Ледяной лес - Чиын Ха

– Это все, что я могу сказать.

– Простите?

– Как я уже говорил, видимо, все дело во вкусе. Вы, бесспорно, лучший из лучших и, как никто другой, достойны титула де Моцерто. Но мне больше понравилось выступление Кои, и свой голос я отдал именно ему.

Мой мир разбился вдребезги. Яд, отравивший сладкий плод, коснулся губ. Вкус его был ужасен и пришелся бы по нраву разве что демонам.

Глаза Баэля округлились от ужаса: он не мог поверить, что его музыка получила такую низкую оценку. В секунду граф сделал из меня виноватого, указав своим безжалостным перстом.

– Музыка Кои мне нравится больше. Она очаровывает своей чистотой.

Я хотел свести все к шутке, откреститься от собственного таланта, но наткнулся на пустой взгляд Баэля, и слова замерли на языке. Антонио выглядел так, будто потерял самое дорогое, то, ради чего жил.

– Если я ответил на ваш вопрос, то, думаю, нам нужно возвращаться на сцену. Зрители ждут.

Мысленно я молил графа замолчать. Он вел себя так, будто ничего не случилось. Будто не он только что разрушил мечту всей жизни Баэля.

Вопреки моим опасениям, что Антонио просто сбежит, он тихо встал, положил в футляр скрипку и смычок и вслед за Киёлем направился к двери. Он шел опустив голову, длинная челка скрыла от меня его лицо. Видеть Баэля таким тихим было страшнее, чем если бы он злился или рыдал.

Словно забыв о моем существовании, Антонио шел за графом. Идеальная осанка не выдавала никаких эмоций. Неужели он… откажется от титула?

Когда Баэль появился на сцене, публика вновь разразилась горячими аплодисментами. Со всех сторон слышались крики: «Браво!», «Де Моцерто!».

Антонио обвел взглядом зал, а затем горько расхохотался. Подобно безумцу, он корчился от смеха. Никто из зрителей словно и не заметил этого. Сумасшедший хохот утонул в восторженных криках бесчисленной публики. Но сквозь шум до меня донеслись еле различимые звуки рыданий.

Глава 10

Трагическая мелодия

Волшебник творит магию, музыкант – мелодию.

Их встреча рождает трагические звуки.

Дни становились холоднее. Я открыл окно, и в комнату ворвалось дыхание морозного утра. После финала прошло две недели, сегодня граф Киёль должен вернуться домой. Пару дней назад он приходил ко мне, но я отказался от встречи, сославшись на плохое самочувствие. Сказать по правде, мне было страшно.

Мы с Баэлем не виделись уже две недели – с тех самых пор, как объявили победителя. Я не писал ему писем, он тоже не искал со мной встречи. Тристану, кажется, окончательно надоело разрываться между нами, поэтому и он не навещал меня. В надежде, что скоро страсти улягутся, я просто ждал и верил, что, как только граф нас покинет, все будет как раньше.

Но Вселенная будто смеялась надо мной. В тот день, когда я решил больше никогда не беспокоить Баэля, он сам появился на пороге моего дома.

– Проходи, – пригласил его я, широко распахнув дверь комнаты. – Вот стул, садись. Будешь чай?

Баэль отказался. Его лицо оставалось таким же непроницаемым, как и всегда. Я замялся на мгновение, но все же сел напротив Антонио. Прошло несколько минут, но он продолжал молчать. Не зная, с чего начать разговор, я вдруг заметил, что из-под манжеты выглядывает бинт.

– Баэль, это… – взволнованно начал я.

– Просто царапина, не обращай внимания.

Он тут же убрал руку со стола. Я спросил дрожащим голосом:

– Что ты пытался сделать?

– То, что обычно делают такие, как я.

– Не понимаю…

Баэль внезапно ударил по столу здоровой рукой. Сжавшись от страха, я смотрел на его искаженное гневом лицо.

– То, что делает осиротевшее отродье вроде меня.

Поколебавшись, я тихо спросил:

– Зачем ты так?..

– Как можешь ты почувствовать себя на моем месте, если твоя жизнь похожа на сказку? Да, твой отец всегда очень занят, мать постоянно читает нотации, а братья более успешны. Но ты живешь в достатке, к тому же не обделен талантом, который постоянно развиваешь. Ты хоть раз ощущал себя неполноценным?

Я не понимал, что происходит. Он и раньше говорил такие слова, желая меня задеть. Но почему сейчас черты его будто пропитаны болью?

– Что ты пытаешься сказать?

Ладонь Баэля сжалась в кулак, лицо то и дело кривилось от гнева. Опустив взгляд, Антонио раздумывал над ответом, а потом, посмотрев на меня, сдавленным голосом произнес:

– Отдай мне свою чистоту…

Я потерял дар речи.

– Я не хотел… – забормотал он. – Как мне вернуть ее, мою чистоту?

Кто смог бы ответить на этот вопрос? Я отвернулся, не выдержав боли в его взгляде.

– Великий маэстро по доброте душевной берет к себе на воспитание маленького гения. Кормит, одевает, дает крышу над головой и даже учит игре на скрипке, – медленно говорил Баэль. – Сказка, в которую способны поверить лишь безмозглые добряки вроде тебя. Думаешь, такой алчный человек, как Фисе Коннор, заботился обо мне из филантропических побуждений? Безвозмездно? Нет. Он заставил меня расплачиваться. Единственным, что у меня было. Каждую ночь он приходил за оплатой! Снова и снова!

До меня дошел смысл его слов. Грудь сдавило, меня бросило в дрожь. Баэль стиснул лицо руками, словно пытаясь раздавить, разломать его на мелкие кусочки.

– Я до сих пор чувствую грязь на своем теле. До сих пор. Мне никогда не понять, что значит чистота.

Он опустил ладони, и я увидел его слезы. Я тоже заплакал, каждой клеточкой ощущая его боль.

– Поэтому ему не понравилась моя музыка. Она, как и я, пропитана грязью. Граф никогда не признает такого мерзкого человека, как я! – обреченно прокричал Баэль, но вдруг выражение его лица изменилось. Он словно молил взглядом. – Уступи ее мне. Взамен я готов отдать все что угодно. Хочешь обожающую тебя публику – забирай! Уникальную технику? Точность? Гладкость исполнения? Забирай все! Только подари хотя бы часть своей чистоты… Если я обрету ее… Он…

Глотая горячие слезы, я схватил его за плечи.

– Перестань! Слышишь, хватит! Забудь о графе. Он уже далеко. Его больше нет.

– Это мой последний шанс. Поделись со мной… Я сыграю для него в последний раз. Коя, прошу тебя…

Ради него я был готов вырвать сердце из груди. Готов отдать все, о чем он просил, если бы только мог.

– Баэль, эй, очнись. Это же не ты. Я хочу, чтобы вернулся старый Баэль.

– Не можешь отдать? – забормотал он, словно сумасшедший. – Это невозможно, да? Тогда… Тогда… Я…

Передо мной стоял безумец, и было совершенно непонятно, как вернуть его к жизни. Я тряс Баэля за плечи, надеясь, что он услышит меня.

– Я приведу его! Ты только дождись меня, хорошо? Никуда не уходи! – пообещал я и бросился к выходу, не дождавшись от Баэля какого-либо ответа.

Только бы Киёль был в городе.

Решив, что готовить экипаж слуги будут слишком долго, я не стал звать слуг, быстро оседлал лошадь и без промедления помчался к графу. К счастью, ехать было недалеко.

Около городских ворот стояла диковинная карета, которая будто специально ждала меня. Стоило мне спешиться, как дверца распахнулась и я увидел графа. Он был одет в тот же необычный фиолетовый костюм, что и в день нашей встречи на вечере у госпожи Капир.

– Как раз вовремя. Я ждал вас.

– Откуда вы узнали, что я приеду?

Граф приподнял шляпу концом трости, его необычные серые глаза сверкнули.

– Предположил, что в день моего отъезда Антонио Баэль прибежит к вам.

– Так вам известно о его мечте?

– Да, я знаю, чего он ждет от меня.

Руки дрожали. Я сжал кулаки и был готов пустить их в дело, если его ответ мне не понравится.

– Вы знали и все равно поступили так жестоко?

Граф посмотрел на небо, высоко запрокинув голову.

– Здесь все называют меня графом, но на самом деле я маг.