Пожиратель чудовищ - Владимир Мясоедов

– Шагали бы вы, ребята, своей дорогой, пока еще можете. – Не знаю, получилось ли у меня вложить в голос достаточно эмоций, но, надеюсь, процесс надевания на сплющенную железную оглоблю чехла, называемого ножнами, остановившийся на середине и пошедший в обратном направлении, компенсирует недостаток актерского мастерства.

– Пошевеливайся, падаль! – Молчавший до этого всадник ударил по бокам своего коня, понукая его перейти на шаг, и угрожающе склонил копье. Это стало последней каплей. И вообще, раз уж я вышел на большую дорогу, то, пожалуй, займусь исконным для нее промыслом. Разбоем. Противно, конечно, но кушать хочется.

Мешок вновь полетел на землю, правда, оставив в руках двойной шлем, немедленно нацепленный на голову. А из ножен оказался вырван с таким трудом упиханный туда меч.

– Порублю! – заорал я и бросился вперед, размахивая своей железной оглоблей и изображая взбесившийся вентилятор. Всадники скидываться по рублю не стали. Видно, не имели они отечественной валюты, дикари, что с них взять. Один осадил свою скотину и принялся разворачиваться, видно, надеясь оторваться на безопасную дистанцию, а второй попытался ткнуть своим копьем. Наивный! Физику в школе не учил. Сила равна произведению массы на ускорение, а хорошо разогнать тяжеленную деревяшку с острым наконечником в тычке сидящий в седле человек не способен. Во всяком случае настолько хорошо, чтобы пробить ей латы. Нет, если его конь скачет во весь опор, то ему и не надо, но уж коли тот почти стоит на месте, то следует брать в руки меч, топор или булаву. Удар в плечо был чувствительным, но не более. А вот мой меч, плашмя вмазавший всаднику по пальцам, заставил их разжаться и выронить оружие. Возможно, перелом был, возможно, и нет, проверять не стал, переключившись на второго противника.

Справиться с ним, уже развернувшим свою лошадь, оказавшуюся жеребцом, на сто восемьдесят градусов, оказалось просто. Достаточно было слегка кольнуть животное под хвост, и конь, испугавшийся того, что станет мерином, унес своего седока вперед большими и неуправляемыми скачками. В процессе четырехногое экологически чистое транспортное средство, словно кузнечик, перемахнуло через выезжающую из-за поворота телегу, заставив ссыпаться с нее десяток человек, не желающих повстречаться черепом с порхающим над головой копытом.

– Стоять! – рявкнул я, врезаясь в их группу, словно железное пушечное ядро, и роняя всех на землю ударами повернутого плашмя клинка. Впрочем, одного все-таки серьезно порезал, то ли он неудачно повернулся, то ли клинок от неловкого движения немного изменил свое положение в момент столкновения с препятствием. – Бросить оружие! Руки за голову!

С этой стороны телеги стоящих на ногах не осталось, с другой же в ряды путешественников внес настоящее опустошение приземлившийся на них конь, в конце концов все-таки выбросивший из седла всадника, а вот со второй повозки уже спрыгивало штуки четыре бравых молодцов, вооруженных топорами, булавами, мечами… А одна девица-красавица стремительно крутила воротом здорового арбалета. Кажется, нарвался.

Сокрушительный удар моего меча принял на большущий железный щит какой-то седой вояка, явно видавший на своем веку и не такое. Его, правда, аж назад откинуло инерцией, но, похоже, нанесенный вред только этим и ограничился. А по бокам замолотило оружие остальных из той компании, с которой нам так некстати случилось оказаться на одной дороге. Больно!

– Эх! – повторил трюк, который использовал, пусть и безуспешно, против эльфийки, а именно круговой удар по ногам. Вмазался клинком в колесо повозки, размолотив часть деревянного обода едва ли не в щепу. Блин, ну что за невезение?! Один из воинов попробовал, воспользовавшись удачным моментом, вмазать мне по лицу гибридом из ежа и кувалды, но недооценил мое желание оставаться не только живым, но и относительно симпатичным. Рукоять его монгерштерна, кажется, именно так называются подобные штуковины, была перехвачена, а потому шипастый шар врезался все в ту же несчастную повозку, кажется, окончательно поставив крест на возможности ехать на ней куда-либо до серьезного ремонта. Увы, но владелец экзотической булавы оказался не столь привязан к своей вещи, он моментально выпустил ее и отскочил на безопасную дистанцию. А у меня в голове, ближе к затылку, будто взорвалась бомба.

– Попала! – раздался радостный девичий возглас. – Я попала.

Пальцы сами собой схватились за покалеченное место, вернее, шлем, его прикрывавший, и наткнулись там на короткое древко арбалетной стрелы. Видимо, болт пробил первый железный шлем, но застрял в костяной шапке, сделанной из черепа гидры. Повезло. А не то бы уже был где-то на полпути к местному загробному миру, обитатели которого, наверное, окажутся в сильном затруднении, если будут распределять столь необычную душу, ни к одному из здешних богов ни малейшего отношения не имеющую.

– Ну, все, снайперша чертова, теперь ты действительно попала, – обрадовал я девушку, прижимаясь спиной к повозке и разворачивая в руках меч так, чтобы лезвие заняло правильное положение. Шутки кончились, и желание просто добыть немного денег и еды, никого не убивая и серьезно не калеча, тоже. – И все остальные. Готовьтесь, мрази, сейчас вас буду убивать!

Вооруженные путешественники, число которых значительно увеличилось, видно, к нам наконец присоединились те, кого шугнул с телеги мимо пролетающий конь, отшатнулись назад. Видно, многократный численный перевес и оружие в руках уже не казались им столь надежным аргументом против противника, выдерживающего выстрел из арбалета в упор. Бросаться вперед, под способный в прямом смысле слова поделить их надвое громадный меч они явно не спешили.

– Что за тварь? – осторожно уточнил седой, прикрывающийся щитом, на котором имелась теперь солидная вмятина.

– Да человек вроде, – ответил ему всадник, перехвативший свое копье в другую, не пострадавшую руку вместо травмированной. Интересно, а где второй? Неужели оказался настолько изувечен собственным конем, уколотым в самое чувствительное для любого существа мужского пола место, что теперь не может продолжать битву? – На дороге стоял. С мечом. Ну, мы его и… Кто ж знал, что он такой бешеный?

В меня, с дистанции всего лишь нескольких метров, метнули небольшой топор. К счастью, как раз в эту секунду я решил немного изменить стойку и выставить свой двуручник перед грудью. В результате далекий родич инструмента для рубки деревьев оказался отбит в сторону, как теннисный мячик, и улетел едва ли не в своего владельца. Вернее, приголубил рукояткой по ноге стоящего рядом с ним человека, вооруженного чем-то вроде самого обычного крестьянского цепа. Кстати, он совсем немного уступал в габаритах даже довольно высокорослому землянину и как бы не оказался самым опасным для меня из всего имеющегося сейчас в зоне видимости арсенала. Тяжеленному грузу, крепящемуся к длинной рукоятке короткой прочной цепочкой, абсолютно все равно, будут ли на попавшем под него существе доспехи или нет. Он просто за счет массы расплющит и раздробит все, что окажется под слишком прочной скорлупой.

– Как бы он щас нас не «и», – осторожно заметил седой ветеран, обладавший среди всех путешественников, похоже, самым лучшим снаряжением, и делая шаг вперед. Однако я на провокацию не поддался, поступив умнее. То есть шагнул туда, где были менее всего бронированные противники, уж точно не сумевшие выдержать удара сплющенной и заточенной металлической оглобли. Как оказалось, это было ошибкой.

– А-а-а, – завопил юноша, практически еще мальчик, когда увидел летящий к нему меч, и выставил вперед руки, лишь одна из которых сжимала крохотный кинжал, в принципе, вполне способный называться и ножом. Вот только оружие ему нужно было, судя по всему, как рыбе зонтик. Сорвавшийся с пальцев колдуна синий шар врезался мне в грудь, отбросив обратно к телеге. Второй едва не выбил меч из рук. А третий каким-то совершенно непостижимым образом сорвал с головы шлем. Правда, в качестве компенсации, должно быть, волшебник пустил из обоих ноздрей по струйке крови и обмяк на руках подхвативших его соратников. Надорвался, однако, бедолага, использовав слишком сильную для себя магию.

– Нежить! – ахнул здоровяк с цепом, углядев костяную маску, оставшуюся в наследство от гидры. – Серебром его!

– Сам ты упырь, – зло бросил ему я, выглядывая девчонку с арбалетом. Второго выстрела, пришедшегося в голову, могу и не пережить. К счастью, она пока не успела вновь взвести свой механический лук. Пока.

– Действительно, вроде живой, просто шлем странный, – осторожно присмотрелся ко мне седой ветеран. – Слушай, парень… а тебе чего вообще от нас надо-то? Разговариваешь ты связно, а потому на идиота или безумца не похож. Грабить же в одиночку два десятка наемников, к тому же не охраняющих богатый караван, а путешествующих в поисках заработка, по-моему, глупо.