Успеть к полуночи - Гэвин Лайл

- Вы не сказали мне, что мистер Ловелл - алкоголик.

- Я и сам узнал об этом уже после того, как мы выехали. - Я прислонился к перилам и потянулся за сигаретой.

- В таком случае придется серьезно поговорить с Мерленом. Меня могли убить только потому, что...

- Да заткнитесь вы, Маганхард, - устало отозвался я. - Мы пережили и вчерашний день, и сегодняшний, и если вы не считаете это достижением, значит, просто не поняли, что происходит. Ни с кем другим нам бы это не удалось. А теперь отправляйтесь спать.

- Я еще не поужинал, - надменно возразил он. Да, в нем определенно текла австрийская кровь.

- Морис очень скоро вас обслужит, герр Маганхард, - примирительно заметила Жинетт. - А сейчас, если желаете, он принесет вам что-нибудь выпить. Маганхард одарил меня взглядом, который явно приберегал в глубине морозильной камеры, затем, гордо приосанившись, прошествовал вниз.

Я же остался стоять, прислонившись к перилам; отыскав спички, закурил.

- А я и забыл об ужине. Мне показалось, что сегодняшний день и так чересчур долго тянется.

- Таким манером агентство Кейна обычно обращается со своими клиентами?

- Частенько. Я же говорил тебе, что вовсе не обязан ях любить.

- Думаю, тебе лучше заняться работой здесь - и побыстрей.

Я посмотрел на нее, но она, не поднимая головы, оперлась на перила рядом со мной и только тут, казалось, заметила, что по-прежнему держит в руке "маузер". Она внимательно его оглядела.

- -Помнишь, Луи, что когда-то значили для нас эти вещи? Освобождение... свобода... и тому подобные слова? - Помню.

- Возможно, с тех пор все изменилось. - Она небрежно прицелилась вниз, машинально скользнув большим пальцем по предохранителю и переключателю с одиночного огня на автоматический. В "маузерах" она знала толк.

- Пистолеты не изменились.

- А ты считаешь, суть Сопротивления состояла лишь в пистолетах, а не в словах?

- Суть никогда не состоит только лишь в пистолетах; люди не гибнут по вине оружия как такового. За пушками всегда стоят слова, направляющие их, убеждающие в том, что их дело - правое.

Она метнула на меня быстрый взгляд. Может, слова мои прозвучали несколько кисло; может, я и впрямь слегка скис, размышляя о том, что в полночь предстоит гнать на север, а также о том, в каком состоянии к тому времени будет пребывать Харви. И, вполне возможно, сожалея, что все это ради того, чтобы спасти такого типа, как Маганхард, от смерти и помочь ему сэкономить на налогах.

А может, я просто почувствовал себя старым и усталым.

- Во время войны, - задумчиво произнесла Жинетт, - мы никогда не задавались вопросом, правы мы или нет. Ответ был слишком прост. Но... возможно, порой мы ошибались. Мы помогали людям вроде Маганхарда и Алена. Она опустила "маузер". - Ты считаешь, что раз твой Маганхард прав, значит, прав и ты? Я осторожно заметил:

- Что-то в этом роде.

Она кивнула, погруженная в свои мысли, и немного погодя сказала:

- Но, может статься, твои следующий Маганхард окажется неправ - а ты уже не сможешь отойти в сторону.

Мысль была не нова - это тот самый давний и привычный призрак, обитающий в глубине моего подсознания, о котором я вспоминаю, лишь когда чувствую себя усталым и подавленным. В те ночи, когда вижу во сне лица знакомых людей, которые ныне мертвы.

Насчет Маганхарда я был прав. Я доверял Мерлену, самому Маганхарду, да и своему собственному умению разбираться в людях - и не ошибся. Но однажды я могу ошибиться. В один прекрасный день мне может достаться клиент с душой, кривой, как горная дорога, а люди, выпрыгнувшие из засады, окажутся переодетыми в штатское полицейскими...

Любой адвокат может заявить, что клиент обманул его. Но я-то буду стоять там с дымящимся "маузером" в руке.

Я устало покачал головой.

- Может, и так, Жинетт. Но только не в этот раз. А следующий раз - это уже следующий раз.

- Значит, следующий раз все-таки будет? - Она в упор смотрела на меня печальными глазами, а ее каштановые волосы переливались в свете лампы, словно старое отполированное дерево.

- Жинетт... прошло пятнадцать лет. Ты ведь уже не любишь меня.

- Не знаю; - просто ответила она. - Все, что я могу, - это помнить и ждать... и, возможно, удостовериться, что тебя не убили.

- Я и не собираюсь допускать, чтобы меня... - Едва эти слова сорвались у меня с языка, как я понял, что говорить их не стоило.

- Нет-нет, - запротестовала она, - скажи мне, что этого не случится, Что такого просто не может случиться, только не с тобой, не с Канетоном.

Ее битва была закончена. И если я не собирался останавливаться, то ей хотелось верить, что со мной никогда не случится самого худшего, и если уж мне суждено сражаться с драконами, то при этом я никогда не повстречаю своего последнего дракона. Ей вновь хотелось рассуждать так, как рассуждает профессиональный стрелок. И забыть о том, что однажды она уже поверила в это - и ошиблась.

:- Я поморщился, словно от боли. Мне никогда не следовало сюда возвращаться. Пятнадцать лет я провел вдали от этого тихого дома, где она изо всех сил старалась приблизить конец своей войны. А когда я вернулся, оказалось - это всего лишь потому, что моя война все еще продолжается.

- В этом ты не можешь быть уверена, - медленно проговорил я. - В конце концов это зависит только от меня.

- Знаю. - Она кивнула и кротко улыбнулась. - Я помню.

. На лестнице послышались шаги. Морис осторожно поднимался, держа в руках поднос, уставленный всевозможными яствами, включая оплетенную бутылку.

- Харви ничего не нужно, - сказал я. - Он скорее всего уже спит.

Жинетт выпрямилась, двигаясь с ленивой грацией кошки.

- Я сказала Морису, что мы с тобой поужинаем у меня в комнате.

Я тупо уставился на нее, потом раскрыл рот. Она покачала головой.

- Спор закончен, Луи. Ты собираешься и дальше идти своей дорогой, я понимаю. Вот и все.

На это можно было найти тысячу возражений, только я вдруг почему-то не сумел припомнить ни одного. Помнил лишь, как долго не был здесь.

- Я вернусь, - хрипло произнес я. Она грустно улыбнулась.

- Ничего не обещай, Луи. Я не прошу никаких обещаний.

Она двинулась по коридору за Морисом. Спустя мгновение я последовал за ней.

Глава 19

Мы ехали на север по шоссе № 92, все в том же автофургоне марки "ситроен", и мы с Жинетт сменяли друг друга за рулем. Задняя часть кузова была загромождена множеством ящиков с бутылками, чтобы скрыть от постороннего взгляда трех других пассажиров, если вдруг откроют задние дверцы.

Харви нам пришлось практически загрузить в фургон, как мешок. Тогда он пребывал в глубоком наркотическом сне - да и сейчас скорее всего тоже: мы забросили туда пару старых матрасов и несколько одеял. Однако Маганхард, как я догадывался, не спал; и точно - вскоре его металлический голос послышался из окошка у меня за спиной.