Стикс. Сломать систему. Часть 5 - Василий Мушинский
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Надо посмотреть, что с ребятами. Ещё не глядел? Медпомощь надо и скорее. Двигаем.
— Стоять! — Нервно «крякнул» Горец. — Я сваливаю из вашей дурки! Попробуй останови!
— Сваливай, раз решил. — Радар слабо мотнул головой. — Только учти, выстрел — это твоя смерть на первом же ментате. Первый же стаб, куда зайдёшь за патронами, будет твоей смертью. Причём смертью долгой и «весёлой». Никто и нигде не любит крыс. Ты в Улье, парень — здесь Стикс, как мир мёртвых и ничего не скрыть. Везде грёбанные ментаты.
Ствол можешь забрать. Скажешь — отдали добром и отпустили. Расстались по добру «все живыми».
Уходи так. Тогда проблем не будет.
Парень смотрел прямым взглядом в глаза собеседнику. Мутные равнодушные «гляделки», мягкий ровный тон и ледяное спокойствие — это явно не то что ожидал Горец. Он «завис» хуже «заглюченного» компа.
…Если вскинет пушку — кидаю нож. Шансы мутные, но могу успеть…
Радар повторил. — Уходи, раз решил. Побереги время. Нашумели мы тут прилично и только Улей знает, что может уже сюда бежать.
И насколько оно опасно. Тебе не нужна эта встреча. И мне ещё людей спасать, кого можно.
Горец попытался что-то сказать. Не смог. Слова застряли в пересохшем горле. Не поднимая оружие, он боком, как краб двинул в сторону. Прыжком заскочил в подъезд. Слабо, еле слышно прозвенело выбитое стекло с другой стороны дома.
Радар мягко, как кот на ватных лапах подошел к опрокинутому «пикапу». Рейдеров в нём не было. Только следы крови.
Парень двинул в обход машины и скоро увидел четверых рейдеров. Они располагались в нескольких шагах в сторону и потому опрокинутый на бок пикап их прежде загораживал.
Чур сидел на жопе прямо на дороге. Он бубнил себе под нос нечто неразборчивое, но определённо ругательное. Рукав на правой руке был срезан по самый «погон», а сама рука обильно замотана в бинт. Трот и Сапёр валялись пластом, лицам вверх. У одного была замотана голова, у другого корпус.
Над головой Сапёра как раз «шаманил» Гусар. Последняя оставшаяся «сайга» висела у «медика» за спиной.
Быстро… — Задумчиво произнёс Радар. — На «срочной» учился перевязки делать? Или реально пришлось сходить… Куда призывают?
Гусар поднял лицо. — На курсах. Вообще то я туда пристроился с девочками знакомиться. И склеил там не одну, правда. Девочки были, ммм, огонь — «хоть куда», во всех смыслах. Ах и ох. Но попутно кой-чему научился. Знал бы как оно мне пригодится.
Рейдер улыбался, продолжая свою работу.
А бинты где брал? — Радар присел «на корточки» изучая раненых.
— Часть на стабе у Дантиста купил, вместе с «обесболом». Тот потрошит аптеки и стоматологии, за это и кличку имеет, а может и нет. Снаряженные шприцы с больничной хренью, боль снимать, не великий навар, но раскупают их охотно. Что б в рейде кого-то не порвали это нифиговая удача. Подохнуть от этого редкость, если сразу горло не вырвали. Но корчиться от боли мало любителей.
Стоит оно копейки, так что я себе взял ещё когда в «общаге» тусил. Ещё бинты там «за так» давали, и ещё при подписке в рейд.
Не пушки с патронами, разбогатеть перепродавая — на таком не выйдет, но иметь полезно. Вот я с собой и таскал.
Радар попробовал двумя пальцами пульс на шее у Трота.
Живой. — Выдохнул он.
Ага. — Подтвердил Гусар. — По нормам прошлой жизни — тут все должны быть трупами, несколько раз как. У этого здоровенный шмат из тушки вырвало, причём с кусками рёбер. Да, ещё при перевороте машины хорошо так приложило. Тоже что-то вероятно повредило.
А поди ж ты. Позвоночник цел. Череп цел. Остальное срастётся. Жить будет.
Радар странно посмотрел на собеседника. — Ну, если бы ты кровь не остановил, могло б и хватить. И, вероятно, ты ему и живец в рот залил? Этому учат в рейдах. Причём всё сделал — реально очень быстро…
За мной должок.
Аа. Забей. — Гусар отмахнулся, продолжая обматывать голову Сапёра. — Вот этому часть скулы и щеки срезало. Оглушило при этом жёстко, но хоть шею не сломало. Повезло. Красавец теперь будет… Охренеть… То ли все девки в очередь, то ли детишек пугать.
«Атаман» выдал быструю гримасу — Это фигня. Были б зубы и глаза целые — остальное быстро вырастет. Это же Стикс. Будет нехрен делать — может ускорить тему у лекаря.
Зависла пауза.
Лааадно. — Нарушил молчание Радар. — Заболтались мы. Чур, что там с машиной, ты понял, чего она так полетела? Я не успел глянуть.
Чур ответил, дергая лицом. — Ракету впечатали по колёсам. Может и не одну.
Радар изобразил нервную клоунскую гримасу. — Так. Сможешь Сапёра одной рукой поднять и как-то на плечо взвалить? Или помочь?
Чур удивлённо замер. Потом уточнил. — Зачем? Может просто дождёмся пока в себя придёт? Не настолько это будет долго.
— Долго, не долго. — Лицо «атамана» застыло в «перекошенной маске». — У нас нет нисколько. Кто бы ни управлял этой штукой — он не промахнулся ни разу. Десяток ракет по нам и только последняя по машине. А мог бы — первую же в бензобак. Если вот так легко разнесло стёкла и колёса — бак бы пробило на раз. Фить — и бабах.
Зачем? А зачем белку бьют в глаз? Шкуру не испортить. Понял? Тушки наши нужны. Целыми, а не сгоревшими.
Нас упорно пытались убить аккуратно. Значит кто-то придёт за битой дичью. И довольно скоро. Оставлять в Улье тела, вкусно пахнущие кровью — значит прикормить местных тварей.
Сваливать надо — и чем быстрее, тем лучше.
Чур встал. — Давайте его пузом на правое плечо. Так удержу. Мордой вперёд, жопой за спину. Не лучшая поза для того, у кого раскроена башка. Но замотали его крепко — должно прокатить.
Радар продолжил — Нам двоим придётся хуже. Нам под белы руки тащить Трота, а он тяжёлый.
Всё. Время — жизнь. Топаем.
Марш бросок с тяжёлым грузом был тяжёлым трудом. Тяжело физически и эмоционально. Ломит мясо. Корёжит душу.
И невыносимо хотелось всё бросить и тупо истерически побежать. Слепо бежать, избавившись от невыносимого стучащегося в сознание леденящего страха. От ежеминутного «видения» очередной «свистящей смерти» с небес
Но глаза боятся, а руки делают. При условии — что продолжаешь делать, не бросаешь.
И Чур, и тем более Радар уже неплохо попили и живца и «бусинного»
