Год и один день - Мэриан Эдвардс

Алек ухмыльнулся:

— Плохие же они будут шотландцы, если сами не догадываются, отчего мы запоздали к утренней трапезе.

Бриттани покраснела еще больше. Она чувствовала, как горят ее щеки, и знала, что лицо у нее сейчас примерно того же цвета, что и волосы. Увидев, что к ним навстречу идет король, она вцепилась в руку Алека.

— Прекрати меня смущать, — прошипела она, с подозрением глядя на его невинное лицо.

— Жена, ты делаешь мне больно, — проговорил Алек серьезным тоном, но в глазах его плясали лукавые искорки. — Государь, простите нам эту задержку. Бриттани плохо спала этой ночью.

Эдгар тепло улыбнулся:

— Но я вижу, бессонная ночь не нанесла никакого урона внешности леди Бриттани. — Он обратил смеющиеся глаза на Алека. — У тебя же, Алек, усталый вид. И — прости мне эту вольность — ты даже постарел.

Бриттани засмеялась, и Алек бросил на нее уничтожающий взгляд.

Эдгар хлопнул Алека по спине:

— Возможно, вам следует завести отдельные спальни, чтобы Алек не переутомлялся. В конце концов, ты уже мужчина в возрасте.

— Да, все мы не молодеем. Но поскольку мы с тобой родились в один год, тебе придется и самому последовать собственному совету. — Алек, приподняв бровь, безмятежно встретил взгляд короля. Некоторое время мужчины стояли, уставясь друг на друга, потом Эдгар разразился хохотом.

— Только после тебя, Алек. — Он с улыбкой обратился к Бриттани: — Разумеется, твой муж не нуждается в моих советах. А вот я хотел бы посоветоваться с ним по поводу одного союза.

Бриттани поняла намек и, хотя ее снедало любопытство, поклонилась королю.

— Ты простишь меня, государь, если я пойду проведаю Брайана Мактавиша?

Она направилась к Брайану, который беседовал с леди Дженнифер. Король произнес фразу, встревожившую Бриттани. Дженнифер что-то тихо говорила Брайану и не знала, что стала предметом разговора короля и своего сводного брата.

Случайно произнесенная королем фраза не выходила у Бриттани из головы и давила ее как тяжкий груз.

— Бриттани, как твоя рука? Сильно болит? — Леди Дженнифер встала и предложила свой табурет Бриттани. — Садись.

Бриттани улыбнулась:

— Спасибо, Дженнифер, но мне уже гораздо лучше. Только вот на душе неспокойно.

— Может быть, если ты поделишься с кем-нибудь своими заботами, леди Бриттани, твоя душа освободится от груза. — Брайан накрыл руку Бриттани своей ладонью. — Мы вместе сражались, нас вместе ранили. Ты можешь мне довериться.

Бриттани шутливо хлопнула его по руке:

— Разве тебе не говорили, что знание приумножает скорбь? — Она взглянула на Дженнифер. — Берегись этого человека, Дженнифер. Он способен ввести в искушение даже святого.

Брайан засмеялся, но лицо Дженнифер оставалось серьезным.

— Да, Бриттани, язык у него хорошо подвешен. Когда-нибудь его дерзость сыграет с ним дурную шутку.

Бриттани посмотрела на Брайана и увидела, что от его веселья не осталось и следа. Он не отрываясь смотрел на леди Дженнифер. Между Брайаном и Дженнифер явно что-то происходило, и Бриттани догадывалась, что именно.

Бриттани собиралась что-то сказать, но тут двери распахнулись, и воины Кэмпбеллов ввели в зал ее отца.

Лэрд Мактавиш держался не как человек, вторгшийся в чужие владения, а как почетный гость. Он твердым шагом направился к лэрду Кэмпбеллу и остановился перед ним:

— У тебя один из моих людей. Я пришел за ним.

Бриттани затаила дыхание. Самоуверенность ее отца была безгранична.

Даже издали она увидела, как напряглись мускулы на лице Алека.

— Твой человек ранен. Он лежит вон там. — Алек махнул рукой в сторону очага.

Мактавиш не ответил лэрду. Он без особого почтения поклонился королю и, бросив суровый взгляд на Кэмпбелла, быстро подошел к Брайану.

— Ты сможешь ехать верхом?

Брайан стал с трудом приподниматься. Лицо его побелело, исказилось от боли. Когда ему наконец удалось сесть, он неуверенно сказал:

— Как-нибудь доеду.

Дженнифер порывисто положила руку на плечо Брайана.

— Ему нельзя ехать. От напряжения у него откроются раны.

— Леди права, Мактавиш. Оставь парня здесь, пока он не поправится. — Фраза прозвучала как совет, а не как приказ, однако в тоне Эдгара слышались повелительные нотки.

Мактавиш медленно повернул голову к королю.

— Его имя здесь опаснее для него, чем раны.

Бриттани ощущала, что напряжение нарастает и вот-вот перейдет в конфликт. Алек никому не спустит с рук такое оскорбление.

Алек решительно шагнул к Мактавишу, но Эдгар положил руку другу на плечо, удерживая его.

— Энгус, — заговорил Эдгар, — всем известно, что вежливостью ты не отличаешься. Но до сих пор у меня не было причин сомневаться в твоем уме. — Король встал с ним рядом и взмахом руки обвел собравшихся в зале людей. — Оглянись-ка вокруг себя. Мы все шотландцы.

На лице Мактавиша появилась горькая усмешка.

— Так ли это, мой господин? — Он обвел зал взглядом черных глаз. — Я вижу здесь только двоих раненых, и оба они носят имя Мактавиш.

Это наблюдение заставило Эдгара улыбнуться, а всех остальных нахмуриться.

— Да, они Мактавиши, — согласился Эдгар. — Все Мактавиши известны храбростью и упорством в сражении. Если бы они были не такими храбрыми, их бы не ранили.

— А кто нанес им раны? — требовательно спросил лэрд Мактавиш. Его жесткий взгляд словно требовал немедленного ответа от каждого, на кого он был обращен.

Алек подошел к жене. Бриттани была поражена его выдержкой. Будь на месте Алека ее дед, он уже давно бы взорвался и схватился за меч.

— Мактавиш, ты забываешься. Ты на земле Кэмпбеллов, а не у себя дома. И потому занимайся своими врагами, а не моими. — Алек говорил холодным тоном, не повышая голоса. По сравнению с громоподобным басом Мактавиша его голос казался тихим, но его слова не становились от этого менее убедительны.

Энгус долго смотрел на Алека в упор и, к немалому удивлению Бриттани, вдруг рассмеялся:

— Хорошо сказано. Иан гордился бы тобой.

Бриттани почувствовала, как напрягся ее муж при упоминании о его отце.

— Я поклялся на мече своего отца в день его смерти, а вторую клятву дал в тот день, когда женился. Когда истечет срок брачного договора, руки у меня станут свободны. А пока не испытывай больше мое терпение.

Мактавиш обратился к Эдгару:

— Когда мой человек оправится от ран, его пришлют домой?

— Да, Энгус. Можешь положиться на мое слово.

Мактавиш, очевидно удовлетворенный ответом, взглянул на Кэмпбелла.

— Твой отец был достойным противником, и я его уважал. В ту ночь, когда мы встретились в лощине, каждый из нас знал, что живым оттуда выйдет только один. — Рука Энгуса многозначительно потянулась к кинжалу, он не отрывал от лица Алека недобро прищуренных глаз. — Когда-нибудь то же самое произойдет и между нами. Только знай, Алек Кэмпбелл, что мною и твоим отцом руководили интересы клана, тобой же движет просто жажда мести.