Дневниковые записи. Том 3 - Владимир Александрович Быков
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
В первой части, где об американцах и, особенно, о теории устойчивости любой системы, очень все правильно, если не изумительно даже. А вот последующие выводы из «правильного» – на уровне какой-то полубазарной пошлятины. Вне логики, здравого смысла и соответствия приведенному в начале авторского повествования и действительно тогда происходившему в нашей стране и у немцев.
«Органы КГБ, в советское время, не имели права даже заводить дела оперативного учета, а тем более, возбуждать уголовные дела даже на партийных чиновников районного уровня, не говоря уже об уровне ЦК или Политбюро ЦК КПСС. Партия, являясь руководящей и направляющей силой общества, надежно оградила себя от возможного преследования (оперативного или уголовного). Об этом хорошо знали партократы, поэтому и творили беспредел. А органы КГБ, являясь вооруженной частью партии, были призваны как раз защищать партийную верхушку, которая в свою очередь непосредственно руководила этими органами. Вот такой заколдованный круг и не позволял 70 лет потрогать за одно место руководящую и направляющую силу».
Сергей, Вы что, шутите? Или действительно ничего о той истории не знаете? Тогда судили всех, кого надо, и в большинстве случаев, когда самых главных из той пятой колонны, то совершенно, по большому делу, справедливо.
Особенно двусмысленной в этой истории выглядит роль Андропова: получив информацию о связях Яковлева с иностранной разведкой, бывший Председатель КГБ распорядился установить за Яковлевым плотное наблюдение, вспоминал Фалин, при удобном случае отозвать его из Канады, но в аппарат ЦК, где тот ранее работал, не пускать. Его определили на должность директора Института мировой экономики и международных отношений.
Вот это санкция! Спустя пару лет Горбачев с должности директора как раз в ЦК Яковлева и переведет!
Крючков добавляет такие подробности решения Андропова по Яковлеву:
«Андропов не только подчеркнул не откровенность этого человека (Что думает на самом деле, ни черта не поймешь!), но и более того – выразил большие сомнения в безупречности Яковлева по отношению к Советскому государству в целом. Тут же Андропов сказал, что Яковлев десять лет уже как работает в Канаде и что пора его отзывать в Москву. Кстати, – заметил Юрий Владимирович – есть люди, желающие очень возвращения Яковлева в Москву, вот и пусть порадуются. В числе таковых был назван Арбатов».
Странную, мягко говоря, позицию занимал глава государства: со стороны, это выглядит так, что именно Андропов и вывел всех прорабов перестройки на «стартовые позиции».
Читается занимательно. Автором не забыта, кажется, ни одна история с его героями, достойная украсить сей бестселлер. Однако, если по серьезному, то все, им здесь приведенное, представлено вне истинно причинно-следственных связей этого всего вокруг нас происходящего. О них можно прочитать в статьях моего блога на страницах «Делового квартала».
«Возможно, Вы и правы. Однако, до истинности докопаться тут сложновато. Центральная суть произведения не в этом, а в том, что изменить-то ничего нельзя – народ ропщет и ничего менять не хочет. Стадо. И не в Исходных основаниях, наверное, дело, а в косном народном волеизъявлении. Хотя, если считать его за исходное основание, то несомненно так и есть».
Грек, не расстраивайтесь! История действительно со временем все расставит по своим местам и даст всему вполне верную оценку. В том числе, не исключено и упомянутое Вами возмездие.
Статья Ольги Селезневой с размышлениями и воспоминаниями об искусстве в годы СССР Александра Колотурского просто не могли не обратить меня к аналогичным воспоминаниям о послевоенных годах во времена моей учебы в институте. Вот они.
В конце 40-х годов, была необыкновенная, но вполне объяснимая мода на все, что было связано с искусством и культурой. В свердловчан были влюблены, кажется, все знаменитости. Выступления Гилельса и Ойстраха, Иванова и Лисициана, да и собственного оркестра филармонии под управлением Павермана пользовались громаднейшим успехом. Царило послевоенное воодушевление. Вошло почти в норму после второго – третьего выступления на «бис» всем в зале вставать и слушать стоя. На фортепьянном концерте в то время мало известного пианиста Мержанова, бывшего в неописуемом угаре очарованности не то кем-то персонально, не то всем Свердловском, зал стоял целый час. На Лисициана мы бегали смотреть за кулисы и он демонстрировал нам, расстегнув рубашку, работу своей диафрагмы. Не меньшее восхищение у меня осталось от свердловских театров с Глазуновой, Китаевой и Вутирасом, Емельяновой и Мареничем, Ильиным и Максимовым. Посещение любого спектакля с их участием воспринималось большим событием. В помещениях театров чистота и порядок, обслуживающий персонал сверх любезен, публика празднично одета. В буфетах самое лучшее, что можно сыскать в городских магазинах. Это был своеобразный послевоенный гимн Страны Советов.
«Владимир, хорошо вы передали эти эмоции, будто сама на этом выступлении побывала: Спасибо вам, что читаете и что традиционно не остаетесь равнодушным к нашим материалам».
Избыток торговых площадей был явно виден любому здраво думающему человеку еще лет 10 назад. А вообще-то по большому счету в нашей стране, кажется, главным продуктом производства стали деньги!
Милые глупости все. Самый лучшие запахи – это запах чистой природы, леса, поля, реки. Естественный, ничем не вздобренный, запах тела женщины в ночной постельной тишине.
Чубайс и Горбачёв – это не известные еще миру, по результатам своих деяний, преступники!
Особенно, Чубайс. – Высоко образованный бандит, способный до бесконечности придумывать, прилично «обосновываемые», для восприятия быдлом, оправдания своим преступным деяниям. Сегодня, например, стал пропагандировать свою звериную программу приватизации, как абсолютно якобы вынужденную, из-за наличия тогда в стране двух прямо противоборствующих, настроенных на обогащение, группировок: старой просоветской и новой из числа демократов.
Сила его в том, что он стоит на страже интересов тех, кто представляет сегодня Власть, и ее активно поддерживающих.
А как можно выполнять какие-либо обещания, если для этого нет никакой базы? За двадцать пять прошедших лет мы проели все богатства, созданные народом при Советах, и однозначно обеспечили лишь: неизвестное в мировой истории почти мгновенное обогащение меньшинства и массовое ограбление большинства россиян; учинили недопустимое неравенство между этими категориями населения; организовали дикий, ориентированный на стяжательство и прямое воровство, рынок.
А что построили? Построили почти безупречную потребительски сверх роскошную с неоправданными излишествами инфраструктуру для богатых и зажиточных, которую, известно, надо содержать, кормить,
