Молитва отверженного - Александр Варго

Эту ночь Денин снова спал плохо. Он изредка проваливался в небытие, потом снова с хрипом выныривал на мутную поверхность, как кит, в которого угодил гарпун.

Под утро ему удалось задремать на несколько минут, и ему приснился Игорь.

Вначале он слышал шорох, будто где-то в углу заскребла мышь. Но Саша-то знал, что это не мышь.

Хлопнула дверца погреба, и до его слуха донеслись шаркающие шаги. Игорь медленно тащился к ним, вздыхал и стонал.

Саша взял в руки монтировку. Кровь на ней засохла, теперь она из гладкой стала шершавой и не скользила в ладонях.

Покачиваясь из стороны в сторону, Игорь ввалился в спальню. Из гниющих порезов, оставленных «розочкой», тянулся тухлый кисель, пятнающий его одежду.

— Зачем ты убил меня, Саша? — прогнусавил он, и из дырки в его щеке выпал крупный жук. — Я ведь твой друг. У тебя нет совести. Сходи к Гудвину и попроси у него…

Денин взмахнул монтировкой, ударил, но она завязла в обезображенном лице приятеля, как в смоле или мазуте. Игорь хохотал, приближаясь к Александру.

Тот закричал, срывая голосовые связки, разлепил веки и услышал, как натужно работает его сердце. Оно напоминало насос, жутко старый, выработавший все мыслимые и немыслимые ресурсы. Скоро этому механизму придет крышка.

— На хрен! — сказал он сам себе и сплюнул.

За окном брезжил рассвет.

Саша с трудом поднялся на ноги. Кровь, покрывавшая его одежду, окончательно засохла, превратилась в твердую корку. Она сковывала все движения и отвратительно воняла.

Денин поморщился, мельком глянув на растерзанное тело Станислава. Над останками брата Игоря уже вовсю жужжали мясные мухи.

Они липли и к Саше, и, что хуже всего, к его любимой.

Александр раздраженно согнал мух с головы Тани. Одна, самая крупная, не улетала, и он попытался прихлопнуть ее. Ему это удалось.

Таня застонала.

Денин стер гадкое пятно со спины женщины и подумал, что Танюшу тоже нужно привести в порядок. Невеста на своей свадьбе должна выглядеть безупречно. Ослепительно.

Надо повесить клейкие ленты от мух. Но прежде хорошо бы навести здесь порядок.

На то, чтобы хоть как-то убраться в спальне, у Саши ушло больше часа. Останки Станислава он сбросил в подвал, используя вместо переноски скатерть.

— Не скучайте! — пожелал он напоследок покойным братьям, закрыл тяжелую крышку, разровнял сверху коврик, притопнул его ногой. — Надеюсь, вам будет о чем поговорить.

После этого Денин отогнал машину Станислава в лес. Он тщательно стер все отпечатки пальцев в салоне, забросал «девятку» ветками и поспешил обратно.

Оказавшись в доме, Александр набрал в кастрюлю воды и поставил ее нагреваться. После этого он скинул с себя окровавленную одежду и помылся. Хаос, царивший в голове еще вчера вечером, постепенно утихал. Денин вновь мыслил четко и рационально.

Если Таня была изнасилована, то его планы кардинально меняются.

Завтра свадьба. Вчера, после получения денег за комнату, он договорился с маминой подругой, Инессой Владимировной. Сама она уже не работала в ЗАГСе, но обещала завтра прислать какую-то тетку, чтобы прямо на месте решить вопрос.

После свадьбы они с Таней планировали уехать. Денег, вырученных за комнату, хватило бы на небольшой домик где-нибудь на отшибе. Им много не надо.

Но теперь…

Он не простит самому себе, если оставит все как есть.

Да, он заключил контракт с двумя отморозками, используя Стаса как посредника. Станислав рекомендовал их как лучших, причем сам их не знал. Парни серьезно шифровались и выходили на связь какими-то своими, законспирированными способами.

Сказочники. Кажется, так их называли. Два шизанутых беспредельщика.

Он оплатил сделку. Вторая часть контракта должна быть исполнена послезавтра. Именно в этот день сказочники станут искать Таню. До завершающего, третьего этапа оставалось еще два месяца.

Как там это называется? Форс-мажор? Кажется, он наступил.

При заключении договора Дениным было выдвинуто одно-единственное условие: никакого сексуального насилия по отношению к Тане. Даже намека на него!

А его надули. Как дурацкий гелиевый шарик. Как презерватив. Как последнего лоха. А он еще и деньги за это отдал.

«Хрен вам, ребятишки. Посмотрим, кто кого. Интересно, найдут ли меня здесь?»

«Найдут, — прошептал голос в его голове. — Сказочники всегда находят того, кто им нужен».

«Ну да. Тем более что контракт не завершен. Вот только Тани им не видать!»

Александр, насвистывая, ушел готовить завтрак. Он заварил чай, сделал бутерброды и разогрел блинчики с творогом.

Однако Татьяна вновь отказалась от еды, и это обеспокоило его.

— Если ты не будешь кушать, то станешь слабой, — озабоченно сказал он. — А силы нам пригодятся. Ты меня расстраиваешь…

Таня схватила его за руки, и он осекся.

— Саша, убей меня. Пожалуйста.

Денин попытался вырвать запястья, но пальцы любимой превратились в тиски.

— Отпусти меня, малышка. Что с тобой? — проговорил он, глядя, как по лицу Тани ползают мухи.

Кровь Станислава, которой были залиты грудь и плечи женщины, почернела и растрескалась. Кожа Тани стала напоминать землю во время сильной засухи.

— Не мучай меня больше. Молю тебя. Просто убей.

Александр резко рванулся, и пальцы Татьяны разжались.

— Когда кто-то жалуется на жизнь, я всегда вспоминаю одну притчу. Скорее всего, ты ее не слышала, — сказал он.

Саша помолчал, ожидая от Тани ответа, но она ничего не сказала.

— В Древней Персии жил один человек. Он потерял работу, от него ушла жена, его бросили друзья, а дом сгорел. На нем осталась лишь набедренная повязка, прямо как у дикаря. Бедолага понял, что его жизнь закончилась, и решил умереть.

Этот человек пришел к падишаху и сказал:

«Вели отрубить мне голову. Я все потерял, и мне больше незачем жить».

Падишах пожал плечами и заявил палачу:

«Такова его воля. Выполни ее. Но если он передумает, то не убивай его».

Палач повел человека на казнь. По дороге им повстречался еще один нищий, на котором не было даже набедренной повязки. Он ходил совсем голый и спросил палача, куда тот ведет этого человека?

Палач ему все объяснил, и нищий сказал:

«Я пойду за вами. Как только ты отрубишь ему голову, я заберу эти тряпки, а то мне даже нечем прикрыться».

Таня заскулила, лязгая ошейником, и Саша замолк. Он сдвинул металлический обруч на ее шее чуть выше, обнажил кровоточащую рану, края которой вздулись и покраснели. В некоторых местах вместе с кровью сочился гной.

— Мужчина, который просил казнить себя, остановился, — продолжил Александр. — Он был поражен тем, что встретил человека, еще более бедного, чем он сам, подумал и сказал палачу:

«Я передумал. Я вижу, что есть люди, которым хуже, чем мне, но они не сдаются. Не убивай меня». — С этими словами Денин отправился за йодом.

Он кое-как промазал края раны на шее возлюбленной, после чего впихнул под ошейник комки ваты. Таня задергалась, захныкала.

— Все хорошо, родная, — нашептывал он, стараясь убаюкать ее. — Все хорошо. Нельзя сдаваться. Просто потерпи немного.

На кухне зазвонил его мобильник.

— Я скоро, — сказал Денин.

Это была мать.

— Саша, мы будем в Москве через два-три часа, — затараторила она, и Саша скривил губы.

Квохчет как тупая курица!

— Отец хотел бы встретиться с тобой и поговорить. Ты сможешь подъехать?

Александр задумался.

«Стас мне больше не мешает. Деньги за квартиру я получил. Завтра свадьба. Вроде бы все проблемы улажены. Кроме сказочников».

Он вдруг отчаянно захотел на волю. Туда, на свежий воздух. Где светит солнышко и щебечут птички.

— Отец хотел погулять с вашими детками. Они будут в Коломенском, подождут тебя у входа в парк. Ты приедешь?

— Возможно, — уклонился от прямого ответа Денин. — Я позвоню. Пока.

Он прекратил разговор и устремил тоскливый взгляд в окно.

«Погулять с вашими детками».

Его дети!..

Бог ты мой. Когда он последний раз общался с Ромкой и Дашей? Ведь уже и забыл, как они выглядят!

Он вспомнил слова своей бывшей жены, требовавшей, чтобы его и рядом не было с детьми. Она еще назвала его психом. Сука!..

Лицо Денина исказилось в злобе.

«Это мои дети. Я их отец. Ни одно живое существо не сможет встать у меня на пути, если я захочу увидеть сына и дочь».

Приняв решение, Саша начал искать подходящую одежду. К сожалению, гардероб покойного товарища не блистал разнообразием. В итоге выбор Александра остановился на серой майке с прорехой под мышкой и мятых брюках, которые оказались ему велики чуть ли не на два размера. Все остальное, прелой скомканной грудой валявшееся в шкафу, можно было надеть разве что на огородное пугало.

Денин, давно небритый, с растрепанной головой и невыспавшимся лицом, в этом наряде смахивал на бомжа-пропойцу, который как минимум месяц живет под открытым небом, охотясь за пустыми бутылками. Впрочем, это его мало смущало.