Двое - Тина Леонард

Лу-Энн сунула ноги в туфли на высоких каблуках и направилась к двери. Картер бросил ей вслед насмешливо:

— Бежишь умолять о прощении своего бывшего жениха? Будешь уверять его в любви, верности? Да от тебя за целую милю разит моим одеколоном, крошка. — Картер немного помолчал и добавил: — Я придумал кое-что получше.

Лу-Энн обернулась и посмотрела на него, прищурив глаза.

— Твои идеи уже привели нас к нулевому результату, Картер. Что у тебя на уме на сей раз?

— Присядь на минутку. Я объясняю тебе, как можно красиво выиграть партию.

ГЛАВА 16

На следующее утро Анни старалась не смотреть на телефон и не думать о том, что он вот-вот зазвонит и это окажется Зак. Она считала, что поступила правильно. Между ними не может быть ничего общего. Да, он нравится ей, очень нравится. Но им невозможно быть вместе. Слишком многое их разделяет, а главное препятствие — он несвободен.

Анни подошла к окну. Перед ее взором простиралось выжженное поле, на листве деревьев, подступавших к дому, застыли блестящие капли. Дождь, долгожданный и опоздавший на целый месяц, наконец полил ночью, сверкала молния, гремел гром, мощные струи барабанили по крыше, земле, крыльцу. Анни вышла на террасу и долго стояла там, наблюдая за ливнем, — как он заливает окрестные поля, дорогу, как земля жадно впитывает влагу. Какая ирония судьбы! Она вдруг расплакалась: так стало вдруг тяжело на душе. Она даже не замечала, как дождь хлещет ей в лицо. Неожиданно из дома выскочил Коуди, сгреб ее в охапку, прижал к груди. Он отвел Анни в дом, принес полотенце и вытер ее волосы, смахивая слезы с лица, потом налил ей чашку горячего шоколада. Анни была ему так благодарна за эту поддержку и понимание. Ведь Коуди не задал даже ни одного вопроса.

Да и что она могла ответить ему? Без слов все ясно!

Мысли ее вернулись к Заку. Он, конечно, не имеет никакого отношения к поджогу, но теперь находится под подозрением. Поэтому Заку не стоит появляться на ферме и вообще приближаться к ней, пока не выяснится окончательно, чьих это рук дело. Хотя надежда на то, что виновный будет найден, была невелика.

Что, если бы не случилось этого пожара? — подумала Анни и поняла, что все равно потеряла бы Зака, который вот-вот должен жениться. Хорошо, что еще тогда, при первой их встрече, они не поддались искушению. Ее так неудержимо влекло к нему, что она вряд ли бы смогла устоять, не окажись он сам более рассудительным, чем она. Что бы сейчас с ней было? Ее сердце и так разбито, но в нем нет этого жгучего чувства потери. Зак никогда не принадлежал ей, и сейчас нужно только собраться с силами и заставить себя не думать о нем. Так или иначе, она — одна.

Но Анни не могла забыть, как сладостно трепетало ее сердце, когда он прикасался к ней, целовал. Но нет, она не посмеет вмешиваться в жизнь Зака после его признания. Он ведь сам остановил ее, не считая возможным для себя перейти грань дозволенного…

Анни вошла в спальню отца.

— Папа? — позвала она тихонько, заметив, что Джерт дремлет в кресле возле кровати Трэвиса. Да и он сам спал, несмотря на поздний утренний час. Анни улыбнулась: очевидно, не только она, никто не спал в доме во время ночной грозы, взбудоражившей всех, особенно после переживаний прошлой ночи.

Анни решила не будить ни отца, ни Джерт. Пусть еще подремлют, а позавтракать можно и попозже. Она направилась в комнату Мэри. Девочка давно не спала, она сидела на постели и листала детские комиксы.

Анни присела на край кровати и нежно взяла ее за руку.

— Доброе утро, божья коровка! — сказала она, приглаживая назад непослушные черные кудри дочери.

Мэри расплылась в улыбке.

— Так меня называет дядя Коуди!

— Знаю.

Анни погладила ее по голове.

— Какая ты у меня хорошенькая! — тихо проговорила она.

— Божья коровка, улетай к себе, дом твой сгорел, а детки пропали! — вдруг пропели Мэри.

— Мэри, где ты услышала этот стишок?

— Выучила в детском саду, еще в прошлом году.

Анни погладила ее по щеке.

— Наш дом, слава Богу, не сгорел, детка.

— Знаю. Я тоже ведь не пропала. И я ничего не боюсь. — Но взгляд ее был беспокойным. — Я люблю тебя, мама, — прошептала она и прижалась к Анни.

— Я тоже тебя люблю, моя милая. Очень-очень. Я не хочу, чтобы ты чего-то боялась. Все будет хорошо.

Мэри уткнулась носом в ее плечо.

— Я не очень испугалась. Дядя Коуди говорит, что ты самая отважная женщина из всех, кого он знает. И я старалась быть такой же храброй, как ты.

Она взволнованно посмотрела на мать.

— Мама, но это было так трудно. Действительно трудно.

— Ох, Мэри, — только и сказала Анни в ответ на признание дочери.

Они немного помолчали.

— Скажу тебе одну вещь по секрету, — шепнула Анни. — Я вовсе не такая уж храбрая. Дядя Коуди так сказал, потому что он слеп на один глаз.

— Правда? — поразилась Мэри. — А я не замечала!

Анни удалось, по крайней мере, снять ее напряжение.

— Нет, детка, — сказала она с улыбкой. — Но Коуди видит только то, что хочет видеть. А вот тебе другой секрет: не надо изо всех сил храбриться, пока ты маленькая и у тебя нет своих собственных деток. Вот вырастешь — тогда другое дело. Договорились?

— Договорились.

Мэри задумалась.

— Мама, — сказала она вдруг, — а когда приедет мистер Зак?

Анни так и застыла на месте, стараясь сообразить, как ей лучше ответить.

— Не знаю, детка.

— Он обещал приехать.

— Да, я знаю, — осторожно проговорила Анни, — но иногда люди не могут сделать того, чего хотят.

— Да-а-а… — протянула обиженно Мэри. — Но он обещал мне.

— Зак действительно хотел приехать, но…

Но — что? Как ей объяснить, что Зак сдержал бы свое обещание и даже приехал бы еще вчера вечером, но Анни не велела ему появляться здесь?

— Мама, я молилась, — сказала Мэри. — Я просила у Бога нового папу. Мне кажется, что мистер Зак мог бы им стать.

Анни опустила голову. Ее дочери хотелось бы, чтобы у нее был отец, да и Анни хотелось бы, чтобы рядом с ней был Зак. Что ответить ребенку?

— Я не знаю, милая. Ладно, пойдем-ка в кухню, я приготовлю тебе завтрак. Может быть, попозже мы отправимся с тобой покормить рыбок в пруду.

— Хорошо, мама, — послушно ответила ей Мэри и поплелась за ней по коридору.

В кухне за столом сидел Коуди и читал газету.

— Ну как, полегчало? — спросила его Анни. — Ты уже не чувствуешь себя копченым индюком?

— Я прекрасно себя чувствую, — отозвался он. — А ты сама как? Не чувствуешь себя котенком, плавающим в дождевой луже? Ты же так долго простояла вчера вечером на крыльце, что могла простудиться. Пришлось бы и тебя лечить; не ферма, а настоящий лазарет!

Анни рассмеялась.

— Коуди Аквилар, я забыла, что ты становишься ужасно вредным и язвительным, если тебе не удается выспаться. Так что хватит молоть ерунду и давай завтракать. Тебе кофе?

— Да, пожалуйста.

Коуди взглянул на Мэри, которая сидела рядом с ним.

— А я знаю одну маленькую леди, которая тоже не спала этой ночью, — сказал он.

— Мэри не спала? — удивилась Анни.

— Да, представь себе. Ребенок просидел в постели, уставившись в окно, почти всю ночь. Похоже, она ждала, что приедет Санта-Клаус на своих оленях.

— Он не приехал, — проговорила Мэри задумчиво.

— Конечно же! Сейчас ведь не Рождество! — сказал Коуди.

— Ну и что, — отозвалась Мэри.

Анни внимательно посмотрела на дочку.

— Ты поджидала мистера Зака? — спросила она. — Так ведь?

— Не хочу больше говорить об этом, — ответила Мэри и встала из-за стола. — Мама, можно, я выйду во двор?

На девочке была надета ночная рубашка, но Анни подумала, что ничего нет страшного в том, что она выйдет и посидит немного на крыльце. Сейчас уже вовсю светило солнце, а после дождя воздух так свеж и чист. Может быть, немного развеется?

— Посиди на крыльце, милая, — сказала она Мэри. — И оставь входную дверь открытой, чтобы слышать, когда я тебя позову завтракать.

— Да, хорошо, — кивнула девочка и вышла.

Коуди повернулся к Анни.

— Вот это да! — воскликнул он. — Я-то думал, что она боится, как бы снова не начался пожар. А она, оказывается, поджидала пижона! Мне это и в голову не пришло. Ну и ну!

— Может, она и боялась пожара, — сказала Анни, поставив тарелку с едой перед деверем. — Хотя мне она призналась, что изо всех сил старалась быть храброй. И Мэри все-таки надеялась, что Зак приедет.

Коуди поел, отодвинул от себя тарелку и с благодарностью взглянул на Анни.

— Спасибо, все очень вкусно, — сказал он. — Знаешь, а я вдруг заревновал Мэри к пижону. Всегда считал себя главным в ее сердце.

— Ты — родной дядя и настоящий друг для Мэри, — постаралась успокоить его Анни. — Но она ищет себе отца. Она сама сказала мне, что молила Бога об этом.