Долгий сон - Ирина Цыганок

— Ну, что проснулся, соня? — С деланным возмущением спросил он.

— Да, извини. Ты меня сюда притащил?

— А кто же?

Змей поднялся с широкого ложа, потянулся. Чем бы ни был вызван сон, чувствовал он себя отдохнувшим. Хотя эта резь в глазах, от которой временами начинало казаться, что предметы дрожат и расплываются… Дракон тряхнул белой шевелюрой, чтобы окончательно проснуться.

— Ты что, совсем не спал? — Обратился к эльфу.

— Ничего. Если ты в порядке, предлагаю отправиться дальше.

— Как насчет темноты, ты вроде говорил, что идти лучше днем?

— Ночью я поднимался на крышу, мне показалось, я видел лентский отряд, тех, кто остался. Им удалось далеко продвинуться. Не стоит давать им слишком большую фору.

— Да, пожалуй. — Змей оправил куртку, проверил меч — все оказалось в порядке. Эльф, как видно, тоже не снимал снаряжения.

Вдвоем они выскользнули из особняка. По земле тонкой паутиной стелился предутренний туман. Ветер легонько шлепал в ладошки листвы.

— Нам направо, — позвал эльф, — здесь должна быть садовая дорожка, по ней выйдем к следующему кварталу, а там, посмотрим, может быть стоит вернуться на радиальную улицу.

— Как скажешь. — Дракон едва поспевал за скользящим впереди товарищем, что, в общем-то, было непривычно и… немного досадно. Ощущение бодрости, после вызванного неизвестной дрянью сна, оказалось обманчивым. Больше часа они петляли меж сиреневых и розовых кустов, садовая дорожка казалась бесконечной и запутанной, будто они не по саду бродили, а по древнему лабиринту. Синева на востоке стала размытой, светлой, как морская вода в заливе, куда Мурр вливает свои пресные струи.

Наконец впереди показалась выложенная камнем площадь. На пересечении двух улиц когда-то бил фонтан, теперь каменные лебеди потерянно торчали посреди сухого бассейна. Эльф замер у границы насаждений, живая изгородь из колючей акации бурно разрослась, затрудняя обзор. Дракон пристроился рядом, окинул перекресток быстрым взглядом, на всякий случай принюхался. Никакими живыми существами, вроде давешних зярв, в округе не пахло. Точило висок постоянное чувство тревоги, но оно не оставляло их ни на минуту с того момента, как они пересекли границу города. Хаэлнир решил, что площадь достаточно безопасна и первым шагнул на выложенное мраморными плитами поле. Мостовая никак не отреагировала: ни оранжевых языков пламени, ни внезапно открывающихся провалов. Змей подошел к фонтану, еще раз огляделся, прикидывая оптимальный маршрут, чтобы, избегая радиальный проспектов, добраться ко Дворцу Совета.

— Пройдем, постепенно «поднимаясь», кварталов пять на запад, потом сменим диагональ и таким же манером — три квартала на восток. Выйдем как раз к дворцовой площади. — Словно подслушав его мысли, предложил эльф.

Змей согласно кивнул, уточнив: «Может лучше, так сказать, к черному ходу?»

— Во Дворце все входы — парадные, откуда не зайди — сначала ярдов пятьдесят выложенного белыми плитами пространства, потом еще лестница и открытый портик.

— Значит, подобраться незамеченными не удастся. — Удрученно вздохнул дракон. — Пошли, что ли?

Они двинулись по узкой кольцевой улочке. Впрочем, здесь изгиб еще не был слишком заметен. Шли осторожно, в тени живой изгороди, каждую секунду ожидая нападения. И дождались: из проулка, разделяющего два соседних особнячка, на середину дороги вышла фигура. Откинутый за спину черный плащ был странно неподвижен, хотя вдоль улочки гулял ощутимый ветер. Правая щека рассечена от скулы до подбородка, ярко красные края раны выглядели неестественно ровными и какими-то… свежими, что ли. Ниже, на шее зиял не менее страшненький разрез. Однако воин, казалось, не замечал смертельных ранений, остановившийся взгляд смотрел куда-то сквозь непрошенных гостей, рукоятки парных мечей выглядывают из-за спины, но руки спокойно опущены вдоль туловища. Спустя несколько мгновений к первой фигуре присоединилась еще одна: невысокий воин в серебристых доспехах держал тонкие клинки на изготовку. Тяжелые золотые косы выбились из-под шлема. Третьим на дорожку, ковыляя на подрубленной, ноге вышел сильно обгоревший эльф, нижняя часть лица обуглилась до кости. Из черной челюсти выпирали неожиданно белые зубы. Теперь не оставалось сомнений, что перед ними мертвецы, погибшие в последнем сражении за Эфель-Гир.

— Они же вроде бы должны были окаменеть? — Змей на всякий случай вытянул из ножен меч. Встреченные ими эльфы явно не были настроены пропустить их дальше по улице. Можно, конечно, повернуть назад. «О-о-о, нет уже нельзя!» Обернувшийся дракон мрачно ухмыльнулся. Сзади путь преграждало еще четыре оживших трупа. Особенно неприятно было смотреть на одного, с отрубленными ступнями. — Я так понимаю, это твои соплеменники? — Бросил негромко стоявшему в напряженной позе эльфу. Хаэлнир не торопился обнажать оружие. — Может, попробуешь с ними договориться?

Тот лишь отрицательно покачал головой.

— Вглядись внимательнее, они и вправду каменные. Таких нельзя заставить двигаться, вернув на время душу, как сделал я на Вранском поле. Здесь что-то другое.

А между тем златокосая эльфея ринулась на Змея со своими саблями. Несмотря на «окаменелость» выглядела она поразительно гибкой, а вот руки, равно, как и удары, были натурально каменной твердости. Дракон и Хаэлнир тут же развернулись, занимая круговую оборону. Прямой меч Змея едва поспевал отражать сыплющиеся с двух сторон сабельные выпады. Позади него эльф отбивался от двух обгорелых статуй. Мертвая красотка всерьез теснила Эрссера. Тот несколько раз наносил воительнице меткие удары в торс и по рукам, впрочем, совершенно безрезультатно. Клинок не мог причинить урон каменной фигуре. Затянутый в черное эльф пока оставался безучастным, но вот его хромой соотечественник потихоньку подтягивался к месту схватки.

— Хал, как насчет помочь другу?! Твоя «непробиваемая» соотечественница вот-вот меня доконает! — Дракон краем глаза глянул на друга. Надо сказать, тот довольно вяло отражал атаки своих противников, да и те, словно бы не горели желанием как следует за него браться. Может почувствовали сродство?

— Попробуй пробить блок снизу вверх. — Посоветовал эльф. — Это леди Рахиль. Ей всегда плохо удавалось парировать выпады снизу.

Змей вообще-то имел в виду несколько иную помощь. В раздражении он рубанул мечом, снизу вверх, как и советовал товарищ, прямо по скрещенным саблям. Закаленное лезвие звякнуло о камень — кончик клинка ударил под подбородок, потом сталь всей тяжестью обрушилась на шею. Изящная золотоволосая головка «статуи» покатилась по мостовой, звеня шлемом. Каменная дева тут же снова превратилась в неподвижное изваяние.