Химическая свадьба - Гордон Далквист

Комнаты, которые они проходили, были нежилыми. В одной доктор увидел знакомые ободранные синие обои. Скоро они вошли в обитаемые палаты с лимонными обоями и заметили свидетельства повседневной жизни двора. Больше всего внимание Свенсона привлекли пачки писем – бесконечных просьб о предоставлении должности или другой милости, они составляли основу жизни двора. Сколько дней провел Свенсон, стоя рядом с бароном фон Хурном и наблюдая, как этот могущественный человек выбрасывал подобные петиции с таким же равнодушием, с каким стряхивают табачные крошки с рукава.

Схватили ли остальных? Хотя у доктора Свенсона часто появлялись поводы сомневаться в собственной храбрости – высота, женщины, надменные клерки, – он знал, что сегодня его проворное обращение с пистолетом спасло им жизни. И все же он не чувствовал удовлетворения. Другие мужчины, возможно, и способны на чудеса, но если у Свенсона и имелся какой-то талант, то в нем не было ничего таинственного и хвалить его было не за что. Ему было поручено остановить солдат, он же их едва задержал.

Они пришли в апартаменты, где обои в тусклом свете газовых ламп приобрели более мрачный оттенок желтого, чем солнечный цвет яичного желтка, упомянутый Фелпсом. Здесь графиня наконец решительно повернулась к нему лицом. Он запер дверь. Дама показала ему на кресло.

Вместо того чтобы сесть, доктор Свенсон достал патроны и принялся заряжать револьвер. Графиня внимательно посмотрела на него, открыла украшенную драгоценными камнями сумочку и спрятала в ней кастет с шипом. Она закрыла сумочку, не обращая внимания на его возню с револьвером, и подошла к невысокому столику, заставленному бутылками. Свенсон защелкнул заряженный барабан. Графиня потягивала портвейн.

– На вас набросится не менее десятка гвардейцев еще до того, как мое тело упадет на пол. Сейчас мы находимся во дворце.

– Над Мраморной галереей, как я предполагаю.

– В самом деле, доктор, вы так долго преследовали меня…

Свенсон поднял пистолет.

– Чтобы услышать, что вы скажите. Говорите, мадам, или будьте вы прокляты.

Почему он не выстрелил? Эта женщина убила Элоизу.

Доктор наблюдал, как она дышит. Ее фигура вновь обрела великолепные формы, взгляд фиалковых глаз – прежнюю остроту, и все же… он подумал о тех нескольких неделях, когда сам выздоравливал… изменилась ли графиня после катастрофы в Парчфелдте? Он знал, что на ее теле появились новые шрамы – рана на плече, еще одна на бедре. Однако подобно тому, как ум и грация скорее дополняли ее жестокое сердце, чем противоречили ему, Свенсон увидел, что красоту только усилили полученные раны, и задумался о том, какие эмоциональные травмы, все еще таившиеся в ее душе, стали их следствием.

Доктор взглянул на высокую грудь, но поспешно отвернулся, успев заметить промелькнувшую в глазах женщины презрительную усмешку.

– Ваше горе, похоже, не такое уж сильное.

Свенсон почувствовал, что покраснел. Он переложил пистолет в левую руку и достал серебряный портсигар.

– Чьи это апартаменты?

– Мы в безопасности, пока не шумим.

Он снова взял пистолет в правую руку и прицелился ей в сердце.

– Вы мне дадите ответ, мадам.

– Боже мой. Ну что же, мы действительно над Мраморной галереей, как вы и сказали, в комнатах Софии, принцессы Стракенцской. Вы с ней знакомы?

– Лично – нет.

– Нет? Предполагается, что немецкие аристократические круги – это что-то наподобие маленькой деревни, где все всех знают, соперничают, напившись, устраивают дуэли и изменяют супругам. Ваш покойный хозяин Карл-Хорст фон Маасмарк особенно увлекался последним, с любой партнершей, которую ему удавалось на пару минут заманить в чулан.

– София Стракенцская уже много лет в изгнании.

– Бедняжка. Теперь мне пришло в голову, что можно было бы на спор свести вашего принца с Софией: у него был ненасытный аппетит, а она – такая карга. Вы не могли бы оказать мне любезность, пока мы здесь ждем?

Он взял в рот сигарету. Дама открыла драгоценную сумочку и достала черный лакированный мундштук. Он протянул ей серебряный портсигар, она выбрала сигарету и вставила в мундштук.

– Вы пополнили запасы русских сигарет.

– А у вас новое платье.

– У меня их много. Только побирушки надевают изысканные платья по два раза. – Она зажгла сигарету и выдохнула дым. – Какие крепкие.

– Почему принцесса Стракенцская? У нее нет никакого влияния при дворе. – Свенсон раскурил сигарету и сам ответил на свой вопрос: – В этом-то и состояла идея. Протекция опальной Софии предоставляет убежище без риска быть обнаруженной. – Он оглядел скудно обставленную комнату. – И где же множество платьев? Этим объяснялось ваше присутствие в мансарде Сталмер-хауса – там гардеробная?

Она усмехнулась, выпустив облако дыма.

– А что объясняет ваше присутствие там? Прибытие Оскара во дворец для спасения нации? Вы что, надеялись застрелить его?

– Казалось, стоило попытаться.

– Ну-ну.

– Это совпадение, что вы оказались здесь именно тогда, когда прибыл лорд Вандаарифф?

Свенсон, пока говорил, сделал несколько шагов и понял, что она внимательно за ним наблюдает, как будто он мог обнаружить что-то важное. Он решительно направился к высокой кровати под пологом.

– Доктор Свенсон.

Он дулом пистолета осторожно перевернул подушку. Под ней, притаившись, будто кобра на дне корзины, скрывалась книга из синего стекла,

– Бедная София, – сказал он. – Она каждую ночь погружалась в эту книгу, переживая эмоции и приключения, которых никогда не знала в реальности? Она хотя бы иногда мылась и что-то ела?

Графиня засмеялась.

– Начнем с того, что она была толстухой, а мыться не любила никогда.

– София умрет.

– Нет, пока она мне нужна.

Доктор Свенсон ударил ручкой пистолета по книге, с треском пробив массивную обложку и проделав солидную дыру в центре книги.

– Проклятье! – взвизгнула графиня.

Свенсон ударил еще раз, вдребезги разбив обложку и страницы. Графиня с яростью плюнула.

– Доктор! Принцесса – пустоголовая, жадная, все ее презирают! Какой бессмысленный поступок!

Последний удар разбил то, что осталось от книги, на мелкие кусочки, так что она стала похожа на раздавленный панцирь мечехвоста. Свенсон вытер пистолет о простыню.

– Вы не имеете представления…

– Вы ошибаетесь, кроме того, у вас есть другая книга.

– У меня ничего больше нет!

– У вас есть том, где сохранены воспоминания самого графа. Это был не он, иначе принцесса сошла бы с ума. Это книга соблазнов, медовая ловушка, полная удовольствий. Хочется надеяться, что последняя. А теперь мы подходим к главной теме: вы не выглядите больной, значит, нашли способ изучать испорченную книгу графа без ущерба для себя. Где она?