Нелюдь - Дмитрий Петров
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Значит, считает его, Скелета, своим окончательно.
«Вот я и докатился, — подумал он. — Стал совсем „своим“ у такой публики. Что ж, это показательно».
На подъезде к дому Скелет вдруг вспомнил о том, что в постели его ждет женщина. Она спит и ждет его. Он ведь сказал ей, что скоро приедет. Странно… Все это время, пока происходили такие страшные дела, пока Скелет смотрел на сжигаемые трупы и сам мог стать трупом в любую минуту, она просто спала и ни о чем не догадывалась.
Утром она спросит его, куда он отлучался ночью? Что он ей скажет? «Меня вызвали по работе, дорогая…»
Не говорить же ей правду. Люди этого не могут перенести. Такое может перенести только такой человек, как он — настоящий мужчина. «Ты ведь всегда ведешь себя как подобает мужчине», — услышал он голос матери из своего детства.
«Конечно, мама. Я ничего не боюсь и на все способен», — ответил он ей. Как жаль, что мама умерла, она бы сейчас порадовалась за то, каким он вырос бесстрашным и способным на все!
Скелет вдруг почувствовал, что не сможет заснуть, когда придет домой. И не сможет нормально беседовать с дамой утром, когда она проснется. Он остановил машину у магазина «24 часа» и зашел в него.
У входа дремал охранник в пятнистом костюме с дубинкой на боку. За прилавком два продавца играли в карты.
«Ограбить такой магазин ничего не стоит, — подумал Скелет. — Сейчас вот трахнуть по башке охранника, пока тот продирает свои сонные глаза, а потом навести на этих сосунков какой-нибудь пугач. И все».
Парни-продавцы были здоровенные и довольно страшного вида. Но Скелет сумел оценить их с другой стороны.
«Они страшные для мирных жителей, — заметил он. — При появлении настоящего человека с пистолетом они станут плакать и звать маму. И отдадут все деньги, а потом бросятся к дяденьке-милиционеру. Они из тех современных героев, которые презрительно говорят слово „мент поганый“ и играют мускулами, а когда доходит до дела, они трясутся и плачут: „Защити, дяденька-милиционер“…»
Скелет купил бутылку коньяка и поехал домой. Там он в тишине выпил полбутылки, закусил помидором и пошел в спальню. Женщина, как он и предполагал, мирно спала. Он услышал ее дыхание, и это его немного успокоило.
«Бывает ведь нормальная жизнь, — подумал он. — Хорошо бы жениться, растить ребенка, ходить на какую-нибудь работу…» Но нельзя. Тогда он перестанет быть настоящим мужчиной. Настоящий мужчина — это одинокий волк, не страшащийся ничего. Гордый борец за справедливость.
Скелет полежал в кровати немного, потом повернулся на бок. Неожиданно он почувствовал, что засыпает. Неожиданно, он на это не рассчитывал. Наверное, он правильно поступил, что выпил.
Сон наступал, слепил глаза, смыкал веки. Потом наступила темнота. Он ничего не видел. Темнота была густая, непроглядная. Скелет пытался разглядеть хоть что-то, но это ему не удавалось.
Он испугался. Стало ясно, что у него вынули глаза, как у той девушки и у двух парней, тела которых он сегодня видел.
Скелет страшно испугался. Было уже ясно, что слепота наступила навсегда. Попытался сделать движение рукой или ногой — не получилось.
«Я уже мертв, — подумал он. — Вот отчего я не могу пошевелиться. Мое тело меня не слушается. — И вдруг его осенило: — Сейчас меня сожгут. И меня не станет вовсе». В этот миг перед глазами как будто мелькнула яркая вспышка, и он прозрел.
Вокруг была как будто ярко-багровая пещера. Вокруг него суетились люди, почти как Клоун со своим помощником. Они наклонялись над ним, и он с ужасом видел их лица — незнакомые, искаженные отблесками багрового адского пламени. И у них тоже не было глаз. На него смотрели сверху вниз пустые глазницы.
Скелету хотелось кричать, но он не мог выдавить ни звука. Страшные черные тени метались по потолку пещеры. Их отбрасывали те существа, что безглазо глядели, уставясь на него.
«Это ад, — вспомнил Скелет и содрогнулся. — Я попал в ад. Сейчас они бросят меня в огонь. Странно только, что я все вижу. У меня ведь нету глаз».
«Это не ад, — вдруг раздался голос в его мозгу. — Это морг. Здесь потрошат тела таких, как ты. Твоих ближних. Теперь пришла и твоя очередь».
«Не надо», — хотел выдавить из себя Скелет, но не смог. Багровый туман сгущался вокруг него. Он заползал в легкие, от него было невозможно дышать. А кроме того, он ощущал нестерпимый жар от печи, в которую его должны были бросить.
«Потрошат, — подумал Скелет. — Какое это страшное слово, когда касается человеческого тела. Мы же не курицы…»
Существо над ним наклонилось и схватило его за плечи. Внезапно Скелет увидел, что это знакомый ему человек. Это был Феликс, доктор, его заказчик. Что он тут делает? И отчего он стал безглазым существом?
«Доктор, — захрипел Скелет. — Доктор, не надо».
Он попытался вырваться, встать, но ничего у него не получилось.
«Не надо!» — орал он в бессильном ужасе смерти.
В этот момент его разбудила женщина, с которой он спал. Она сидела над ним на кровати и трясла за плечо.
— Чего не надо? — тревожно спрашивала она. — Что с тобой?
Потом она потянула носом воздух и засмеялась:
— А, да ты выпил крепко… Вот ты, оказывается, куда ночью выходил. А я-то еще удивилась, куда это ты среди ночи… Ты, оказывается, тайный алкоголик.
Скелет несколько секунд пытался сообразить, где он и что с ним. Потом вспомнил все, что было, а заодно ухитрился отделить сон от реальности.
— Да, я алкоголик, — сказал он весело. — Только не тайный, а совершенно явный. Ты как-то спрашивала у меня, отчего я не женюсь. Вот тебе и ответ на этот вопрос: я алкоголик.
— Я никогда у тебя этого не спрашивала, — сказала женщина и надулась. — Это у тебя кто-то другой спрашивал. Другая женщина…
Но Скелет уже не обращал внимания на нее. Пообижается и забудет. Глупости. Он взглянул на часы и увидел, что уже восемь утра.
Женщине было пора на работу и пора вести ребенка в садик. Скелет вспомнил о ее ребенке, которого никогда, впрочем, не видел и заставил себя подняться с кровати. Голова раскалывалась.
«Надо бы зайти в тот поганый магазин и устроить скандал, — подумал он. — Чтоб не смели фальсифицированным коньяком торговать. Сволочи, управы на них нет».
Он достал из стола шоколадку с орехами и протянул женщине.
— Вот, это твоему мальчику, — сказал он. Шоколадку он купил давно специально для этих случаев.
Таких шоколадок у него лежало еще много в нижнем ящике стола.
— У меня девочка, — еще больше насупилась женщина, но шоколадку взяла.
— Ну, извини меня, — отозвался Скелет скучным голосом. Он смотрел на женщину и уже откровенно ждал, когда она уйдет. Ему не терпелось приступить к дальнейшей работе.
* * *Ближе к полудню Скелет несколько пришел в себя после бурной ночи и отправился к доктору.
Совершенно незачем было ехать к нему, но Скелет ощущал желание похвастаться. Все же он добился немалого результата. Он теперь точно установил, что есть на самом деле люди, которые охотятся за человеческими органами. Кроме того, он выяснил, что делают они это регулярно, то есть страшный процесс поставлен «на поток». Более того, ему стало понятно, что он был прав, полагая, что никому об этом бизнесе неизвестно, потому что трупы несчастных жертв уничтожаются.
Он знал, что теперь уже располагает ценными сведениями. По дороге он заехал к Московскому вокзалу и в специальном туристском киоске купил карту Петербурга.
День был опять очень жарким, солнце светило в чистом небе, и Скелет в очередной раз подумал о том, что трудно работать в такую жару.
«Хоть бы дождик прошел, — мечтал он. — Когда не надо, нас тут поливает целыми неделями, а теперь вот такое пекло установилось».
Он подумал, о том, что многие, наверное, сейчас смотрят на небо и говорят о грядущей засухе. Это такая привычка у советских горожан. Если подумать, то какое, собственно, им дело до засухи?
Подумаешь, засуха…. Все равно все продукты, которые есть в магазинах и которые мы едим, импортные. То есть выращено все это очень далеко, где-нибудь в Европе, Азии или Африке. От говядины до подсолнечного масла.
А что на наших полях все засохнет — это невелика беда для горожанина. Все равно даже в лучшие времена наши земледельцы производят так мало, что этого не хватает и практически для больших городов не имеет значения. Хоть бы и вовсе у них ничего не росло — подумаешь… А что колхозники разорятся — так им туда и дорога, все равно они ничего путного не могут и не умеют. Только кредиты из нищего нашего государства тянут. Наши деньги кровные проматывают миллиардами.
Скелет однажды высказал эти мысли какому-то человечку в метро. Тот все сокрушался, что будет засуха, и поглядывал на Скелета, ища сочувствия своим словам.
— Вы что — крестьянин? — спросил его наконец Скелет.
