Страдания ради чувств - Алексей Сергеевич Алексеенко
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Этой возможностью в этот вечер и воспользовались Саша и его напарник-старшекурсник. Но как только они погрузились в чуткий сон на грязных диванчиках… Хлоп! Дверь в бытовку с силой открылась, и ворвался начальник охраны, который в этот вечер решил провести внезапный осмотр объектов. Ребята подскочили, но были уже пойманы на месте преступления – спать на смене было категорически запрещено.
Начальник с серьезным лицом напомнил им обязанности контролеров-охранников в рабочее время, а потом сказал, чтобы они написали для него объяснительные. Затем он вышел из бытовки покурить на улице.
Саша и его напарник сели писать «оправдательные бумаги». А минут через десять в вагончик вернулся нахмуренный начальник и забрал их объяснительные. Он бегло пробежал их глазами и, напоследок предупредив, что это скажется на зарплате за май, вышел, сильно захлопнув дверь за собой.
На следующий день после смены – это была суббота – Саша разочарованно рассказал о случившемся Алине. Она пыталась его успокоить и приободрить, но он был таким поникшим, что никак не реагировал на утешения. Ведь за все время работы впервые такое случилось! И прямо перед сессией!
Да, этот случай не имел бы особого значения, если бы он сказался только на материальном положении Саши… Но нет… После этого происшествия на работе парень узнал о графике сдачи экзаменов в июне, и оказалось, что экзамен по философии выпал именно на рабочую смену. И теперь ему придется звонить своему недовольному начальнику и просить разрешения на подмену.
VI
Последняя смена в этом месяце у Саши выпала на 31 мая. Был ранний вечер. Парень ждал Алину, которая скоро должна была прийти.
Саша, сложив руки на груди, сидел около стеклянного окошка, в котором уже изредка мелькали люди, показывая свои пропуска и прощаясь до завтра. Но на них парень не обращал внимания, погруженный в свои мысли. Только иногда он посматривал в окошко на выходящих, кивая головой, и невольно вглядывался в уличные ворота из металлических прутьев. К этим воротам он уже не так часто подбегал, чтобы их открыть для въезда и выезда транспорта, как днем. И теперь у него было время на раздумья… Ранний вечер, а уже темновато… Херовая погодка… Вероятно, скоро ливанет… Да и плевать, все равно в основном придется в этой чертовой кибитке сидеть… И так же буду сидеть, когда настанет экзамен по философии… Философия… Черт! Он откинулся на спинку диванчика, ударившись головой о деревянную стенку.
Через некоторое время, когда Саша в очередной раз смотрел на мобильном телефоне время, в его наблюдательное окошко кто-то тихо постучал. Он посмотрел: стояла Алина, ласково улыбаясь. Парень движением головы показал ей, чтобы она зашла внутрь.
Девочка зашла в бытовку, в которой чувствовался стойкий запах машинного масла, и остановилась – ей хотелось внимательнее осмотреть рабочее место своего парня. Раньше она быстро делала «передачки» на улице и не заходила к нему в бытовку, так как Саша говорил, что он с напарником, и им не разрешается сюда приводить посторонних. Но вот она впервые оказалась внутри и теперь увидела те условия, в которых работает ее парень: маленькое и грязное помещение со старой мебелью и тусклым светом.
Саша сидел нахмурившись и рассматривал какой-то журнал.
– Милый, а ты без напарника сегодня?
– Да, почему так долго? – он говорил, не обращая на нее внимания.
– У нас же сегодня было пять пар, – с недоумением начала
Алина, – а потом сразу к тебе поеха… – Принесла лекции?
– Да, – тихо ответила Алина.
– Положи на стол.
Она подошла к столу, достала из сумочки тетради и положила их перед своим парнем.
– Ты все писала лекции?
– Да… Боже мой, что-то случилось? На тебе лица нет, – беспокойно произнесла она и села рядом с ним, пытаясь отвлечь его внимание от журнала.
– Случилось? – переспросил он, положив журнал на стол. – Не то слово. – Саша резко встал, подошел к тумбочке, на которой стоял чайник, и нажал на нем кнопку нагрева.
– Расскажи, мы вместе справимся, – заботливо произнесла Алина.
– Справимся… Мне только нужно было справиться с философией, – он раздраженно посмотрел на нее. – Ты понимаешь, что я весь месяц готовился?! И теперь, когда через восемь дней экзамен по философии, я узнаю от начальника, что мне в этот день нельзя будет подмениться! А знаешь почему?!
– Почему? – тихо переспросила Алина.
– А потому что в этом месяце я объяснительную написал! И меня, как обещали, не только лишат части денег за этот месяц, но уже лишили напарника и возможности подмены!
– Любимый, но причем здесь я? – разочарованно спросила Алина.
– Что?! Причем здесь ты?! – почти закричал Саша, сложив руки на груди. – Черт! Да я работаю ради нас! Чтобы мы были вместе! Провожу в этой поганой кибитке четверть своей жизни, пока ты в это время учишь спокойно лекции или свой бредовый французский язык!
– Но… – Алина почувствовала, как ее губы начали неметь, а глаза становились влажными от подступивших к ним слез. – Я хочу, чтобы и ты хорошо учился…
– У меня не получается при таком режиме, и я хочу отдыхать после смен, а не заучивать чертовы лекции! Вот сегодня до обеда было шестьдесят машин, и все они записаны мной в этот чертов журнал! – Он подошел, взял журнал, повертел им перед Алиной и бросил на стол. – Я бегал весь день на улицу,
открывал ворота машинам… Как новобранец в армии! Потому что без напарника у меня стало вдвое больше работы! И дальше будет так же… И все ради поганых денег… Большая часть которых уходит на съем квартиры… А то, что остается, – он взял сумочку девочки, приподнял и бросил обратно. – Я трачу на всякую херню… И мне потом говорят, что я несерьезно к тебе отношусь! – Он остановился и посмотрел на Алину, которая сидела, опустив глаза.
Чайник щелкнул кнопкой, достигнув температуры кипения.
– Ладно, тебе нужно идти, – равнодушно произнес Саша и, кинув взгляд на окно, добавил: – Может опять прийти начальник с проверкой. Завтра увидимся в универе.
Алина, вытерев рукой слезы со щек, взяла свою сумочку и вышла из бытовки. Саша неподвижно стоял спиной к выходу, но как только захлопнулась дверь за девочкой, сел на диван, откинув голову на спинку и глубоко вздохнув. Он заметил, как в окошке мелькнула Алина, но не повернул в ее сторону головы.
Так Саша просидел минут пять,
