Врата Галактики - Михаил Ахманов

– Залп, – сказал Командор, и аннигиляторы кораблей выплеснули пучки антипротонов. Излучение прошло сквозь атмосферу четырьмя огненными конусами, ударило по дорогам и зданиям, по камням и песку, заставило почву вздыбиться до скального основания, а потом атомный распад превратил скалы в жаркую лаву. Казалось, что планета вздрогнула и закричала тысячей голосов, но вопль ее был на «Палладе» не слышен. Пылевые облака встали по обе стороны экватора, растеклись на сотни километров; под ними беззвучно бушевал огонь, плавились горные хребты, земля и песок оседали в глубокие трещины, вскипали подземные воды, ревел пожираемый пламенем воздух.

На правом щитке шлема побежали цифры – 27, 26, 25, 24… Время перезарядки крейсерских аннигиляторов равнялось двадцати семи секундам. Когда загорелся ноль, Олаф Питер снова скомандовал:

– Залп! Вести огонь непрерывно, по мере готовности.

После этого он соединился с мониторами «Дракона». Крейсер, отстрелив истребители, дрейфовал над скопищем конструкций, вынесенных за пределы атмосферы. Одни из них уже превратились в раскаленные обломки, другие выглядели целыми, и там наблюдалась лихорадочная суета, ползали фигуры в неуклюжих скафандрах, мелькали какие-то вспышки, огни челноков или, возможно, световые сигналы. Башенные орудия «Дракона» вели прицельный огонь, и Командор видел, как мелькают на фоне темных небес яркие молнии плазменных разрядов. Четыре звена, двенадцать истребителей, прикрывали крейсер, остальные разошлись широким веером, нацелившись на дредноуты дроми. Под взглядом Командора один из них переломился пополам, другой исчез в ослепительной вспышке, расточившись газовым облаком. На сражение это не очень походило – вероятно, дредноуты стояли в ремонтных доках без экипажа.

«Паллада», а за нею «Один» и «Вереск» пересекли линию терминатора. Тьмы, однако, не было и в помине – под кораблями разливалось багровое сияние. Словно всадники Апокалипсиса, они гнали перед собой огненный вал, пожиравший живое и мертвое, скалы, леса, поселения, дороги, вышки энергоприемников. Ожесточение вдруг охватило Командора. Сейчас ему вспоминался Тхар – такой, каким он его увидел в две тысячи триста десятом, после высадки на поверхность. Руины городов, сожженные поля и рощи, ветер гоняет и кружит пепел на месте жилищ, а в грудах мусора белеют черепа и кости… Останки людей! Дроми были поразительно безжалостны. Специалисты Исследовательского Корпуса не раз объясняли, что причина их действий не жестокость, а иные, чем у землян, биология и психология, непонимание ценностей, для человека вполне очевидных. У дроми не имелось детства и детей, семьи, различия полов, дружеских или иных привязанностей, а потому их внутренний мир был не похож на человеческий. Оценку их поведения, говорили эксперты, нельзя давать с привычных гуманоиду позиций; то, что кажется актом зверской жестокости и вандализма, связано совсем с другими обстоятельствами, с недостатком пищи и мест для поселений, с пренебрежением жизнью, как собственной, так и чужой, с оценкой значимости индивидуума по его размерам – ведь дроми растут от рождения до смерти, и в их понятиях Старший, а значит, более ценный, – тот, кто выше и крупнее. С юных лет Командор выслушивал все это, сначала в Академии, потом – на лекциях для офицерского состава, но вывод, как многие его товарищи, делал иной, совсем не тот, к какому стремились подвести ученые-ксенологи. Раз дроми таковы, каковы они есть, то лучше подобных существ уничтожить, ибо их чужеродность вкупе с плодовитостью и агрессивностью – угроза всем гуманоидам Галактики. Так что не стоит взирать на ситуацию сквозь розовые очки и списывать жестокость за счет причин биологического свойства. Дьявол! Жестокость всегда жестокость, то, что понимает под этим человек, а все остальные трактовки бессмысленны!

Огненный вал катился дальше, захватывая новые территории. Хотя тучи раскаленной пыли закрывали землю, багровый огонь просвечивал даже сквозь эту плотную завесу, напоминая о сокрушительной мощи земного оружия. У дроми, к счастью, аннигиляторов не было. Дроми не отличались изобретательским талантом, их прогресс в технологии определялся вековыми связями с лоона эо.

Лончакам тоже стоило бы счетец предъявить, подумал Командор. На первый взгляд безобидные твари, однако выпестовали жаб, а до того – рогачей. Правда, оружия не продают… никому не продают, и это им зачтется. Хотя для Федерации могли бы сделать исключение.

Оружием лоона эо действительно не торговали, поставляя лишь свои чудесные машины для утилизации мусора и превращения всякого хлама в свет, кислород и плодородную почву. Но главным предметом торговли являлись универсальные модули величиной с песчинку, из которых можно было собрать различные устройства, от аппарата искусственного сна до блока управления космической станции. Такие чипы весьма пригодились бы на боевом корабле, повысив скорострельность орудий и точность расчетов АНК, но любая попытка использовать их с военными целями вела к фатальному концу – модули просто рассыпались прахом. То же самое происходило при их изучении самыми изощренными методами, какие могла изобрести земная наука. Кибернетики считали, что эти чипы, несмотря на крохотный размер, обладают искусственным интеллектом, позволявшим распознать способ их применения.

Так что к лоона эо тоже имелись претензии – хотя, с другой стороны, они не отказали в помощи с проникновением к Файтарла-Ата. Вызвав на лицевую пластину изображение вальдесовой посудины, Командор убедился, что она никуда не пропала, висит себе на безопасной орбите и поджидает его корабли. Пожалуй, все-таки надо поговорить с Вальдесом, решил Олаф Питер, расспросить о Ксении и сыновьях, когда операция завершится. Все же не врагами они с Ксенией расстались, просто у каждого своя дорога, и орлу с голубицей не по пути. Хотя, конечно, на голубицу Ксения не очень походила.

Оставляя за собой огонь и пепел, крейсеры пронеслись над ночным полушарием. Командор сидел в тесных объятиях кокона и, подключившись к тактическому компьютеру, прикидывал время, расстояния и скорость своих кораблей. Атака длилась двенадцать минут, и значит, на Файтарла-Ата уже заметили багровый пояс, окруживший планету. Вскоре информацию получат в космических крепостях на периферии системы – их, по данным разведки, не меньше семи, и дистанции до этих объектов весьма значительны. Удар по первым трем-четырем можно нанести внезапно, но остальные успеют подготовиться… Возможно, Чена и Ступинского лучше отправить не к астероидам, а к боевым сателлитам жаб… Он обдумал эту идею и решил, что так и сделает. С шахтами и поселениями на астероидах можно разобраться позже.

На левом щитке, куда передавалось изображение планеты, день сменил ночь.

– Конец облета – через сорок секунд, – доложил Перри.

– «Палладе», «Одину» и «Вереску»: операцию завершить, лечь на курс к Файтарла-Ата, – произнес Командор. – Ступинский, рапорт.

– Внеатмосферные объекты уничтожены, – откликнулся капитан «Дракона». Мониторы его корабля передали картину разрушения: рой плывущих в космосе обломков, окутанных раскаленным газом.

– Истребители?

– На борту, коммодор. Потерь нет.

Сорок секунд истекли. Включив панорамный обзор, Олаф Питер увидел, как «Дракон» и «Шиповник» спускаются к планете. Им предстояло сделать несколько витков от южного полюса к северному; тактический компьютер подсказал, что на это уйдет около часа. Примерно столько, сколько лететь до Файтарла-Ата.

– Уходим, – распорядился Командор. – Збых, когда закончишь здесь, иди к ближайшей цитадели. Оскар, у тебя такая же задача. Астероидами займемся потом. Все понятно?

– Так точно, – ответил Чен, затем пришло подтверждение от Ступинского.

Покинув планетарную орбиту, «Один», «Паллада» и «Вереск» начали разгоняться. Кораблик лончаков, пристроившись километрах в пяти от фрегата, не отставал – крохотная рыбка-лоцман, плывущая рядом с акулой. На лицевой пластине шлема горел сенсор связи с Вальдесом, но время его активировать еще не пришло. Личное – после долга! Сейчас мысли Олафа Питера были направлены совсем в другую сторону.

Дистанция до Файтарла-Ата чуть больше астрономической единицы – семьдесят минут полета на крейсерской скорости. Что могут сделать жабы за такое время?.. – думал он. Пожалуй, ничего. Разве что молиться своим богам, если они у них есть.

Глава 13

Файтарла-Ата. Судья Справедливости

В информационном плане Земная Федерация, несомненно, является открытым обществом. Любые сведения, которые содержатся в федеральной и планетарных сетях Ультранета, являются общедоступными, и любой гражданин сознательного возраста может их прокомментировать, сообщить свое мнение различным общественным институтам или просто добавить в сеть некие данные – визуальную запись, текст, научный трактат либо, предположим, соображения по поводу производства укрепляющих напитков из тинтахского меда. Однако следует понимать, что такая доступность и открытость не исключают наличия тайн и секретов, неведомых широкой публике и хранящихся, как правило, в архивах Коллегии Несогласных и Галактической ассоциации гуманоидов, файлах Секретной Службы Звездного Флота и тому подобных структур. Я готов с полным основанием утверждать, что эта информация, предназначенная в первую очередь для специалистов, относится к нашим провалам и ошибкам, совершенным в период экспансии человечества в иные миры. Непродуманные цивилизационные проекты, повлекшие катастрофу – такую, как случившаяся на Горькой Ягоде, – лишь часть этого горестного списка. В него входит еще многое – не оправдавшиеся надежды установить контакт с сильмарри, долгий, но безуспешный поиск звездной системы метаморфов, провал экспериментов по внечувственному восприятию и попытка проникнуть в транспортную сеть даскинов. Последний случай особенно характерен, ибо его связывают с другим загадочным событием – секретной операцией Флота, имевшей место во время нашего полуторавекового противоборства с дроми.