В твоих глазах я сгораю - Вероника Фокс
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Вера, ты пойми нас правильно тоже, – продолжал отец. – Мы совсем не против того, чтобы ты с кем-то встречалась. Мы против Димы.
– Почему?
Папа поджал губы и сделав глубокий вздох, произнес:
– Он разбил сердце Алине, которая кое как пережила их разрыв. А теперь, переключился на тебя. Я как отец, не могу позволить, чтобы ты тоже страдала.
– Это абсурд! – воскликнула я, разводя руками. – Не Дима бросил Алину, а она его!
– Это не важно.
– Важно, папа! Алина крутила роман с мужчиной за спиной Димы!
– Дочка, послушай…
– Нет, папа! Ты меня послушай, – перебила его и увидела искру недовольства в его глазах. – Я была в тот момент, когда Алина бросила обручальное кольцо Диме под ноги. Я была там!
– Вера, успокойся пожалуйста. Дима не тот парень, который достоин тебя.
– Ты ошибаешься! – слезы подступали к глазам. – И мама ошибается! И Алина тоже!
– Со стороны лучше видней, и Верочка, – отец положил свою огромную рука на мою. – Я не хочу, чтобы ты страдала, а твое сердечко болело.
– Мое сердечко болит сейчас от того, что устроила Алина и то, как она настроила против меня вместе с мамой.
– Я думаю, что лучше отложить этот разговор, – отец поднялся с кровати, – пока ты не осмыслишь все, что я сказал.
Я ничего не ответила. Отец кинул печальный взгляд в мою сторону и выйдя из комнаты, прикрыл дверь.
Мне никто не верит. И от этого лишь обидней.
Целую неделю мы не поднимали эту тему. В канун нового года, мама и я носились как пчелки, потому что приезжает Алина. Со своим новым парнем. Мы с мамой накрыли на стол, расставили все приготовленные заранее блюда.
– Вера, только прошу, – говорила мама ставя салатницу на стол, – только не устраивай истерик и давай этот новый год будет без ссор?
– Если Алина первой не начнет, и я не буду.
– Вера! – в голосе матери слышался гнев. – Я прошу тебя не вести себя как ребенок!
– Я постараюсь, – выдохнув последнее слово со свистом, пошла переодеваться. До нового года оставалось всего ничего – пару часов. И в это время должна была приехать Алина. Но ее все не было и не было. Погода за окном только усугублялась: метель и видимость пару метров. Переодевшись в платье и сделав себе кудри, в звонок позвонили.
– Я открою, – сказав, побежала к двери. Открыв увидела Алину и Григория. Они стояли на пороге, все в снегу и улыбались мне.
– Привет, Вер, – сказала Алина с долей высокомерия.
– Привет.
– Григорий! – сказал мужчина, отряхивая свое драповое пальто от снега.
– Да, я помню, – съязвила, освобождая им путь. – Мы виделись с вами в торговом центре.
– А у тебя хорошая память, – подметил мужчина.
Алина зашла в дом и специально зацепила меня плечом в грудь. Мое сердце и так рассыпалось на куски, еще и сестринское отношение крошила его еще сильней.
– Алиночка! – воскликнула мама, подбежав к ней и крепко обнимая за плечи.
– Привет мамуль!
Отец вышел из комнаты и крепко обнял Алину тоже. Я чувствую себя отчужденной, потому что натянутые отношения как струны на гитаре, кажется, вот-вот оборваться.
– Григорий, – протянул руку мужчина.
– Анатолий, – пожал руку отец. – Это Надежда, – обратился он к маме.
– Очень приятно! – сказала та. – Ну, чего стоите? Раздевайтесь!
Я не знала куда себя деть. Куда бы приструнить, чтобы закончить этот ужасный день?
– Вера, ну что же ты стоишь столбом! Пойди помоги отцу!
Со скрипом в зубах, подошла к отцу, который вытаскивать из холодильника замаринованное мясо.
– Чего такая грустная?
– Просто настроения нет, – сухо произнеся, помогала отцу выложить мясо на противень.
– Давай, будь веселей, Верунь, – отец слегка толкнул локтем в плечо. – Никому угрюмые лица за столом не нужны.
– Знаю пап, – выдохнул я. – Но я не робот, чтобы в миг стать веселой.
– Эх… женщины! – с уст отца сорвала усмешка. Не обидная, напротив, ироничная.
Я выдала натянутую улыбку. Мама что-то кудахтала позади нас, а Алина ворковала с Григорием. “Хоть бы помогла” – подумала я, ставя противень в духовку. Только сейчас я поняла, что Алина мастерки умела манипулировать людьми во имя своего блага. И почему она стала такой?
Пока эта троица что-то бурно обсуждала, я решила нарезать овощи.
До нового года оставалось полчаса.
– Нужна помощь? – спросила Алина подходя ко мне.
– Уже нет!
– Слушай, – начала она говорить, мямля. – Я не хочу, чтобы новый год прошел в напряжении.
– А кто напрягается?
– Вера! – я видела, что раздражаю Алину. Она в целом, не очень уж и была рада находиться со мной рядом. Я чувствовала, что она ненавидит меня. – Просто давай мы спокойно справим новый год, ради родителей?
– А ты ради меня хоть что-то сделала? – не выдержав, крикнула на Алину.
– Ну давай, начинай скидывать на меня свою вину! Во всем же виновата Алина!
– Девочки! – сказала мама строгим тоном. – А ну не ссорьтесь!
– Мы и не начинали, – Алина выдала ядовитую улыбку и добавила шепотом, – и не начнем. Поняла?
Ненавижу! Просто ненавижу ее! Какая-же она двуличная!
Усевшись за стол, напротив Алины и Григорием, который ворковали до тошнотворного рефлекса, мы слушали обращение президента.
– Год был хорошим и продуктивном… – раздавался голос с экрана телевизора.
– Каждый год, одно и тоже , —махнув рукой, отец взял вилкой кусок ветчины и положил ее в рот. Мама фыркнула на него, уставилась обратно в телевизор. А эти голубки, чуть ли не съедали себя своими взглядами. Мне стало обидно. Противно. Почему Алина заслуживает счастья, а я нет?
Бой курантов. Мы встаем и чокаемся бокалами. Внутри осадок боли, ненависти.
Не успев сделать глоток, как в дверь позвонили.
– И кого принесло? – спросил отец вставая из-за стола.
Он подошел к двери и открыв, я услышала знакомы голос.
– Доброй ночи, Анатолий, – сказал Дима.
Я рванула с места с криками:
– Дима!
– Ты зачем сюда пришел?
Не успела подбежать, как мама схватила меня за руку.
– Мама! Пусти! – сказала я вырываясь.
– Я хотел бы поговорить с Верой, – Дима плохо выглядел. Я через плечо отца, краем глаза видела, что он был побит. На левом главу фингал. Он стоял под снегопадом, укрытый снегом. Но.. Он приехал!
– Тебе нечего тут делать, – грозно сказал отец. – Ступай, сынок, домой.
– Нет, послушайте, – перебил его Дима.
– Мама пусти! – вырывалась я, а слезы из глаз лились градом. За что они так со мной?
– Нет, это ты меня послушай. Ты полный
