины густо складывались в рисунок древесной коры. Не человек - лешачок!

- Платите! - безапелляционно потребовал паромщик у Гуго, определив его старшим.

- А если не станем?

- Здесь ночуете. За так не повезу. Лошадке овса купить надо? Надо! Крышу в стойле перекрыть? А? Коровку в соседнее село сводить огулять? Живоглоты! Хозяин три медяшки берет за свидание. Но правду сказать, бык у него - хоть куда.

Гвардейцы уставились на старика, будто перед ними и в правду заговорил лесной пень. Сержо его вообще-то предупредил, что переправляться собирается очень высокая особа. Очень!

Король в самом начале поездки наказал, чтобы всуе его титул не поминали. Меньше помпы, ближе путь. А с другой стороны, испокон считалось, что государь всюду у себя дома, переездные и пропускные подати платить не обязан. Более того, не обязан платить за гостеприимство, буде то замок или придорожная корчма. В окрестностях столицы так все и обстояло. Только ковров под копыта лошадям не стелили. Чем дальше, тем проще становился быт. На скудных подворьях Гуго запретил какие бы то ни было поборы. Он сам расплачивался за себя и за своих людей. Но вот незадача, мелких денег хватило как раз до здешних мест. В кошеле его позванивали только золотые монеты, платить которыми за перевоз, означало полную чушь. Король не был скупым, но и транжирой - тоже. Хотя конечно: овес, три медяка за свидание...

Гуго чуть натурально не покатился из седла от хохота, чем сильно удивил оскорбленных на его счет гвардейцев. Но - дисциплина! Молчали в тряпочку, наблюдая, как сюзерен роется в карманах.

Половинка манкузии, именно той, которой без малого пятьсот лет, завалялась с давних времен. Катан принес, Гуго сунул в карман, да так и таскал с собой. Ее не осмелились стянуть, когда одежду чистили и меняли. Забавная половинка монетки исправно кочевала по карманам.

- Этого хватит?

- Дай погляжу.

Старик, оказавшийся ростом коню под брюхо, скатился со своего насеста и протянул морщинистую лапку. Гуго аккуратно вложил в нее монету.

- О, ты гляди! Не, такую не возьму. Мне сдать нечем. А лошадку не отдам. Она у меня ученая.

- Вези, дед. Не нужна сдача. Купишь своей лошадке шелковую попону, а коровке венок из флердоранжа. То-то быку радость.

Перевозчик пожевал губами, странновато зыркнул и велел, заводить коней на паром, да держать, а лучше привязать покрепче. К чему такие предосторожности выяснилось, когда, убедившись, что все исполнено в точности, старик заливисто свистнул. На той стороне случилось шевеление. Это лошадка, прятавшаяся в тени дерева, показалась из-за него, повернулась к реке крупом и пошла себе, упираясь копытами в утоптанный грунт. Действительно - ученая скотинка! Она не дергала, шагала размеренно и медленно, преодолевая немалую напругу. Паром пошевелился, снялся с места и пошел поперек тихого, почти неощутимого течения от одного вязкого берега к другому.

- Женщину что ли ищешь? - тихо прошелестел сзади старческий голос.

Гуго вздрогнул, до того неслышно подкрался дед и сейчас стоял, сопел, снизу вверх заглядывая в глаза высокого пассажира.

- С чего ты взял?

- Помстилось, откажись я вас перевозить, ты бы меня сначала прибил, а потом вместе с конем в нашу топь-то и кинулся. Только не выплыть тут. Омута хуже стремнины утащат, коряги еще... не о том я. Четыре лета назад женщина одна на коне приехала. С ребенком. Малец в люльке у седла привязан. Сама до глаз замотана в шаль. Дала мне такие же желтые полмонеты. Перевези, говорит. Я ей: давай мелкую. Она: нету. Поехали. И не лошадь у нее была вовсе.