Аметистовый венец - Мэгги Дэвис

Констанс слышала, что особой популярностью пользовалась любовная поэзия Пьера Абеляра, ибо скандальная история его любви уже успела пересечь Пролив. Констанс отклоняла приглашения на дамские ассамблеи, где занимались шитьем, обменивались всякими сплетнями и слушали школяров и трубадуров. Она предпочитала проводить время в собственном доме.

Перебирая пальцами золотые цепочки и бусы на шее, она вдруг осознала, как много теряет, сидя взаперти со своими служанками. Рождество в Баксборо было простым, хотя и веселым праздником. В полях разбивали шалаши вилланы и овчары из соседних поселений, они торговали скотом и плясали весь день, захватывая и большую часть ночи. В Рождество они все собирались во дворе у своей госпожи, где для них ежегодно устраивалось пиршество. В этом году ее не будет, но она знала, что управляющий и его жена сделают все необходимое для праздника.

Придворные рождественские празднества сильно отличались от тех, к которым привыкла Констанс. Здесь все, кто мог, бесстыдно домогались милостей короля и с презрением взирали на всех, кто лишен такой возможности. Все, что рассказывали о распутных нравах, царящих при дворе Генриха, было, несомненно, верно. По ночам по коридорам дворца бродило множество теней: здесь под покровом тьмы происходили самые неожиданные встречи. Ходил слух, будто изнасиловали юную дочь одного дворянина, не из самых знатных, но сам король приказал замять это дело.

Герольд начал выкликать имена тех присутствующих, кого должны были привести к присяге. Могущественнейшие вельможи Англии щеголяли в богатых шелковых и парчовых одеждах, все были украшены золотыми цепями и усыпанными драгоценными камнями поясами. Длинные мантии тащились за ними по полу. Здесь было много рыцарей, закаленных бойцов, сражавшихся под командованием брата Генриха, короля Вильгельма Руфуса. Вытянув шею, Констанс отыскала взглядом графа Честера, плотно сколоченного мужчину в кричаще ярких одеждах. Затем она нашла графа Харфорда, валлийского лорда, повелителя пограничных земель, одного из ближайших друзей Генриха, потом перевела взгляд на графа Норфолка.

Стоя в ожидании, Констанс нетерпеливо теребила юбки. Она была единственной здесь богатой наследницей. Вторую, графиню Уорвик, король почему-то не соизволил пригласить.

Ее вдруг охватил панический страх. Появление Роберта Фицджилберта полностью нарушило ее душевное равновесие. Впрочем, это обычное состояние при дворе, утешила она себя, в окружении короля идут постоянные интриги и заговоры, которые, естественно, внушают опасение.

Констанс поправила золотые ожерелья. И, подняв глаза, увидела, что к ней приближается ее сводный брат Жюльен. Она была рада его видеть.

– Я думала, что ты с королевскими сыновьями, – сказала она.

Жюльен почтительно поцеловал ее.

– Я делаю что могу. Незаконные отпрыски короля Генриха в большой чести при дворе. Вчера вечером я купил Эмери де Куртни столько вина, что им можно было бы заполнить всю Темзу. Сейчас он поговаривает о том, как ему нравится фламандский конь, которого продает Хью Лейси.

Констанс подняла глаза. Хотя она и была высокого роста, Жюльен заметно возвышался над ней. В этот день он особенно походил на отца, когда Жильбер де Конбург был еще красивым, порывистым молодым человеком.

– О господи, да ты же не можешь выложить такую сумму.

Жюльен помрачнел:

– Я подал прошение королю о назначении меня шерифом Рэксхема. В этом году, хотя я и в явной немилости у епископа Солсберийского, я все же должен как-то улучшить свое положение. Но этот дракон всячески старается не допустить, чтобы я был вознагражден королем за все свои усилия.

«Ох уж этот Жюльен со своими денежными проблемами, – нетерпеливо подумала Констанс. – Хорошо хоть второй братец, Рэннульф, находится сейчас в Святой земле, ибо он ничуть не лучше».

Жюльен угадал ее мысли.

– Ты же знаешь, милая сестра, не все мы так хорошо обеспечены, как ты. – Он легонько коснулся ее украшенных бисером волос. – Говорят, ты богатеешь с каждым днем.

– Не знаю, кто так говорит, но это ложь.

К ней подошел один из герольдов. Пол в зале был грязный, и Констанс старательно подобрала юбки.

– Если у меня будет сколько-нибудь времени, я поговорю с королем. По моей просьбе он, возможно, назначит тебя шерифом Рэксхема.

Ей показалось, что он поднял руку в знак благодарности. Но когда она обернулась, Жюльен стоял на прежнем месте, провожая ее взглядом.

Вслед за герольдом она прошла через толпу в ту часть зала, где Генрих принимал присягу. На коленях перед королем стоял граф Харфорд. Тут же находился и граф Честер. Лицо у него было багровое, он нервно покусывал нижнюю губу. Норфолк и Рексфорд были глубоко погружены в беседу с епископом Солсберийским.

Граф Честер взял Констанс за руку.

– Не удивляйтесь, присяга будет другая. Писцы все объяснят вам.

Ей было неприятно его прикосновение, и она высвободила руку. Подошли барон Хантингдон и Лииз и отозвали Норфолка в сторону. Констанс последовала за герольдом, слыша со всех сторон приглушенные разговоры. Герольд шагнул назад и начал перечислять ее титулы и владения. Замок Морле, Баксборо, поместья в Суссексе, собственность в Йорке, Лондоне и Винчестере. Все принадлежит ей и ее семье по милости всевышнего и его земного слуги, короля Англии Генриха, сына Завоевателя.

Она преклонила колени перед королем. Ее красные юбки широким кругом легли на деревянный пол. Король чуть подвинулся вперед и взял ее сложенные руки в свои ладони.

Констанс посмотрела ему в лицо. Генриху, младшему сыну великого Вильгельма Завоевателя, было пятьдесят три года. Коренастый и широкоплечий, он все еще выглядел полным энергии, хотя перенесенные беды и разочарования наложили свой отпечаток на его узкое, с орлиным носом лицо. По его внешности можно было хорошо видеть, каков он: умный, проницательный, жадный, легко раздражающийся, подозрительный, с тяжелым характером. А его глаза красноречиво говорили о жизни, проведенной в постоянном распутстве.

– Милое дитя, – сказал король. – Констанс, дочь Жильбера. Милое прелестное дитя. – Он повернулся к епископу Солсберийскому. – Посмотри, Роджер, разве она не прелесть?

Епископ посмотрел на Констанс.

– Ее поклонники наверняка согласятся с вами, милорд. Они просто сгорают от нетерпения, ожидая, когда вы выскажете свои пожелания относительно графини.

Констанс не могла выдернуть руки, слишком крепко держал их Генрих. Но она чувствовала на себе пристальные взгляды придворных. «Не может же он нарушить данное мне слово», – подумала Констанс.

Генрих взглянул ей в глаза.