Любовь - Макс Каменски

– Дхар не придти. Значит, спрятаться в другом месте. Или погибнуть, – заключил Игнок, подкладывая какие-то тонкие кости в огонь. – Это косточки тунгу. Они хорошо гореть, – пояснил он.

На улице творилось форменное мракобесие. Выл ветер, ему вторили духи, гремел гром и мелькали вспышки молний.

– Это всегда так? – спросил Сильвестор.

Игнок кивнул.

– А что это за духи?

– Не знать. Даже Тедо не знать. Никто не решаться выходить в это время. Все, кто не успел укрыться и разжечь огонь – сгинуть.

– Да? – сомнительно пробормотал Сильвестор и уселся рядом со входом.

– Нет! Куда? Нельзя, чтобы духи видеть! – занервничал Игнок.

– Ромунд.– выдохнул Сильвестор, не в силах оторваться от увиденного. – Ты посмотри!

Юноша подозрительно посмотрел на очкарика, но удержать любопытство в узде не смог. Подползя к Сильвестору, он выглянул наружу и замер в изумлении.

На фоне иссиня-чёрного неба мелькали видения – картины неизвестных юноше событий. Словно сцены из спектакля, они представляли на небе разнообразные сюжеты быта и войны, показывали образы разнообразных существ и предметов. А внизу, на земле, бушевали смерчи и ураганы, танцевали тени и костяки мёртвых, веселилась нечисть и без устали выли духи.

Ромунд очнулся только после мощного щелчка по носу.

– Я же сказал: не смотреть. Сюда, к огню. Не злите духов. Иначе они придти к нам. – заявил Игнок и также треснул Сильвестора. Тот ошалело посмотрел на туземца, но затем кивнул и полез вглубь убежища.

– Откуда ты знал, что Хрюшик может выплюнуть огонь? – спросил Ромунд, когда путники улеглись у костра и приготовились к тревожному, но необходимому сну.

Игнок задумчиво посмотрел на мага.

– Твой хреушек не маленький унга, которого жрать тётка за обед. Это – рог’хар. Бес войны. Сотворяющие когда-то разводить их в пустынях Сатори. Считаться высшей честь иметь рог’хар спутником. С ним всегда чувствовать себя в безопасность.

– Бес войны? – изумился Ромунд, посмотрев на сладко дремавшего на коленях питомца. – Не верю.

– Твой рог’хар ещё не являться тебе в боевой маска. Мал пока, – поджал губы карлик.

– Боевая маска?

– Ронт’гун – ярость богов. Каждый рог’хар в дни мира – маленький свинья, ласковый и пушистый. Но в сунмы боя рог’хар способен влить в себя ронт’гун, и тогда враги бежать в ужасе и страхе. Тедо говорить, что не каждый Сотворяющий мочь совладать с рог’хар в боевой маска.

– Ничего себе, – пробормотал Ромунд, укладываясь на бок. Хрюшик недовольно заворчал, когда его переложили с колен в подсумок, но снова заснул. Признаться, Ромунд пока не заметил за малышом никаких боевых качеств. Разве что тот пару раз стрельнул иголками от страха. Ну и продырявил несколько подсумков.

– В любом случае, тебе повезти. Никто никогда не смочь приручит рог’хар против его воля. Только сам рог’хар выбирать себе спутника. Раз и навсегда.

***

Мерзкий дождь заливал окопы, превращая драгоценные укрытия в размокшие траншеи, полные грязи и дерьма, вперемешку с окоченевшими трупами.

Ненавистная война.

Харгул в ярости сплюнул под ноги и снова забил в трубку табак. Ядовитая мерзость стала единственной отдушиной среди бесконечных дней ужаса.

Несмотря на окончание похода против варваров, никто не собирался возвращать выживших студентов к учебникам. Наоборот, их заочно признавали выпускниками и направляли обратно на войну. Даже жетоны отчеканили и отправили почтой. к фронту. Таких везунчиков от состава, отправленного вместе с Тринадцатым легионом, осталось не больше пятнадцати. В том числе Харгул и Стимп. Всего два человека из десятка, некогда вверенного Харгулу. При этих мыслях у десятника сжималось сердце.

Впрочем, не только выпускникам выпала честь встать на защиту горячо любимой Родины. Всем студентам двух последних курсов Академии вручили сапоги и отправили на фронт, который к тому времени трещал по швам. Армия Таргоса, несмотря на многочисленные потери в Восточной войне – так газеты окрестили бойню в землях варваров – сумела поднатужиться и хорошо навалиться на позиции Республики, вынудив передовые части Умрада отступить. Хотя Республика скоро опомнилась, и, получив подкрепления в виде зелёных олухов, единым кулаком ударила прямо в центр позиции Солнечного Королевства районе Четвёртого Вала, или по иному – Головной Заставы, ситуация только осложнилась. если не сказать больше.

Харгул раскурил трубку и посмотрел в тёмное небо, методично изливающее потоки воды. Старухи говорили, что в дни продолжительных ливней на землю вместе с дождём снисходят слёзы богов. Возможно, они правы.

Сам десятник не участвовал в битве у Четвёртого Вала: в это время Харгул вместе с остатками Тринадцатого и Седьмого легионов пробивались под градом пушечных залпов из земель варваров к своим. Однако всему миру было известно, что атака Республики захлебнулась в такой крови, что трупы лежали в несколько слоёв. Две трети армии (около сорока тысяч человек) не вернулось домой, все новобранцы сложили головы в чащах Головной Заставы.

– Командир, вернулся разведчик, – доложил недавний студент Шива. Весь в грязи, он самоотверженно прополз по траншее с докладом.

– И что? Где он? – хрипло отозвался Харгул.

– Умер на руках у Джо, – запнувшись, ответил Шива.

– Ясно. На место иди.

После невиданного в истории войн поражения, Республика снежным комом покатилась со всех удерживаемых десятилетиями позиций. Требовалось срочно сформировать новые легионы и найти свежие решения. Но где взять людей и талантливых командиров? Балбесов много во все времена. Спасало, что у армии Таргоса тоже была проблема с составом и снабжением. На руку Умрада играла и погода, размочившая дороги и затопив джунгли. Но только на краткое время. Атаки врага можно было ожидать в любой момент.

Однако пока стороны обменивались мелкими укусами, пробовали друг друга на ощупь. Впрочем, Республика больше занималась тем, что подставляла свои мясистые бока под острые клыки Таргоса. Никаких решительных действий не предпринималось – только медленное и планомерное отступление. Хотя что делать, когда в армии по всему фронту не больше двадцати тысяч бойцов.

Харгул, мало того, что не схватил нагоняй от начальства за выходки у Кандура, так ещё и получил в подчинение целых три десятка, один из которых целиком состоял из магов. Среди них были Джо и Стимп. Опытные воины, прошедшие бои от самых границ, признали бывшего студента полноправным командиром. Восточная компания выдрессировала вчерашнего салагу в хорошего солдата и десятника. Война кровью и пеплом учила своих детей.