Кремль. Ставка. Генштаб. - Юрий Горьков

В составе других делегаций военных министров не было. Иностранная пресса так отреагировала на встречу двух собратьев по оружию:

«Дружба между Эйзенхауэром и Жуковым дала по крайней мере переговорам «Большой четверки» сердечное начало».[151]

Люди Земли помнили, помнят и будут помнить всегда Маршала Победы Георгия Константиновича Жукова. Суд истории — самый строгий суд. Г. К. Жуков выдержал его с честью.

Глава 9

Члены Ставки ВГК и другие военачальники

Маршал Советского Союза Б. М. Шапошников.

Возвращенный на должность начальника Генштаба РККА 29 июля 1941 года, Б. М. Шапошников, патриарх штабной службы, занимал значительное место в деятельности Ставки ВГК. Он сумел провести ряд мероприятий, способствовавших улучшению работы главного рабочего органа Ставки. Высокая профессиональная подготовка, трудолюбие, умение работать с людьми и создать деловую обстановку оказали заметное влияние на уровень общего искусства управления войсками. Начав службу в царской армии, он достиг высокого уровня знаний, окончив Николаевскую академию Генерального штаба, после чего приобрел опыт работы в штабах от тактического звена до стратегического уровня. Перейдя на сторону Красной Армии, он трудился на руководящих штабных должностях начальника оперативного управления полевого штаба РВСР, помощника начальника Генштаба, начальника Штаба РККА и Генштаба.

Большую роль в его профессиональном росте сыграл опыт командования войсками ЛенВО и ПриВО, а также работа в качестве начальника военной академии им. Фрунзе. К началу войны он был самым опытным из сотрудников Наркомата обороны. Большой интерес представляют тетради с личными записями Бориса Михайловича, в которых он коротко фиксировал заседания Ставки. Четким и ровным почерком записаны в них только главные мысли, но по ним можно сразу понять суть обсуждаемых проблем, смысл решений, принятых коллективно или лично И. В. Сталиным, глубину и сложность задач, поставленных войскам и Генштабу. При этом Борис Михайлович обязательно отмечал, кто из работников Генштаба назначен ответственным за выполнение решений Ставки, какие сроки отведены для исполнения.

Последняя запись сделана им 11 мая 1942 года. Ниже стоит число, личные подписи маршала и начальника секретного делопроизводства. К сожалению, никто из последующих начальников Генштаба таких записей не вел, а жаль. Ведь по ним и без пояснений можно во всем объеме представить себе сложную работу Ставки ВГК.

Вступив в должность, Борис Михайлович прежде всего установил деловую связь с Верховным Главнокомандующим. Верховный питал к нему большое уважение, всегда называл его по имени и отчеству, в разговоре с ним никогда не повышал голоса, даже если не был согласен с его докладом. Б. М. Шапошников был единственным человеком, которому он разрешал курить в его кабинете. За десять месяцев пребывания в должности маршал был у И. В. Сталина и в Ставке, которая работала в Кремле, 100 раз, не считая неофициальных встреч на квартире и в особняке на ул. Кирова, 33.

Первые дни войны убедительно показали, что Генштаб распыляет свои усилия на множество различных вопросов. Это не позволяло сосредоточить внимание на оперативной работе по руководству Вооруженными Силами в крайне напряженной обстановке. Потребовалось срочно изменить организационную структуру, передать ряд функций другим управлениям НКО, уточнить обязанности должностных лиц, а также задачи управлений и отделов.

В соответствии с Постановлением НКО № 300 от 28 июля 1941 года из Генштаба были переданы следующие управления: организационное, мобилизационное, укомплектования и устройства войск, устройства тыла и снабжения войск. Вместо отделов, ведающих округами, были созданы направления (кроме внутренних округов), возникли спецотделы авиации, ПВО, связи, оперативных перевозок и другие.

10 августа 1941 года И. В. Сталин утвердил новое Положение о Генеральном штабе. По нему начальник Генштаба объединял деятельность всех управлений НКО с правом давать им указания и распоряжения. Он получил также право отдавать распоряжения в войска от имени Ставки ВГК или по ее поручению.

Постановлением Президиума Верховного Совета СССР, СНК и ЦК ВКП(б) от 8 августа 1941 года было определено, что все приказы Ставки ВГК должны иметь подписи Верховного Главнокомандующего и начальника Генштаба. Именно с этого момента Генштаб стал ее настоящим рабочим органом.

Имея опыт работы начальника оперативного управления полевого штаба РВСР в годы гражданской войны, Б. М. Шапошников сумел наладить работу Генштаба в военных условиях. Перестройка длилась не один месяц, практически захватив вторую половину 1941 и первую половину 1942 года. Проблема, однако, состояла в том, что подобную перестройку нужно было провести еще до войны. В бытность А. И. Егорова на посту начальника Генштаба им неоднократно ставился вопрос о необходимости внесения изменений в структуру ГШ, в результате которых можно было бы без проволочек и хлопот в случае нужды быстро перейти на военное положение. Разработка Положения о службе Генерального штаба должна была завершиться еще к 1 июня 1936 года (Постановление ЦИК и СНК от 10 апреля 1936 года). Тогда, в связи со сложностью и важностью вопроса, военные запросили дополнительное время для его доработки. Члены Политбюро и правительства И. В. Сталин, В. М. Молотов, Г. Орджоникидзе и В. Межлаук удовлетворили их просьбу.

В феврале 1937 года проект Положения был доложен Начальником Генерального штаба А. И. Егоровым Наркому обороны К. Е. Ворошилову. Нарком его одобрил. После этого, в мае, он был направлен на утверждение Комиссии обороны, возглавляемой В. М. Молотовым, однако в обстановке «охоты на ведьм» принят, разумеется, не был.

Вскоре А. И. Егоров был отстранен от должности, а пришедший на его место Б. М. Шапошников не довел до конца дело реконструкции структуры Генерального штаба, что неудивительно, так как в те страшные годы И. В. Сталин просто не желал прислушиваться к голосу военных специалистов. Вот и пришлось заниматься этим важным вопросом уже в боевой обстановке.

Тем не менее перед войной Б. М. Шапошников сделал практически все возможное, чтобы подготовить армию к надвигающейся войне. Еще в 1940 году при разработке нового оперативного плана войны под его руководством был сделан правильный вывод о концентрации основной группировки противника севернее устья реки Сан и в Восточной Пруссии. Справедливо полагалось также, что противник нанесет главный удар в направлении Варшава — Минск — Москва.

В сентябрьском плане 1940 года при С. К. Тимошенко и К. А. Мерецкове эти выводы еще сохранялись, а вот в майском 1941 года, когда в должность начальника Генштаба заступил Г. К. Жуков, приоритеты сменились. Предполагалось, что основная группировка противника сосредоточится южнее Варшавы в районе Люблин — Сандомир — Томашов, нанося главный удар в направлении Киева. Этот вывод, как показала война, был крупным стратегическим просчетом.

Разумеется, как заместитель Наркома обороны, Б. М. Шапошников мог высказать свое мнение в отношении оперативного плана, но он предпочел промолчать. Не захотел он твердо отстаивать свое мнение и по некоторым другим вопросам — строительству УРов, например, бессмысленности и вредности для государства советско-финляндской войны. Причиной тому был страх, о чем мы уже говорили выше. Б. М. Шапошников знал, что после ареста и расстрела А. И. Егорова должна была наступить его очередь, но спасло его, видимо, то, что И. В. Сталин понял: Б. М. Шапошников остался единственным военным руководителем, хорошо разбирающимся в штабной работе.

Тем не менее, как постоянный сотрудник высшего штабного органа, он был обязан заниматься оперативным планированием войны, ибо кроме него выполнить эту работу никто не мог. К. А. Мерецков и Г. К. Жуков занимали пост начальника Генштаба недолго — по четыре месяца каждый. Внести за такое короткое время разумные предложения в оперативный план было невозможно.

Серьезным недостатком в деятельности Генерального штаба при Б. М. Шапошникове была неподготовленность командных пунктов управления войсками, включая командный пункт Ставки. Несовершенной оставалась система связи Вооруженных Сил, опиравшаяся в основном на государственную телефонную сеть, а по ВЧ — на сеть НКВД. Зато несомненной заслугой Бориса Михайловича является создание советской штабной школы, на базе которой были воспитаны лучшие представители оперативных штабов А. М. Василевский, М. С. Малинин, Г. К. Маландин, А. И. Антонов и другие. В том, что А. М. Василевский так быстро и успешно достиг стратегических высот военного управления, безусловно, есть заслуга Б. М. Шапошникова.

К сожалению, возраст, болезни и особенно нагрузки, выпавшие на его долю, не позволили Борису Михайловичу осуществлять стратегическое руководство Вооруженными Силами страны на самых важных и ответственных этапах Великой Отечественной. Зато он на своих плечах вынес первый, самый трудный этап войны, навечно вписав свое имя в летопись Великой Победы.