Победители без лавров - Джон Квирк

— Да. Выслушав вас, я решил, что он нам подходит. Если мы напечатаем хоть слово неправды, можете подать на нас в суд.

— Но ведь все это неправда. Читатели могут поверить, будто я и в самом деле был политически неблагонадежен, а это не так.

— Я непосредственный начальник мистера Фолка и полностью ему доверяю, — сказал Дана Олбрайт. — Поэтому я обращаюсь к вам с официальной просьбой не печатать ваш материал.

— И все же мы его напечатаем.

— А если мы примем кое-какие меры?

В глазах Кермита блеснул веселый огонек.

— Впрочем, именно этого вы, очевидно, и добиваетесь, — продолжал Олбрайт. — Подозреваю, что вы затем и пришли сюда, чтобы спровоцировать нас на угрозы. Но мы не будем вам угрожать. Все, что мы можем, — это просить вас не печатать материал.

Бэд Фолк пристально посмотрел на Олбрайта.

— По-моему, — сказал он, — вы решили отдать меня на съедение волкам. Поговорю-ка я с Карлом.

— Я уже говорил и с Карлом и с Уинстоном, — Олбрайт кивнул в подтверждение справедливости своих слов. — Полковник Уикершем продал эту информацию и нам. Ему нужны деньги. Его отдают под суд за кое-какие грязные делишки в Вашингтоне. Если хотите знать, мистер Кермит, он начал не с вас. Сначала он предлагал этот материал одному солидному журналу, но там ему, видно, отказали.

Бэд Фолк закурил и спокойно сказал:

— Мистер Кермит, Дана Олбрайт у нас в корпорации давно имеет репутацию экзекутора.

— Ну, зачем же так, Бэд, — кротко возразил Олбрайт. — Это несправедливо. Я выдержал за вас настоящий бой с Пирсоном и Уинстоном. Что бы там ни было, а управляющим вы останетесь.

Бэд Фолк побледнел как полотно, но голос его оставался спокойным:

— Другими словами, я не стану президентом?

— Именно. Ни сейчас, ни после. Никогда.

— Но это несправедливо. Как можно принимать такое решение на столь нелепом основании?

— Оно не так уж нелепо, Бэд, и вы это знаете. Будьте объективны. Что, если бы в таком же положении оказался Тони Кэмпбелл? Вы думаете, корпорация потерпела бы, если б на первых полосах газет появились материалы, обвиняющие его в неблагонадежности?

— Я полагаю, вы понимаете, мистер Олбрайт, что даете мне сейчас чудесный материал? — задумчиво произнес Кермит. — Внутренние дрязги в корпорации.

Олбрайт покачал головой.

— Ну, нет. Тут мы попробуем с вами договориться. Если бы мистер Фолк стал президентом, мы не могли бы со спокойной совестью просить вас не публиковать материал, поскольку президент «Нейшнл моторс» принадлежит всему обществу. Но управляющий отделением по производству автомобилей «катлесс» — другое дело. Поэтому мы и просим вас не печатать материал.

— Конечно, материал во многом обесценится, если мистер Фолк не будет президентом. Но мне кажется, вы хотите предложить мне что-то взамен.

— Возможно, он предложит вам Тони Кэмпбелла. У него, наверно, есть досье на Тони.

— Вы сердитесь, Бэд, но я вас не виню. Это пройдет. Нельзя же всегда выигрывать. Вам же, мистер Кермит, я ничего не предлагаю. Но хочу кое-чем пригрозить.

— Извольте, мистер Олбрайт. — Глаза Кермита опять заблестели. — Именно за этим я и пришел сюда. Это придаст моей статье пикантность.

— Я очень сожалею, Бэд, что так получилось, — сказал Дана Олбрайт. — Можете быть уверены, что это останется между нами и никаких разговоров в корпорации не будет. Я полагал, что лучше честно объяснить вам, почему вы не станете президентом, как ожидали. У вас была возможность встретиться с вашим обвинителем лицом к лицу.

Бэд Фолк встал и посмотрел на них.

— Благодарю, — буркнул он и направился к двери, стараясь изо всех сил держаться прямо и не опускать головы.

— Мистер Кермит, — спросил Дана Олбрайт, — Вы знаете некую Деннинг? Ее дeвичья фамилия Антон, но она хорошо известна под обеими фамилиями.

Кермит оцепенело и напряженно молчал.

— Нем известно, что вы с ней знакомы. Вы можете меня поправить, если я буду неточен. Уикершем, обслуживая клиентов «Машин энд фаундри», был по совместительству сводником. Одновременно он работал и на сенатора Корта. На нем пробы ставить негде. Мисс Антон была одной из девиц в списке Уикершема. Девизом Уикершема было: «Самым лучшим — самое лучшее». По моим сведениям, мисс Антон родилась в Венгрии. Она вышла замуж за американского офицера. В США она живет три года. Первые два года ничем не примечательны, если не считать того, что кто-то, от кого это зависело, приложил немало усилий, чтобы майор Деннинг, а следовательно, и его супруга остались в Вашингтоне. В следующий год мисс Антон расширила сферу своей деятельности… не знаю, как бы выразиться поделикатнее. Известно, что она была в близких отношениях с лицами, казалось бы, достаточно высокопоставленными, чтобы не вступать в связь с женщиной, прибывшей из Венгрии. По-видимому, скоро ей и ее мужу будет предъявлено обвинение в том, что они агенты международного коммунизма и Советского Союза. Таким образом, создалось довольно щекотливое положение. Верно ли я изложил факты?

Кермит спокойно сказал:

— Вы, конечно, знаете, что моя связь с этой женщиной была иного порядка. Я холостяк и могу встречаться с кем хочу. Да, я был знаком с этой женщиной и встречался с ней. Но когда я узнал, что она профессионалка, да еще такая профессионалка, то перестал с ней видеться.

— А тем временем Советский Союз, вероятно, мог рассчитывать на вашу газету.

— Неужели вы думаете, что я на это способен, мистер Олбрайт?

— А разве так уж важно, что правда, а что неправда, мистер Кермит?

— Поздравляю вас. Вы информированы лучше меня. До меня пока доходили только слухи.

— У меня хорошие осведомители.

— О да! Они избавили вас от мистера Фолка. Теперь президентом будете вы?

— В настоящий момент нам известно только, что полковника Уикершема убедят прекратить попытки продать материал о Фолке, и он, разумеется, ни в коем случае не станет вмешивать невинных людей в предстоящий процесс по делу мисс Антон. Мы уверены, что вы забудете о мистере Фолке и дадите нам возможность вернуться к нашим делам в «Нейшнл моторс».

Кермит грустно улыбнулся.

— Поднявший меч от меча и погибнет. Удивительно, что я сумел продержаться так долго!

— О, вы продержитесь еще дольше, — сказал Олбрайт. — Для таких, как вы, место на этом свете всегда найдется. Без вас человечеству не обойтись.

— Что ж, благодарю вас, мистер Олбрайт. Вы правы, через недельку я безусловно оправлюсь. Времени на поиски темных пятен в вашей биографии я тратить не стану, так как, скорее всего, ничего не найду и не я, а вы произведете надо мной экзекуцию. Когда увидитесь с полковником Уикершемом, передайте ему привет, господин президент. Я не слишком забегаю вперед? Вы ведь теперь довольно хорошо знакомы с полковником Уикершемом, не так ли? Вы твердо решили стать президентом корпорации?

Бэд Фолк, явно взволнованный, вошел в кабинет Дэвида Бэттла.

— Что-нибудь случилось, Бэд? — спросил Дэвид.

Фолк сел у стены на диван.

— Дэвид, я думаю, вам все известно.

— Что именно?

— То, что я остаюсь на прежней должности.

— Нет, я этого не знаю.

— И, конечно, знаете почему?

— Я же сказал, что ничего не знаю.

Фолк вскочил и зашагал по комнате.

— Я вам верю. Если Олбрайт захочет, он сам вас подробно информирует. А пока я работаю у вас.

— Это само собой разумеется. Управляющие отделениями подотчетны вице-президенту по производству. Если бы вы стали президентом, я был бы подотчетен вам.

Бэд Фолк глубоко вздохнул.

— Куда уж там. Я рад, что сохраняю хоть свои триста тысяч в год.

— Итак, завтра в десять, Бэд, если вы свободны.

Бэд Фолк горестно улыбнулся.

— Конечно, свободен. Ровно в десять, Дэви. — Помолчав, он добавил: — Будьте осторожны с Дана Олбрайтом, Дэвид. Не буду объяснять почему, но будьте осторожны.

В кабинет Дэвида неторопливо вошел Тони Кэмпбелл.

— Я встретил в коридоре Бэда. Вы, наверно, уже знаете, в чем дело?

— А вы?

— Мне рассказал Карл.

Дэвид переварил услышанное. Карл Пирсон не пожелал рассказать Дэвиду Бэттлу про Фолка, но рассказал Тони Кэмпбеллу. Это не случайно, конечно. Теперь понятна непринужденность, с какою Кэмпбелл расположился в кабинете своего начальника.

Карл Пирсон позвонил в Нью-Йорк Эйвери Уинстону.

— Мне кажется, мистер Уинстон, — сказал он, — нам не следует тянуть с решением. Идет слишком много разговоров и в руководстве, и в аппарате, от цехов до седьмого этажа. Надо положить этому конец.

— Дана говорил с Бэдом Фолком?

— Да, сэр.

— И что сделал Фолк?

— Ничего. Он смирился.

— Жаль. Я надеялся, что он будет защищаться. Хорошая была кандидатура. А Дана сумел раздавить этого писаку?