Индивидуум - Полина Граф

Сириус вскинул подбородок и надменно фыркнул:

— Ждут, значит? Что ж. Пускай. Передай, что я скоро прибуду. А пока забери с собой Стрельца, ему нужно многое обдумать.

Как только дверь за нами закрылась, Дан подал мне белый платок. Я даже не стал задаваться вопросом, почему он вообще его носит — в наше-то время. Ответ на всё один: это же Дан.

— Спасибо, — промычал я, зажимая нос.

Сил вообще не осталось, я чувствовал себя полностью убитым. И дрожал как после долгого марафона. Друг это, конечно же, заметил.

— Поделиться не желаешь?

— Я выразил недовольство его манией вести учет всего. Сириус очень обиделся. Крайне чувствителен к критике.

— И всего-то? За это тебе прилетело?

— Это же чертов заоблачник, что ты от него хочешь? — Я шмыгнул. — Так, а что происходит? Мы собрались рассказать ему обо всем?

— Да! Приглашены лишь Тринадцать, что я, естественно, считаю огромной несправедливостью и плевком в мою сторону, но что поделать. Зато ты можешь пойти. Перевода документов у нас пока почти нет, Коул будет говорить только то, что вызнали другие. Надеюсь, этого хватит, чтобы Сириус зашевелился.

Глава XIV

И разверзлись небеса

Зная расторопность Сириуса, я счел, что времени до собрания у меня было еще достаточно. Потому первым же делом направился в Манипуляционную, потеряв Дана где-то по дороге.

Уже на подходе я услышал крики. Кто-то яростно ругался, переходя на личности каждого в семейном древе оппонента. Финальным аккордом нечто громко расколотилось, и стоило надеяться, что не о чью-то голову.

В коридор, чуть не сорвав двери с петель, вырвалась низкорослая протекторша, держа под мышкой ворох скрученных чертежей и толстую папку.

— Да и подавись своими расчетами! — прокричала она на прощание.

— Когда твой пепел закатают в урну, я его отправлю в слив! — рассерженно отозвался Тисус.

Козерог вовремя отскочила в сторону от меня, хотя вполне могла протаранить, изувечить и даже не заметить.

— Там… — начал было я, но Кимико даже не остановилась.

— Я тебе глаза выжгу, — змеей прошипела она, тыкая мне в лицо двумя пальцами.

Я растерянно смотрел ей вслед, еще слыша едкие ругательства дальше по коридору. Что ж, вышло даже мило. По сути, она так и здоровалась.

Учитывая столь яркий перформанс, я не сразу решился заглянуть в Манипуляционную, но, не уловив оттуда ни звука, толкнул скрипучую резную створку.

Стоило зайти в просторное помещение, как тут же до меня донеслось тихое бормотание Ламии. Она стояла у стены, часть которой была обращена в черную доску, и выводила на ней круги светом. Пунктирные линии, кольца со спиралями и стрелками казались орбитами, космическими картами. Чуть в стороне в беспорядке сияли манипуляционные уравнения.

— Не так, — тихо бормотала себе под нос Близнецы. — Лазарь, лазарь…

— Опять у вас тут драки ученых, а никого на них не приглашают? — спросил я, продолжая затыкать нос платком.

Ламия подскочила и изумленно уставилась на меня.

— Я чуть инфаркт не схватила! — воскликнула она, выдыхая. — Хоть бы постучался.

— Я стучал. И дверь скрипела. Вы ее, кстати, когда исправите? Вроде Манипуляционный отдел, работаете над изменениями реальности, а петли смазать не можете.

— Стучал? А… я снова заработалась.

— Тебя даже очередная потасовка между Кимико и Тисусом не отвлекла? — удивленно посмеялся я.

Ламия только отмахнулась:

— Они получают от этого свое специфическое удовольствие, я уже привыкла не замечать. Думаю, если бы они не выпускали друг на друга пар, с техотделом Кимико у нас было бы еще больше проблем.

— А чего она приходила?

— Я хотела передать ей кое-какие бумаги, но сказала, что сама зайду в техотдел. А она решила явиться в Манипуляционную лично, поговорить о новых разработках тех оборонительных полей от сплитов, про которые я рассказывала. И, разумеется, вышел Тисус, не мог же он сидеть у себя в закутке и молчать, — проворчала она. — Судя по всему, оба получили массу приятнейших эмоций.

Я покивал и посмотрел на ее записи.

— Давно ты эти круги тут рисуешь?

Она неловко закатала рукава рубашки и поглядела на доску.

— Эти каракули помогают думать, — пояснила Ламия мне. — Перевод… идет тяжело. Ты про это хотел узнать? И что у тебя с носом?

— Споткнулся. — Я быстро подошел ближе. — Сириус признал, что душа Сары могла попасть куда-то. Только подтвердил это косвенно.

Информация заметно оживила Ламию. Она даже спустила очки с макушки обратно на глаза.

— Ого. Ого! А вот это уже что-то. Разные теологические источники заоблачников говорят об иных слоях реальности. Похоже, стоит снова к ним обратиться.

— Сможешь сделать это побыстрее?

— Вечно тебе нужно всё да поскорее, — фыркнула она и тут же замялась, махнув на ту часть доски, где были выписаны кучи слов, половина из которых зачеркнута. — Я попробую, конечно, но сейчас вся голова занята этим. Все-таки ты сам четко пояснил, что вопрос с падшими острый. Но я сделаю что смогу, обещаю.

— Верю, — закивал я и оглядел ее укрытый бумагами стол. Одну из стопок прижимал толстый блокнот Ламии. — Столько всего навалилось, черт побери. Сны становятся всё мрачнее, Саре явно нужна помощь прямо сейчас. А Сириус только мешает. Как нам самим разобраться, я не понимаю. И перевод этот… Хоть что-то есть?

Ламия немедленно оказалась возле стола, вытащила из какой-то кучи проекционный лист, попутно уронив пару инфор, и сунула его мне.

— Здесь всё, что мы перевели. Пока выходит кусками из-за сложности диалекта и языка, который Шакара использовала для шифровки. Но уже что-то интересное удалось найти.

— И даже Дан помогает?

— Дан?.. — Она отчего-то смутилась. — Он… очень вовлечен в процесс. Мы хорошо продвинулись благодаря ему.

Я пролистал все содержащееся в листе и разочарованно закусил щеку. Текста было меньше, чем хотелось бы, но уже что-то. Оторвавшись от чтения, я вдруг заметил на Ламии подвеску, выскочившую из-под ворота рубашки. На ней были арабские письмена.

— Я бы в последнюю очередь подумал, что ты религиозна.

Близнецы в непонимании заморгала, но затем сообразила и посмотрела на украшение, бережно взяв его пальцами, словно верный талисман.

— Да не то чтобы, — устало ответила Ламия. — Просто когда твое детство проходит в Ливии второй половины двадцатого века, вера представляется неплохой альтернативой «Зеленой книге», от которой меня тошнило, но деться от нее было некуда. А потом, когда я стала протектором, поняла, что мир выходит за пределы и книги, и веры. Мне было сложно переключиться с человеческих понятий на космические, если понимаешь, о чем я. Ты знал, что я попала в Соларум в двенадцать лет? Большая редкость, просто повезло стать свидетельницей охоты на кандидата, и всё завертелось, Свет