Девочки из кошмаров - Дэн Поблоки

здоровую руку. – Тебе нужно придумать, как победить то, что ты видишь сейчас.

– Но это куда опаснее, – замотал головой Тимоти. – Что бы это ни было, нарисованный дракон и рядом с ним не стоит. Джек хочет нам помешать. Время на исходе.

– Это он так думает, – возразила старушка, нервно наматывая конец шарфа вокруг запястья. – Но он забыл, с кем связался. Меня он ещё не победил.

Тимоти открыл дверь и шагнул на веранду.

– Можно? – спохватившись, обернулся он.

Вместо ответа Зильфа вышла следом. Тучи, темнея на глазах, быстро подбирались к городу, полностью скрыв за собой полную луну. Ориентируясь на вой сирены, Тимоти направился к дальнему ограждению, откуда было видно реку, мост и окраину Род-Айленда. Что-то блеснуло на краю реки. Маяк работал.

И тут Тимоти осенило: «Свет во тьме!»

Эти слова были написаны на полях фотографии маяка, висящей на стене заброшенного кабинета Гесселиуса. Именно его стремился найти Бен. Вот он – порядок во всём этом хаосе. На фото маяк назывался «Иллюминариум Гесселиуса». Профессор его спроектировал. А согласно статье, найденной Эбигейл в библиотеке, члены культа строили свои храмы в местах природного хаоса. На перекрёстках. В горах.

На реках?

– Я знаю, где она! – выдохнул Тимоти.

* * *

Они спускались на лифте на первый этаж, когда Зильфа внезапно заволновалась:

– Как мы туда доберёмся? Не думаю, что такси повезёт нас к обрыву. И Джорджия на меня сейчас обижена, так бы я её попросила.

– У меня есть машина, – выпалил Тимоти.

– Ах да. Точно.

Лифт остановился, створки раздвинулись, и они не спеша пошли через лобби. Марио открыл перед ними входную дверь.

– Доброй ночи, миссис Киндред, – с обеспокоенным видом пожелал он.

– Спасибо, Марио, – беззаботно улыбнулась она. – Доброй ночи.

Во дворе она сменила тон:

– Ну не знаю, Тимоти, ты слишком молод, чтобы водить, а мои глаза уже не те. Нам обоим нельзя за руль.

– У моего папы своя автомастерская, – возразил он. – И я же сюда доехал, и без происшествий. Как-нибудь справлюсь.

Глава 41

Тимоти свернул на светофоре налево под несмолкаемые причитания Зильфы. Небо над мостом всё сильнее напоминало картину в музее: чёрные облака над городом медленно закручивались спиралью, как в водовороте. Зильфа, правда, по-прежнему их не видела. Тимоти размышлял над её словами о маленьких хитростях, помогающих победить страх. Но какая хитрость могла остановить вращение туч?

– Берегись! – рявкнула Зильфа, когда Тимоти едва не выехал на красный свет и не врезался в летящий сбоку автомобиль.

– Простите, – извинился он. – Я ещё только осваиваюсь.

– Я не хотела кричать, – вздохнула она. – Ты… хорошо справляешься.

Зажегся зелёный, и Тимоти рывком бросил машину через перекрёсток, стараясь не смотреть, как Зильфа потуже затягивает ремень безопасности.

Вскоре они влились в автомобильный поток, направляющийся через реку на запад. Тимоти внимательно следил за спидометром, хотя его сердце стучало со скоростью гоночного болида.

Перед самым мостом он резко вывернул руль, уходя с шоссе на узкую боковую дорогу. Под колёсами зашуршал гравий, и Зильфа вцепилась в дверную ручку. Щурясь, Тимоти наклонился вперёд. Дорога тянулась несколько ярдов вдоль обрыва и заканчивалась тупиком у ограждения.

По склону скользнул яркий луч света от маяка, и Тимоти успел разглядеть рядом с ограждением начало лестницы. Они вышли из машины, и Тимоти, придерживая Зильфу под локоть, довел её по каменистой тропе до сеточного забора с табличкой «Маяк Литтл Хаскетомик».

– На фото он назывался «Иллюминариум Гесселиуса», – нахмурился Тимоти. – Это один и тот же маяк?

– Его пришлось переименовать после истории с Гесселиусом, – объяснила Зильфа, взявшись свободной рукой за забор. – Когда-то все только и мечтали, чтобы обо всём этом забыть.

Тимоти перегнулся через ограждение, чтобы лучше рассмотреть лестницу. В отличие от Драконьей эта представляла собой голые ступени, вырезанные в склоне пятидесятифутового обрыва. Внизу тянулась узкая тропа от нижней ступени до самого маяка – белой башенки конической формы, окружённой невысоким кустарником. Венчала маяк стеклянная клетка с вращающейся лампой, излучающей яркий радужный свет.

– Эбигейл где-то там, – сказал Тимоти, глядя на тёмные ступени и бурлящий вокруг камней речной поток.

Он побежал назад к машине, вспомнив о паре фонариков, лежащих в багажнике. Один он дал Зильфе.

– Нужно торопиться.

С этими словами Тимоти начал спуск, но, преодолев несколько ступенек, заметил, что Зильфа не сдвинулась с места.

– Иди вперёд, – попросила она, не скрывая тревоги в голосе. – Я тебя лишь задержу. Если я поспешу и упаду, тебе придётся ещё и мне помогать. А сейчас самое главное – это Эбигейл. – Луч маяка скользнул по её лицу. В его свете её карие глаза напоминали расплавленный шоколад. – Пожалуйста… Я умоляю тебя, будь осторожен. Я спущусь, как смогу. Если что… кричи.

Для напутственной речи её тону явно не хватало уверенности, но Тимоти всё равно кивнул. Давясь подступившей к горлу тошнотой, он отвернулся и шагнул на следующую ступень.

Сгустившиеся над городом тучи изменились: небо тускло засветилось. Ветер завыл на разные голоса, отражаясь от скалистого склона.

«Я будто на настоящем краю бездны, – осенило вдруг Тимоти, и он чертыхнулся. – Это всё проклятье!»

Он спускался, держась за прибитые к склону деревянные перила, и в какой-то момент заметил что-то странное внизу. Там, где ещё недавно пенились волны, обнажились чёрные камни, отражающие фонари моста над ними. Между берегами реки, слева от лестницы в склоне, возникла расщелина, куда утекла вся вода. Затем в её недрах что-то засветилось. Лава, магма, а возможно, нечто живое и безымянное начало быстро подниматься к поверхности, сотрясая землю вокруг.

Тимоти вжался спиной в холодную скалу и забормотал:

– Это не по-настоящему. Это не по-настоящему. Это не по-настоящему…

В чувство его привёл голос Зильфы, которая двигалась за ним на несколько ступенек выше.

– Тимоти? Что-то не так?

– Проклятье… Я не могу.

– Не поддавайся ему! – приказала она. – Борись с ним, как ты боролся с драконом!

«Но как? Если это край бездны?..» Тимоти вспомнил, как в музее сымитировал голос человека с картины. Эбигейл тогда подумала, что он над ней смеётся. Изображённый на полотне мужчина произносил какое-то заклинание, или возносил молитву, или ещё что-то в этом духе. Может, ему тоже попробовать?

– Я… Тимоти Джулай… – через силу заговорил он, – владыка этих… земель… приказываю тебе… покинуть это место… и вернуться туда… откуда ты пришёл!

Земля задрожала. Из расщелины высунулись гигантские лапы, покрытые красной чешуёй, и принялись хватать длинными, как автомобиль, когтями воздух под самым мостом. Проглотив вопль ужаса, Тимоти вцепился в перила