Охотничий билет без права охоты - Мария Мусина

– Вы тогда и нас отпустите, – сказала я.

– Да сейчас, – махнул рукой дежурный, – может, ребята вашу подругу еще раскрутят на какие-нибудь деньги. Знаете, какая у нас зарплата очень маленькая? А ведь у всех семьи, дети. Нас коррупционеры пытаются каждый день подкупить. Представляете, как это трудно, сопротивляться соблазнам, имея такую небольшую зарплату! Все это очень вредно для здоровья.

К счастью, в дежурке предусмотрительно, видимо, на такие вот случаи, был поставлен банкомат, и я, ко всеобщему удовольствию, сняла со своей кредитной карты пятьдесят тысяч и увела запирающуюся Ирину, которая все еще громко кричала, что ее и здесь обсчитали.

Бронированная дверь подъезда Василия была раскурочена взрывом, и нам удалось беспрепятственно изъять планшет.

А муж в это время вон, оказывается, чем занимался… Это ли не коварство?! Но мужчины своими несовершенствами всегда взывают к снисходительности!

Я простила Антона. Утром проводила его на работу, гуляла с собаками и думала, кто же мог покушаться на меня и Ирину? Или только на меня? Или только на Ирину? Так ничего и не придумав толком, я уселась с чашечкой кофе перед айпадом Василия.

«Введите пароль».

Если бы его еще знать!

Не успела я глубоко задуматься над этой проблемой, как раздался телефонный звонок.

– Я говорю с Ольгой Звонаревой, хозяйкой таксы Матильды? – спросил скрипучий голос-унисекс. – Вам необходимо завтра, в восемь часов утра быть на притравочной станции. Наш кинологический охотничий клуб организует сбор хвороста для лосей. Они нуждаются в пополнении рациона!

– Для каких лосей? – не поняла я.

– Для лосей, – часто задышали, теряя терпение, на том конце телефонной линии, – которые содержатся на притравочной станции. Вы разве еще не притравливали свою таксу на лосей?

– Нет, мы охотимся только на лис.

– А вот напрасно, что вы так ограничиваете свою собачку. Может быть, ей больше понравилась бы охотиться на лосей!

– Да, да, конечно, может быть…

– Итак, мы вас завтра ждем!

– Но я, наверное, не смогу… Завтра – рабочий день… У меня дела…

– Какие еще дела? Вы что, дама? У нас лоси голодают! Если вы завтра не явитесь, мы вас снимаем с полевых испытаний, и охотничьего билета без права охоты вы в этом году не получите.

– Хорошо, хорошо, я буду, – крикнула я в пустоту, поскольку абонент уже отключился.

«Ничего невозможно придумать, чего не существовало бы на самом деле, – думала я, глядя на неприступный экран компьютера. – Невозможно, потому что все, даже самые причудливые и безумные, фантазии основаны на виденном и слышанном. Ничто не берется ниоткуда, ничто никуда не девается…»

Не успела довести эту мысль до конца – снова позвал телефон.

В трубке рыдали.

– Я буду, буду, – успокоила я трубку, – что же я, не понимаю? Корм для лосей – это святое! Я непременно его соберу, не волнуйтесь, все будет в порядке.

– Какие лоси? – раздалось сквозь всхлипывания. – Это я, Наташа.

– Прости, не узнала. Почему ты плачешь?

Наталья зарыдала еще громче:

– Приезжай, только ты можешь мне помочь.

– Не могу сейчас, – я кинула взгляд на манящий экран, готовый, впрочем, в любую секунду погаснуть, не дав верного ответа, – а что случилось?

Рыдания усилились:

– Если ты хочешь застать меня в живых, приезжай немедленно, – это все, что я смогла различить сквозь беспрестанное шмыганье носом.

Ну, черт побери, разорваться что ли?

– Хорошо, – сказала я, поняв, что отвертеться от акта сочувствия подруге не удастся, – сейчас приду.

Я стремглав выскочила из дома и чуть было не споткнулась о тело, лежащее на пороге подъезда.

– Опять? – подняла голову и столкнулась взглядом с оперуполномоченным Костей.

– Вот, – виновато развел он руками, – опять на Мокрухина покушались.

– Костя, скажи честно, тебя пытаются подкупить коррупционеры? – упавшим голосом спросила я.

– Я для них слишком мелкая сошка, – не без сожаления заметил оперуполномоченный.

– Тогда я, наверное, обращусь к тебе за помощью. Вот только съезжу к подруге, посочувствую ей и, может быть, даже сегодня и обращусь.

– Давай, – пожал плечами Костя, – у тебя есть мой номер? Позвонишь, и я приеду, куда скажешь.

Всю дорогу я размышляла над происходящим и, когда уже добралась до Натальи, пришла к самым неутешительным выводам.

Наталья с порога кинулась заливать слезами мою жилетку:

– Ты представляешь, с Олегом я не испытываю того удовлетворения, на которое рассчитывала, когда меняла Петечку на этого черствого, бездушного человека, не способного разбираться в прекрасном!

– И что, для того чтобы это услышать, я мчалась сюда, побросав неотложные дела? – возмутилась я.

– Объявился Василий? – часто задышала Наташа.

Все же она была не совсем в депрессивном состоянии. Кое-что в этой жизни ее еще интересовало.

– Никто не объявился. Причем здесь это?

– Тогда что за неотложность? – возмущенно воскликнула Наталья. – Я, как бы, вынуждена держать в любовниках собственного мужа Петю. Мне это, конечно, нравится гораздо больше, чем когда он живет со мной вместе.

– А как же Олег? – ахнула я.

– А что Олег? – хлюпнула Наташа, – Олег по-прежнему спит на раскладушке на кухне. А мы тайно встречаемся с Петей. В конце концов, батюшка не разрешил мне спать с Олегом, но не запрещал мне спать с мужем, с которым мы венчаны.

– Олег знает?

– Зачем же ему знать? – снисходительно улыбнулась Наташа.

– Зачем тогда тебе нужен Олег?

– Он обещал мне сделать ремонт!

– И обманул?

– Вот именно!

«Когда же, – с трепетом подумала я, – камень долетит до дна этой пропасти? Уже кажется: вот-вот услышу, наконец, звук, который засвидетельствует, что падение исчерпало себя. Но камень все летит и летит». Я люблю своих подруг. И все им прощаю. Пытаюсь их понять. Иногда не понимаю. Но пытаюсь. Изо всех сил.

– Мне жалко Олега, – сказала я, – и Петю – тоже жалко.

– Почему-то всем всех жалко, – недобро покосилась Наташа, – а меня, меня? Почему меня никому не жалко?

Я молчала: и в самом деле, почему? Почему? В конце концов, ничего счастливого и даже приятного в такой ситуации, в которой оказалась Наташа – нет. Так почему же и в самом деле не жалко эту многомужницу?

«Это неправильно. Это очень неправильно».

– Я что-то не могу понять, в чем я-то тут могу помочь? – решилась все же уточнить я.

– Повлияй на него, – быстро заговорила Наталья, – он тебя послушает. А то в магазине кончится та плитка, которую я присмотрела, всего два ящика осталось, как раз столько мне и нужно, а другую такую же я нигде больше не видела.

Вот они, парадоксы нашей жизни! Я бросила компьютер, в котором, возможно, заключена информация на 3 миллиона долларов, и, роняя крылья, теряя перья, примчалась сюда, чтобы выслушивать сагу о