Царь Соломон - Люкимсон Ефимович

Давид же после этого прекратил работы, окончательно смирившись с тем, что ему не только не дано построить Храм, но и запрещено вести какие-либо подготовительные работы по его сооружению[94]. Таким образом, Соломону пришлось начать все работы по строительству Храма именно с фундамента.

На этом фундаменте был возведен каменный каркас здания, на южной и северной стене которого были сделаны «окна решетчатые, глухие, с откосами». Трудно сказать, имеется ли в виду, что окна были застеклены. Под словом «решетчатые» ряд комментаторов понимают то, что на них были решетки из того же кедрового дерева. При этом устная традиция подчеркивает, что оконные проемы Храма имели форму трапеции: они были сужены изнутри и расширялись в направлении внешней стены.

Сама форма этих проемов символизировала, что Храм не нуждается в освещении снаружи — напротив, это из него Божественный свет изливается в материальный мир. Уже затем к Храму были сделаны пристройки, служившие для хранения его сокровищ и различных нужд служивших в нем коэнов. После этого кровля Храма была перекрыта кедровыми балками и на них была настелена крыша.

На этом первый этап строительства был закончен и начался второй — пол Храма был выложен паркетом из кипариса, а его стены обшиты кедровыми досками, что предоставляло огромные возможности для отделки помещения.

Но самая большая загадка этого этапа строительства Храма, как считается, связана со словами «Когда строился храм, на строение употребляемы были обтесанные камни; ни молота, ни тесла, ни всякого другого железного орудия не было слышно в храме при строении его».

Надо заметить, что «Пятикнижие» действительно запрещает использование каких-либо железных орудий при строительстве жертвенника — он должен быть сооружен исключительно из неотесанных камней в их первозданной форме (Исх. 20:25–26). Запрет этот, считал Раши, связан с тем, что «жертвенник создан для того, чтобы продлить жизнь человека, а железо, из которого делается оружие, — чтобы ее укоротить; поэтому при создании жертвенника нельзя пользоваться железными инструментами».

Соломон решил распространить этот запрет на строительство всего Храма; более того — на всю территорию Храмовой горы, которая в его понимании должна была стать символом мира между всеми народами планеты, объединенными в служении единственному, истинному, то есть общему для всех Богу. И если это так, то весь ход строительных работ на Храмовой горе должен был обходиться без железных инструментов.

Но насколько это и в самом деле было возможным? По мнению известного комментатора Танаха Иегуды Киля, все обстояло просто. Для сооружения храмового жертвенника, как и предписывалось, были использованы природные камни, которых не касались ни кирка, ни молот, ни какое-либо другое железное орудие. Что же касается строительства самого Храма, то для него камни обтесывались обычными инструментами непосредственно в каменоломнях, подгонялись под необходимый размер и уже после этого доставлялись на Храмовую гору, где их оставалось только уложить на предназначенное для них место. Именно поэтому «ни молота, ни тесла, ни всякого другого железного орудия не было слышно в храме при строении его»[95].

Однако устное предание, разумеется, рассказывает об этом совершенно по-другому. Именно со стремления царя Соломона соблюсти заповедь и обойтись при обработке камней без железных орудий и начались, согласно мидрашам, его особые отношения с князем демонов (или, если угодно, джиннов) Асмодеем.

Легенды, связанные с Асмодееем, вне сомнения, составляют наиболее значительную и увлекательную часть преданий о царе Соломоне, и у автора этой книги просто нет права обойти их молчанием.

Итак, чтобы найти ответ на вопрос, как раскалывать и обрабатывать огромные камни без применения железных орудий, собрал царь Соломон на совет всех своих мудрецов.

И вспомнил один из мудрецов, что вечером шестого дня творения создал Всевышний для этих целей особого червя по имени Шамир, которого достаточно положить на любой камень — и тот расколется.

— Слышал я от учителей моих, что пророк Моисей огранил с помощью Шамира камни на эфоде[96] первосвященника. Где же сейчас находится Шамир, никто из людей не ведает, но, может быть, это известно демонам! — сказал мудрец.

Хлопнул Соломон в ладоши — и предстали перед ним два его ручных демона.

— Можете ли вы сказать мне, как я могу достать червя Шамира, способного обрабатывать камни? — спросил Соломон.

— Нет, царь, — ответили демоны, — нам это неведомо. Но вот наш князь Асмодей наверняка знает ответ на твой вопрос. Только он твоей власти над собой не признает и к тебе не явится.

— Где же мне найти его? — спросил царь.

— Каждый день Асмодей поднимается с Темных гор на небо, чтобы учить там Тору вместе с ангелами. Затем, когда урок закончен, он спускается на землю и приходит к расположенному в этих горах колодцу испить воды. Колодец этот закрыт большим камнем с печатью перстня Асмодея, и каждый раз, перед тем как снять камень, князь демонов проверяет целостность печати, а выпив, кладет на место камень и снова ставит печать, — поведали царю демоны.

Тогда вызвал Соломон верного Ванею, вручил ему перстень и свитую из железной проволоки веревку, а на печатке перстня и на веревке было написано «Шем хамефораш» — сокровенное 72-буквенное имя Бога. После этого научил Соломон Ванею, как пленить Асмодея, и тот отправился в путь, к Темным горам.

Прибыв на место, Ванея убедился, что демоны говорили правду — устье колодца оказалось закрыто огромным камнем и запечатано личной печатью Асмодея. Дождался Ванея, когда Асмодей поднимется на небо, выкопал чуть ниже колодца большую яму, а затем проделал в ней дыру и соединил с колодцем. После того, как вся вода в колодце перетекла в яму, Ванея законопатил дыру шерстью и прорыл вторую яму — чуть выше колодца. Затем снова сделал дыру, соединяющую эту яму с колодцем, и влил в него принесенные с собой два меха вина. Закончив с этой работой, Ванея тщательно замаскировал обе вырытые им ямы землей и спрятался на растущем неподалеку от колодца дереве.

И как раз вовремя — через мгновение раздался страшный грохот и Асмодей спустился на землю. Проверил он печать, убедился, что она цела, сорвал печать, снял камень и, к своему немалому удивлению, обнаружил, что вода в колодце превратилась в вино.

Показалось это царю демонов подозрительным, решил он не пить и отошел подальше от колодца. Но вскоре Асмодея стала мучить такая сильная жажда, что он не выдержал и выпил все вино, которое было в колодце. А выпив, захмелел и заснул крепким сном.