Успеть к полуночи - Гэвин Лайл

Я стоял, боясь пошелохнуться. Пилоту нас ни за что не увидеть, но в свете его огней мы окажемся как на ладони для всех, кто находится на летном поле позади нас.

Самолет, взвизгнув протекторами шасси, коснулся влетно-посадочной полосы, затем раздался внезапный рев, когда пилит включил реверс и двигатели заработали в обратном направлении. Под прикрытием этого грохота я перекусил проволоку ограды столь же быстро и бесшумно, будто раскроил ножницами шифон, и, повернувшись к Маганхарду, возвестил:

- Добро пожаловать в Швейцарию.

* * *

Дальше все было довольно просто. "Женева - Куантрен" представляет собой всего лишь одну длинную взлетно-посадочную полосу, окаймленную по бокам узкими участками, поросшими травой. Здание аэропорта и мастерские были расположены в дальнем конце поля. с нашей же стороны громоздились лишь груды стройматериалов, насыпи развороченной бульдозером земли, которые никто не потрудился выровнять, да маленькие кирпичные строения, имевшие какое-то отношение к электростанции, радарной установке или чему-то в этом роде. Иными словами, масса мест, где можно было спрятаться.

Мы прошли с полмили между взлетной полосой и оградой, а затем, когда по ту сторону ограды уже тоже была Швейцария, просто снова прорезали себе путь наружу, с территории аэропорта. В обоих местах я вернул проволоку в исходное положение, скрутив разрезанные концы; возможно, пройдет несколько дней, прежде чем кто-нибудь заметит разрезы. Но даже тогда не возникнет никаких оснований связывать это с человеком по имени Маганхард.

Мы очутились в пригороде Матеньен - многоэтажные и многоквартирные новостройки, утопающие в море грязи, которое в один прекрасный день кто-нибудь превратит в зеленую лужайку - если, конечно, прежде не получит какой-то иной контракт. Должно быть, уже рассвело, хотя удостовериться в этом мешали тучи и горы, однако на улицах по-прежнему не было ни души.

- И как же мы теперь попадем в город? - осведомился Маганхард.

- Обойдем вокруг, подойдем ко входу в аэропорт, а там сядем в автобус или возьмем такси. Он это обдумал, затем изрек:

- Мы ведь могли бы пройти и через территорию аэропорта - так было бы короче!

- Ну конечно, и прикинуться пассажирами?

Предъявить паспорта и объяснить, каким образом мы насквозь промочили в самолете ноги?

Маганхард не нашелся что ответить и молча зашагал вперед.

Глава 20

Уже в начале седьмого, хмурым, пасмурным утром мы добрались до здания аэропорта. Внутри все еще горел свет, но он уже начинал казаться тусклым на фоне розовато-лилового сияния, просачивавшегося из-за гор с востока.

На стоянке напротив входа стояло несколько машин, а рядом с ними небольшой автобус с прицепом для багажа. Света в нем не было.

- Зайдем внутрь и приведем себя в порядок, - предложил я. Встречаемся у входа через пять минут.

Глядя вслед удалявшейся мисс Джармен, и подумал, что даже при ярком освещении по ее виду никак нельзя было сказать, что она почти пять часов тряслась в кузове фургона, а затем совершила двухмильную пешую прогулку по сырым полям с препятствиями в виде изгородей и заборов. Она обладала прирожденным лоском, к которому грязь просто не приставала. Лицо ее слегка побледнело, да ноги промокли - и все.

Маганхард выглядел так, будто только что проиграл серьезный бой с дикой кошкой. Его щегольской непромокаемый плащ цвета бронзы был весь измят, заляпан грязью и порван в двух местах; брюки промокли и испачкались, волосы были всклокочены. Он просто стоял - взъерошенный, раздраженный, несчастный и исполненный решимости сохранять и дальше этот имидж. Он по-прежнему считал, что я повел его отвратительным маршрутом без всякой необходимости, и, черт побери, не понимал, с какой стати он должен с этим мириться.

Мы проводили его в умывальную комнату, прикрывая с обеих сторон. Мы с Харви выглядели не так уж плохо - правда, главным образом потому, что наша одежда и прежде выглядела не блестяще. Харви был бледен, глаза его ввалились, морщины на лице обозначились резче, но он заметно приободрился.

Только я начал приводить себя в порядок, как Маганхард заявил:

- Вы забыли, что мы должны позвонить Мерлену. Я и вправду умудрился позабыть об этом и был бы рад не вспоминать и дальше, однако путешествие оплачивал все-таки он. Я почистил плащ, умылся, вымыл ботинки и, причесавшись, отправился на поиски телефона: в моем распоряжении оставалось четыре минуты.

Я позвонил в отель Мерлену, сказал телефонистке, что это tres important (Очень важно (фр.).), и наконец связался с самим Мер-леном.

- Mon Dieu!( - Боже мой! (фр.)) - взорвался он. - Что там с вами стряслось? После Динадана от вас никаких известии! Уже больше суток! Все, чем я располагаю, - это радио и газеты, и кругом только и разговоров, что о перестрелке в Оверни! Что за...

- Помолчите, Анри, - оборвал я его. - Мы уже здесь. Если желаете повидаться с нами, минут через двадцать мы будем на станции Корнавен.

Последовала пауза,затем он произнес:

- Я вас там встречу.

- Просто пройдите через билетную кассу к буфету.

Кто-то проскользнул в соседнюю кабину. Я мельком глянул через стекло и, торопливо проговорив: - В общем, встретимся в Корнавене через двадцать минут, - повесил трубку.

Я выскочил наружу и очутился в соседней кабине, прежде чем мисс Джармен закончила набирать номер. С размаху хлопнув рукой по рычажку телефона, я прервал связь, а другой рукой рывком выдернул ее из кабинки.

Она изобразила на лице невинное удивление:

- И зачем же вы....

- На границе вы держались молодцом, - мрачно заметил я. - Ни к чему сейчас портить впечатление. Я же вам сказал - все звонки запрещены.

- Но я всего лишь хотела позвонить в замок.

- Могли бы спросить у меня разрешения. Одной рукой я крепко держал ее под локоть и, пока мы шли через зал, со стороны нас никак нельзя было принять за влюбленную парочку во время медового месяца.

- Но я подумала, что вы можете не разрешить, - проворковала она.

Я лишь метнул на нее взгляд и промолчал. Мы подошли ко входу одновременно с Харви и Маганхардом. В автобусе включили свет, и пассажиры с утомленным видом забирались в салон. Судя по обилию бород и гитар, они, похоже, прибыли каким-нибудь дешевым ночным рейсом из Парижа или Лондона. Я-то рассчитывал на более высокий класс - из соображений маскировки, а не снобизма. Каким бы помятым ни был Маганхард, его все же никак нельзя было принять за студента.

Но по крайней мере студенты не читают криминальной хроники в газетах. Мы забрались в автобус и оплатили проезд, не привлекая ничьего внимания.

Я сел рядом с мисс Джармен, Маганхард сразу позади нас. Откинув голову назад, я сказал: