'Sex Pistols': подлинная история - Джуди Верморел

ПРИЯТЕЛЬ: Да ты посмотри на этот класс, там же около сорока пяти ребят…

ДР: Главное, посмотри на учителя…

ПРИЯТЕЛЬ: В нашем классе…

ДР: Если учитель — старый скучный пидор, который ненавидит тебя, потому что ты моложе его. — это еще ничего. Кажется, один только урок был, где я никогда не дремал, всегда был настороже — это математика. Потому что сумасшедший ирландский ублюдок привык вдалбливать в нас свет знаний своей тросточкой. (Общий смех.) (С ирландским акцентом.) Это не смешно. (Смех стихает.) Он умер от рака. Все ненавидели его. Но как только он умер, все сразу: «О, он был такой хороший учитель». И на экзаменах у него были отличные результаты, потому что он подсказывал этот ебаный ответ.

ПРИЯТЕЛЬ: Да. И ремнем еще порол.

В: Итак, после школы ты пошел в технический колледж. И кажется, ты пробыл там год.

ДР: Технический колледж… так они его называли? Я очень вежливо назову его засранной дырой.

ПРИЯТЕЛЬ: Это же был не технический колледж?

ДР: Нет.

ПРИЯТЕЛЬ: Heт, это был образовательный кол ледж.

ДР: Сначала я учился в Хакни…

ПРИЯТЕЛЬ: А. вот там технический колледж как раз…

ДР: …Но они меня выгнали оттуда. Гам я познакомился с Сидом. Мы вместе прогуливали. Потом вместе пошли в Кингсвей (образовательный колледж).

В: И что ты там изучал? По крайней мере, что собирался изучать?

ПРИЯТЕЛЬ: Алкоголику.

ДР: Учили меня там пивные кружки (с ирландским акцентом) в местном пабе.

ПРИЯТЕЛЬ: Да. это правда. Потому как я на стройке каждый день работал, каждый божий день, а он околачивался там с одиннадцати до грех.

ДР: Легкие деньги, правда? Бери стипендию и гуляй. У меня много денег тогда было, от всяких левых дел (легкий смешок).

В: И какие предметы ты сдал?

ДР: Все начальные и 2-ю ступень по английскому, о котором я скажу, что это была самая большая куча говна, которую я разгреб в своей жизни.

В: А что была за программа на первом курсе? Шекспир в основном…

ДР: Шекспир, все программные поэты и писатели английского замеса — хуйня полнейшая, просто нонсенс. А, и еще один был, поэт-модернист, Тэд Хьюз, блин.

ПРИЯТЕЛЬ: Он мог что-то напутать, потому что каждый студент колледжа этого в пабе торчал.

Все были в пабе. Солидная компания собиралась, с понедельника до пятницы.

ДР: Да. десять процентов посетителей.

ПРИЯТЕЛЬ: Ага, и каждый прошел эти экзамены. Так ведь? Вспомни всех этих тормознутых, с которыми мы в школу ходили. Мутных этих. Самые тупые в классе — и те сдали, 2-я ступень, 22-я ступень, ты же их знаешь, все они сдали.

ДР: Чтобы сдать эти экзамены, ума до хуя не надо, просто наглости немного. Или память отличную надо иметь, или наглость, чтоб через это дерьмо пройти. Они же ждут от тебя готовый ответ, когда спрашивают: «И что тебе понравилось в этой книге?* Тьфу. Вызубрить просто и не дай бог кого-то критиковать. Вот за что я не люблю эти экзамены.

В: А расскажи о своих первых контактах с группой, с чего все началось?

ДР: Ну, из-за магазина этого. Они видели меня там. Думали, что я такой чокнутый. Я уже носил тогда эти булавки на одежде. Это было три-четыре года назад. И через год они позвали меня к себе. (Пауза.) Мне скучно было как все одеваться. Так что это из-за одежды все.

В: А что тебя в магазине привлекало? Зачем ты туда ходил?

ДР: Потому что охуенная разница. Мне казалось, там классные вещи продаются. Для меня многое о человеке говорило в его пользу, если он носил эту одежду, а другому въебать хотелось, если он смеялся над ней. Потому что, когда ты так выглядишь и кто-то доебывается до тебя… ты дашь сдачи. Целую толпу можешь разогнать, если они решат, что ты сумасшедший. Да, а потом магазин стал местом для среднего класса, смотреть противно. (Презрительно фыркает.) А сейчас и того хуже. Они поднимают цены. И магазин загибается с каждой неделей.

В: В каком смысле «для среднего класса»?

ДР: Только они могут себе позволить там что-то покупать.

ПРИЯТЕЛЬ: За сколько, не помнишь. Пол купил себе там брюки? Сколько они сейчас — 35 или 45?

ДРУГОЙ ПРИЯТЕЛЬ: 150 фунтов за костюм, ужас, да?

ПРИЯТЕЛЬ: Да нет, 65 за костюм, или нет — 75. (На экране телевизора, который только что включили, появляется изображение.) Один-ноль. «Арсенал» забил, один-ноль!

ДРУГОЙ ПРИЯТЕЛЬ: Нет, пиджак из шотландской шерсти сейчас 60 фунтов и…

ДР: Смотри, когда я ходил туда в те годы, цены были реально низкие. За два фунта можно было майку купить.

ПРИЯТЕЛЬ: У них тенденция сейчас такая — повышать цены.

ДР: Сейчас Малькольм бросил магазин, не занимается им больше. Это все Вивьен. Как Малькольм ушел, цены стали расти. Неудержимо расти. Малькольм, сама знаешь, все время с группой проводит. И магазином больше не занимается.

В: И еще один вопрос: группа зарекомендовала себя как антисексуальная. вы ведь не играете на сексуальных эмоциях на своих концертах, это так?

ДР: Нет. Но если ты имеешь в виду любовь…

В: Ага, так вот что я имею в виду (смеется).

ДР: Да, мы не антисексуальны. Зачем мы тогда называемся «Сексуальные пистолеты[17], если мы против секса. Вот любовь я ненавижу. Мы ни одной любовной песни не написали. Как достало уже все это (с северным акцентом): «О любовь, любовь, твой океан безбрежный». (Обычным голосом.) Нам не нравится любовь. Это просто дерьмо.

В: Ее не существует или же вы презираете ее?

ДР: Да любовь — это просто похоть. Все очень просто.

В: А что ты понимаешь под похотью?

ДР: Да жадность — не так, что ли? Самолюбие. Женитьба. Я считаю — хочешь с кем-то жить, живи на здоровье, но зачем еще в придачу эти ебаные официальные бумажки — захочешь разойтись и не сможешь. Все это страсти, похоть. Отвратительно. Все это глупо, пагубно и порочно. Подписываешь себе приговор. В общем, мертвое слово[17]. (Обращается к Дебби, которая появляется в дверях.) Я так люблю чай, дорогая, будь любезна, приготовь мне чашечку чая, пожалуйста. А, Дебби?

ДЕББИ: Нет.

ДР: О, иди приготовь.

ДЕББИ: Ладно уж, я вижу, у вас тут интервью.

ДР: Спасибо, Дебби, дорогая Дебби, спасибо, Дебби, юная кинозвезда[18]. (Дружный смех.)

ДЕББИ (из кухни): Мудаки!

В: И еще один вопрос, отвлекаясь от антилюбви — твои аргументы против поп-звезд?

ДР: