История шрамов - Кая Север
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Еще секунда — и я поняла, что Альк не собирается останавливаться.
Он продолжал наносить ему удар за ударом.
Быть может, будь у меня чуть больше чувства самосохранения или ума, я не стала бы лезть ему под руку, но ни того, ни другого у меня не было в достатке, поэтому я осторожно подобралась к парню и тронула его за плечо, а когда это не помогло, стараясь не смотреть на кровавое месиво, оставшееся от головы отчима, постаралась перехватить Алька за запястья. Это помогло — по крайней мере, он замер, а я ощутила, как дрожат его окровавленные руки.
Самое время было поддаться давно рвущейся из меня истерике.
— Он... — говорить получалось с трудом, потому что из груди уже поднимались запоздалые рыдания. — Он пробрался сюда... Я ничего…
Альк, сползая с Даррена, перехватил мои руки и дернул меня, привлекая к себе.
— …Не могла сделать, — продолжала глухо всхлипывать я. — Как он вообще... Нас нашел…
Чем больше я говорила, тем сильнее парень сжимал меня в объятиях.
Как ни странно, это помогло мне успокоиться достаточно быстро. Настолько, насколько вообще было реально успокоиться в данной ситуации. Организм запоздало реагировал, взрываясь точечно болью во всех местах, куда приходились удары Даррена; по подбородку все еще текла кровь — но все это не шло ни в какое сравнение с влажными пятнами, которые я чувствовала своим телом, пока прижималась к Альку. Он был ранен. Я сама видела.
Соберись, Ванда. Не время предаваться запоздалой панике и слезам. Нужно как-то разбираться с тем, что случилось.
Разумеется, мне понадобилось время на то, чтобы опасливо оглянуться через плечо на тело отчима — и понять, что это именно теперь "тело". К этому моменту Альк сам разжал объятия, и по его лицу было заметно, что он пытается переварить произошедшее. Слезая с него, я дрожащими пальцами проверила пульс отчима — и на мгновение замерла, чтобы запечатлить в голове противоестественное зрелище его изуродованного лица.
Внутри не екнуло совершенно ничего. Ни жалость, ни страх.
Мы его убили.
Осознание этого факта подействовало, словно ушат холодной воды на голову. Я снова развернулась и приблизилась к Альку, все это время сидевшему у стены и смотрящему в одну точку. И теперь вела себя противоестественно-собранно:
— Это нужно снять, — тихо сказала я, подцепляя нижний край его насквозь пропитавшейся кровью футболки. — И отправить тебя в душ. Встать сможешь?
Нужно будет избавиться от нашей одежды. Вымыть здесь все... И куда-то деть тело вместе с его тачкой. Словно мало нам было проблем, так еще и это...
Альк ответил не сразу.
— Надо убрать его отсюда. В машину. А машину с обрыва, — говорил он отрывисто и хрипло, было слышно, что слова даются ему с трудом.
Такое произносить любому было бы тяжело. Боже, что с нами теперь будет…
— Я займусь телом, а ты уборкой здесь. Идёт? Раны потом. Сейчас не до них, — с этими словами Альк, держась за стену, поднялся на ноги.
Мне не нужно было повторять дважды, особенно, когда Альк брал руководство нашими действиями на себя. Стаскивать окровавленный труп со второго этажа было тем еще удовольствием, но одно радовало — Даррен припарковался совсем рядом с домом, и тоже — на заднем дворе. Ключи обнаружились в его кармане.
Вокруг не было ни души.
Если бы не Альк, сколько бы я ни кричала, никто бы не пришел на помощь. А теперь, по всему, выходило, что никто и не слышал, что в этой глуши произошло убийство.
Все складывалось как-то слишком гладко.
Когда я вернулась в дом, даже средства для уборки нашлись почти сразу же. А оттирание всех поверхностей от крови — оказалось лучшим занятием для того, чтобы отвлечься от общего ощущения невероятного пиздеца.
Не знаю, сколько раз я прошлась по каждой ступеньке тряпкой. Как лихорадочно высматривала каждую каплю крови на втором этаже. Как отмывала раковину, в которую приходилось сливать воду.
Все это время я повторяла себе, что это не сойдет нам с рук. Что я обязательно пропущу какую-то мелочь, и тогда нас отыщут. Или я не могла до сих пор поверить в то, что мне больше нечего бояться? И подсознанию нужно было бояться хоть чего-нибудь?
Внутри по-прежнему была какая-то странная пустота. Чувства вины, запоздалого страха, даже радости — не было ничего. Точно так же я себя чувствовала, когда Кэрол забрала меня от Даррена впервые. Полное опустошение.
Когда Альк вернулся, я не решалась спрашивать у него, как все прошло. Но уже была наготове с ножницами, бинтом и аптечкой.
— Альк, мне нужно заняться твоей раной, — тихо произнесла я.
Он не реагировал. Мне пришлось самой потянуть его за собой и усадить на стул. Взять ножницы и осторожно разрезать футболку. Когда я увидела рану на плече парня, не без труда отлепив от нее ткань, то даже закусила губу, чтобы не выдать невольным звуком свое отчаяние. Если бы я видела, с какими повреждениями Альк собирается заняться избавлением от трупа — точно бы попыталась с ним поспорить... Но делать было уже нечего.
Пару мгновений мне понадобилось на то, чтобы, прижав ладонь к губам, справиться с очередным приступом отчаяния и тошноты. Судя по всему, рану нужно было зашивать, потому что кровь из нее шла не переставая.
Ужасно, ведь я не представляла, как это делать. Зашить дырку в штанах и поставить заплатку — это запросто. Но как это делают с живыми людьми?
Кажется, в фильмах, которые я смотрела по телевизору, рану всегда обеззараживали. Недолго думая, я выудила из нашей сумки остатки той самой бутылки водки, которую я оставила на случай внезапной болезни кого-то из нас, как альтернативное лекарство.
— Черт-черт-черт... Альк, все будет хорошо, — говорила я сама себе, обрабатывая рану и между тем всовывая остатки водки ему в руку, явно намекая на то, чтобы он выпил и сам тоже.
Главное, чтобы руки не начали в самый неподходяий момент дрожать. Хотя, стоит отдать моему организму должное — держался он молодцом. Меня ведь даже до сих пор не вывернуло, несмотря на постоянное чувство тошноты.
И как этот ублюдок умудрился нанести такой порез карманным ножом?
— Все будет хорошо, — повторила я еще раз на всякий случай.
Сделав глубокий
